Король Бробдингнега, слушая рассказ Гулливера о состоянии английских финансов, весьма удивлялся:

Ему казалось, что мне изменила память, когда я называл цифры доходов и расходов, так как я определил первые в пять или шесть миллионов в год, между тем как расходы, по моим словам, превышают иногда означенную цифру больше чем вдвое... Король недоумевал, каким образом государство может расточать свое состояние, как частный человек. Он спрашивал, кто наши кредиторы и где мы находим деньги для платежа долгов. Он был поражен, слушая мои рассказы о столь обременительных и затяжных войнах, и вывел заключение, что мы - или народ сварливый, или же окружены дурными соседями и что наши генералы, наверное, богаче королей.

Джонатан Свифт не был отрешенным от реальности небожителем. Он активно участвовал в политической борьбе в качестве памфлетиста - колумниста, сказали бы мы теперь. В диалоге Гулливера с королем-великаном нашла отражение долговая проблема, с которой Англия столкнулась в начале XVIII века по причине никак не кончавшейся Войны за испанское наследство. Главнокомандующий герцог Мальборо и впрямь нажил на войне сказочное состояние и в конце концов был признан виновным в казнокрадстве и раздаче казенных подрядов для армии за взятки. Падению герцога много способствовала фаворитка королевы Анны леди Абигайл Мэшем - этот эпизод составляет сюжетную основу столь любимой в России пьесы Скриба "Стакан воды".

Но платить по военным займам было все же надо. В XIV веке, после перемирия в ходе Столетней войны, Эдуард III просто отказался вернуть долги и тем самым разорил своих заимодавцев - итальянские банкирские дома Барди и Перуцци. В правовом государстве XVIII века поступить так, да еще с отечественными банкирами, было уже невозможно. В итоге родилась судьбоносная схема: правительство учредило акционерную "Компанию Южных морей", которой надлежало заняться эксплуатацией несметных богатств Южной Америки. Компания взяла на себя ответственность за половину государственного долга под пять процентов годовых.

Само собой разумеется, что после этого у компании уже не было необходимости заниматься коммерцией - ее бумаги на бирже пользовались огромным спросом. Компания процветала и выпускала все больше акций. Но в конечном счете пузырь лопнул. В числе обманутых вкладчиков оказался и великий Ньютон, будто бы изрекший по этому случаю: "Я могу рассчитать движение небесных светил, но не степень безумия толпы". Впрочем, некоторые современные исследователи полагают, что "пузырь Южных морей" оказался даже полезным английской экономике.

Нынешний долговой кризис США сродни вышеописанному английскому. Американцы привыкли к тому, что война дает могучий толчок экономике за счет роста оборонной промышленности. Так оно и было вплоть до первой войны в Персидском заливе, за которой последовал экономический спад.

Современная война - дорогое удовольствие. Экипировка одного пехотинца времен Второй мировой включая оружие и боеприпасы обходилась Америке в 170 долларов в ценах 2007 года. Четыре года назад эта сумма составляла 17 тысяч долларов, а скоро дойдет и до 60 тысяч.

К тому же войны прошлого велись на основе всеобщей воинской повинности, а теперь служат добровольцы. Крупнейшую статью военных расходов составляет зарплата военнослужащих со всеми надбавками и коэффициентами за пребывание в зоне боевых действий, а также компенсации за ранение и смерть. В случае смерти на поле боя семья погибшего получает 100 тысяч долларов единовременного пособия плюс 400 тысяч по страховке; вдова вплоть до нового замужества получает пенсию, а на детей переходит причитавшаяся солдату оплата обучения в высшем учебном заведении.

Но и это еще не все. За вычетом всех перечисленных расходов пребывание одного солдата в Афганистане обходится американской казне в один миллион долларов в год. Эту цифру произносили сотрудники Белого Дома на закрытом брифинге для членов Конгресса. Пентагон, правда, заявил, что сумма завышена вдвое: не миллион, а всего полмиллиона.

В то же время ассигнования на военный заказ, на научно-технические разработки сокращаются, сворачиваются целые программы разработки новых видов вооружений. Раньше войны были короткие, после войны наступал мир. А теперь не поймешь, кончилась война или нет. Вместо стимула для экономики одни расходы. А тут еще грянул невиданный со времен Великой депрессии финансовый кризис, природа которого точно такая же, как и в случае с "пузырем Южных морей".

