Судья Таганского райсуда Елена Подмаркова тоже вступилась за пророка, и тут вроде нечего обсуждать. Что, разве могло быть иначе? Какое-нибудь другое решение? А вслед за ним отмена "закона Лугового", прекращение блокировки сайта, покаянное письмо от Роскомнадзора, выплата компенсаций за то, что занимались пакостным вредительством и мешали работать... Вы еще скажите, что Луговой добровольно поедет в Лондон.

Обсуждать вроде нечего, но тема все-таки цепляет. Порождает разные мелкие мысли, связанные с текущей суетной жизнью. Заставляет глубоко задуматься о сакральном.

Так, судье было непонятно, "должен ли пророк на самом деле плакать": данный вопрос она в ходе процесса задала представителю государства, и тот запутался в показаниях. Но это как раз вопрос легкий, мы на него ответим. Зато осталось загадкой, как российским журналистам описывать события, которые волнуют весь мир, если простая и понятная иллюстрация приравнивается к экстремизму.

Вот в Париже, например, террористы убили художников, а за что убили - как объяснить? Или такой сюжет: те, кого не убили, выпустили свежий номер журнала, на обложке которого изображен плачущий пророк, - про это как рассказывать читателям? Своими словами описывать обложку? Мол, на ней изображен опечаленный мужчина в чалме с плакатиком Je suis Charlie, похожий на Мохаммеда, которого никто не видел? Читатели будут смеяться, проявляя бестактность по отношению к пророку.

"Мракобесие", да, но дела подобного рода обрели уже такой размах, что обессмыслилось само это слово. Экстремизм стал явлением повседневным, рутиннейшей новостью из информационной сводки, прокурорским праздником, который всегда с тобой, и если даже в Копейске Челябинской области следователи обнаруживают экстремизм в тестах на обнаружение экстремизма, то что ж говорить о французских карикатурах? О них страшно даже помыслить, не то что разглядывать.

Вообще все страшно. Зеленые немецкие человечки в "Детском мире", тверк на фоне моста через бухту, Ксения Собчак в бороде и "церковных одеждах", учебники по иудаизму. Все оскорбляет чувства верующих хоть во что-нибудь, включая юдофобов, которые верят, что Тору надо запретить. Можно еще догадаться, что страх и тяга к доносам насаждаются сверху и эта повсеместная правоприменительная паранойя необходима власти для того, чтобы в эпоху секторальных санкций население не расслаблялось ни на минуту. Повсюду же враги, и внутренние ничуть не менее опасны, чем внешние, и каждый норовит плюнуть в душу.

Впрочем, даже на этом святотатственном фоне история про "Грани", Charlie Hebdo и Таганский райсуд выглядит, как бы сказать, образцовой. Тут ведь все сошлось: и оппозиционный сайт, на который надо же было поставить заглушку, предупредив и запретив, и убийство в Париже, вызвавшее ужас в цивилизованном мире и шквал одобрительных комментов в России, и фактор Кадырова. Наконец, это история с продолжением.

Через два месяца без малого после расстрела парижской редакции в Москве убьют Бориса Немцова - и глава чеченской администрации горой встанет за подозреваемого в убийстве, сообщив, что тот "является глубоко верующим человеком", который "был потрясен действиями Шарли и комментариями в поддержку печатания карикатур". Потрясенный киллер окажется героем, и в конфликте московского интернет-издания с Роскомнадзором обозначится новый поворот. Судебная дискуссия о допустимости цензуры, запрещенной Основным законом, запахнет кровью.

С точки зрения охранительской все эти противоправные решения, предупреждения и блокировки как бы обернутся благом. Мол, если все позапрещать, ублажая импульсивных верующих, особенно тех, кто без промаха стреляет в спину, то в отечестве воцарится покой и заповедь "не убий" станет основополагающей даже для пехотинцев Кадырова. С точки зрения охранительской мудрость Роскомнадзора, прикрывающего сайты и карающего за ретвиты, очевидна и надо, как завещал один часто цитируемый контрреволюционер, благословлять эту власть, которая одна своими штыками, тюрьмами и блокировками еще ограждает нас от ярости народной. С точки зрения охранительской вчерашний вердикт Таганского райсуда - это вершина гуманизма.

Однако имеется и другое мнение. Если страх насаждается сверху, то и любые запреты сродни подстрекательству. Объявляя граждан и общественные объединения национал-предателями и пятой колонной, принимая дикие нормы и объявляя вне закона целые редакции, власть науськивает отморозков. Вместо того чтобы защищать россиян, пусть и несогласных, от преступников, она своими штыками, тюрьмами и блокировками плодит преступления. В тех случаях, когда сама их не организовывает.

А пророк тут вообще ни при чем. Пророк, как говорится, непоругаем. Оплакивающий убитых и убийц на обложке расстрелянного журнала, перепечатанной в сотнях других изданий, в том числе и на нашем сайте, он из последних, должно быть, сил вступается за ислам - кстати, религию добра, если вы еще не в курсе. Пророк безутешен, и солидарно с ним скорбят, глядя на этот мир, все его творцы, поминаемые всуе и неназываемые, запечатленные и незримые. Но благочестивых у нас почти не осталось, и судья Елена Подмаркова оглашает зал заседаний очередным безбожным приговором.