Самый обаятельный нищий встретился мне лет пять назад в полдень в центре Мюнхена, возле Мариенплац. Средних лет человек европейской внешности, прилично одетый и весь увешанный кино- и фотоаппаратурой, он обратился ко мне на безукоризненном, но простом для понимания английском языке.

– Здравствуйте, – сказал он и взглянул мне в глаза задумчиво и печально. – Я голландский журналист. У меня случилось несчастье: потерялась кредитная карточка, а в кармане ни копейки денег. Завтра карточку восстановят. Ужин в гостинице бесплатный. Но в это время суток, – он горько улыбнулся, как бы подшучивая над собой и своей забавной привычкой, – я всегда пью кофе, за два евро с небольшим. И буду вам необычайно признателен, если вы передадите мне эту небольшую сумму.

Как было отказать коллеге?

Неделю спустя я снова встретил его - рядом с той же площадью, ближе к вечеру. Пожилая фрау, растроганная его историей, торопливо копалась в кошельке. Мы поглядели друг на друга: он узнал меня, ласково улыбнулся и помахал рукой.

Вообще это важная черта в той профессии, которой он овладел в совершенстве. Многие не подают надоедливым попрошайкам, как бы страшась даже примерить на себя чужую злосчастную судьбу и не желая к ней прикасаться. Напротив, респектабельность в нищете – залог успеха.

Киприотов губит суетливость.

Министр финансов Михалис Саррис прилетает в Москву – и начинает судорожно бегать по кабинетам. От Силуанова к Шувалову, потом на встречу правительства РФ с Еврокомиссией, куда его вообще-то не звали, еще он хочет увидеть Путина, но к Путину не пускают. Попутно выясняется, что приехал он просто так, типа попросить денег, но сколько и для каких целей – не знает сам. Поэтому, поблуждав по коридорам российской власти, он уходит с пустыми руками, а в это время его соотечественники в парламенте вновь голосуют против введения налога на депозиты и Кипр остается наедине со своим дефолтом. Без российской помощи и средств от Евросоюза, с ясной перспективой вылететь из зоны евро. Такова печальная участь банкротов, утративших осанку благородства.

Суетятся и россияне, хотя здесь другой случай: ограбление, причем в самом широком смысле. С одной стороны, в местных банках на замороженных ныне счетах лежат средства неких "госструктур", как выразился премьер Медведев, и участь их представляется трагической. С другой стороны, сами эти деньги залегли в кипрском налоговом раю после того, как были выведены из российского бюджета. Иными словами, весь сюжет служит печальной иллюстрацией к поговорке "ни украсть, ни покараулить". И тут не видно вроде других вариантов кроме милостыни, которая должна золотым дождем пролиться из российской казны в карман киприотов, - но Кремль вдруг проявляет скаредность и совершенно не к месту вспоминает о геополитике.

По слухам, Москва в обмен на помощь желает разместить на острове свою военно-морскую базу. "Газпром" интересуется газовыми месторождениями. То есть на Кипре наша дипломатия действует в той же старомодной манере, что и на Украине, в Белоруссии или Венесуэле, желая скупить энергоносители и по периметру, если имеется водная гладь, расставить эсминцы. В итоге сильно напрягаются отношения с Европой, которой для полного счастья не хватает только Черноморского флота в Средиземном море, и у Кипра внезапно появляется шанс на спасение. Теперь эту страну, по-видимому, будут на буксире втаскивать обратно в Европу, чтобы злосчастный нищеброд со своими сгоревшими банками не достался врагу. Самым вероятным представляется вариант с выходом Никосии из еврозоны в обмен на введение налогов на депозиты и деятельную помощь Запада. Для российских вкладчиков, включая упомянутые госструктуры, это обернется многомиллиардными потерями, но что ж тут поделаешь? Дефолт – он и на Кипре дефолт.

Жаль, если все так и кончится. Если славное островное государство вылетит из Шенгена, а у России украдут часть украденного бюджета. Если среди тех, кто ныне разруливает кризис, не найдется респектабельного, улыбчивого, обаятельного господина, способного как-то так попросить на пропитание, чтобы невозможно было отказать. На кофе и булочку – в масштабах небольшого острова, конечно. Чтобы сам процесс перекладывания денег из тощего кармана в пустой протекал быстро, легко, весело, как диалог двух фрилансеров на улицах европейского города.