Администрация Барака Обамы уверена, что знает панацею: надо еще призанять деньжат, чтобы перекрутиться. Однако установленный законом лимит внешних заимствований, составляющий сегодня астрономическую цифру 14,3 триллиона долларов, исчерпан. Потолок надо поднимать, но для этого необходимо решение Конгресса, а там засели враги Обамы, мешающие ему трудиться на благо народа. Во вторник очередной раунд переговоров президента с лидерами Конгресса закончился ничем. Вождь республиканцев в Сенате Митч Макконнелл заявил: "Покуда этот президент сидит в Белом Доме, реальное решение фискальной проблемы недостижимо". Президент, в свою очередь, пригрозил заморозить с 3 августа выплату пенсий по закону о социальном страховании, если его оппоненты не проявят сговорчивость. В четверг республиканцы снова пришли в Белый Дом, и Обама дал им 36 часов на представление ему подробного плана выхода из кризиса. Те проигнорировали ультиматум и обещают на этой неделе внести законопроект о сокращении государственных расходов.

С их точки зрения, расходы эти вышли из всяких разумных рамок. Обычный для Америки уровень госрасходов - 20 процентов валового внутреннего продукта. В европейских странах их доля доходит до половины ВВП. Еще в прошлом году, когда утверждался федеральный бюджет, республиканцы пугали избирателей "европеизацией Америки". Сегодня это уже свершившийся факт.

Но главная статья госрасходов не оборона, а социальные программы помощи малоимущим и прежде всего социальное страхование по старости. Наступил момент, когда на пенсию начали выходить бэби-бумеры - поколение, родившееся в промежутке между 1946 и 1964 годами, в период повышенной рождаемости. Сегодня на одного пенсионера в США приходится четверо работающих. Но через 20 лет двое работников будут кормить трех пенсионеров. Это ведь только кажется, что пенсия дожидается работника в кубышке. На самом деле социальный налог работника съедают те, кто уже вышел на пенсию, а сам он съест налог следующего поколения. Но пойти на радикальные меры - увеличение пенсионного возраста, например, - Обама не может по политическим причинам, о чем он и заявил на пресс-конференции в пятницу. Вместо этого он предлагает аккуратно "подстричь" статьи расходов и повысить налоги для обеспеченных слоев.

Проект республиканцев предусматривает принятие конституционной поправки, которая устанавливает потолок госрасходов в 18 процентов ВВП. Если поправка будет принята, Конгресс повысит лимит внешних заимствований на 2,4 триллиона долларов.

Это конфликт идеологий. Человечество еще не придумало общественного устройства, при котором не будет бедных, сирых и убогих. Кто должен позаботиться о них - государство, богатые филантропы - или пусть выживают сами? Миф о "социальной ответственности бизнеса" не имеет ничего общего с реальностью. В Америке эпохи бурного экономического роста, которая началась после Гражданской войны, класс наемных работников влачил жалкое существование; от создаваемого его руками богатства ему перепадали лишь скудные крохи.

В 1893 страну постиг крупнейший в позапрошлом веке кризис, обанкротивший 15 тысяч предприятий и оставивший без работы 4 миллиона человек. Но президент Гровер Кливленд с возмущением отверг "распространенные в народе беспочвенные ожидания от правительства каких-то особых индивидуальных благ... Это народу, - заявил он, - надлежит проявлять патриотизм и готовность поддержать свое правительство, тогда как в функции правительства отнюдь не входит оказание помощи народу". Герберт Гувер, при котором после финансового краха 1929 года уровень безработицы достиг 25 процентов, направлял государственные субсидии не народу, а банкам - в точности как правительство России после дефолта 1998 года и в полном соответствии с призывом "Пусть правительство поможет богатым, а уж они позаботятся о бедных".

Первым президентом, который решил, что правительство должно помогать бедным, а богатые справятся со своими трудностями сами, стал Франклин Рузвельт. При нем в рамках Нового курса был принят Закон о социальном страховании, заложивший основы ныне действующей системы. Эту линию продолжил Линдон Джонсон своей программой "Великое общество". Останется ли Америка социальным государством или вернется к доктрине социального дарвинизма?

Именно так стоит вопрос сегодня. Конечно, бросать бедняков на произвол судьбы негоже, но ведь правы и те, кто считает, что государственные пособия не дают возможности их получателям вырваться из замкнутого круга и осуществить свою американскую мечту.