Европа создала очень хорошую, крепкую валюту. Но конкурировать с долларом она все равно не может. Примерно так можно сформулировать суть выступления главы Федеральной резервной системы США Алана Гринспэна на недавнем круглом столе в Вашингтоне, посвященном единой европейской денежной единице.

"Совершенно ясно, что евро в полной мере отвечает ключевым критериям основной международной валюты, - сказал г-н Гринспэн. - Разумеется, почти нет сомнений в том, что евро - весьма надежная валюта". Тем не менее, продолжал он, спустя три года после своего появления она остается слабой относительно доллара США.

Это европейцы и сами знают. Но почему? Видимо, потому что американский фондовый рынок по-прежнему более привлекателен для европейских инвесторов, молвил Гринспэн. И это не откровение. Чем он привлекает-то? Тем, что в течение всего последнего десятилетия экономика США росла быстрее европейской, тем, что биржевой бум высоких технологий (big tech stock) - преимущественно американский феномен.

Да, но ведь это все вроде как в прошлом. Год назад рухнул весь онлайновый бизнес, сегодня война съела все бюджетные излишки, обанкротился энергетический гигант Enron, кругом повальные увольнения, о спаде не говорит лишь ленивый - почему же частные капиталы бегут не из Америки, а в Америку?

Объяснений много, но главный позитивный фактор - это доверие потребителя. О том, что Америка - общество потребления, советский человек знал едва ли не с пеленок. Ему только не объяснили, что залог экономической мощи страны - не самоотверженный труд, а именно объемы потребления. Пока товар покупают, его будут производить. После терактов 11 сентября одной из главных задач правительства было убедить американцев в необходимости продолжать тратить деньги как ни в чем не бывало. Возвращайтесь к своему обычному образу жизни, к нормальному распорядку, к повседневным делам и занятиям, не поддавайтесь шантажу террористов, рьяно убеждал шокированных соотечественников президент Буш, которому вторили министры и законодатели.

И американцы не подкачали, вернулись, в том числе в торговые центры, воспринимая субботний шоппинг как свой патриотический долг. Этот психологический перелом пришелся как раз на четвертый квартал, который традиционно дает сильный импульс экономике благодаря серии крупнейших в году распродаж: по случаю Дня благодарения, предрождественской и послерождественской. Торговые итоги показали, что беспокоиться не о чем. Показатели рынков недвижимости и автомобилей остались в пределах сезонных колебаний.

Другой фактор, на который уповают инвесторы, - гибкость американского менеджмента, его способность адаптироваться к сложным обстоятельствам, которую власти всячески поощряют. Как объяснил своим европейским визави глава ФРС, в трудовом законодательстве США значительно меньше ограничений при найме и увольнении работников, нежели в Европе. Это означает, что американская экономика в большей мере приспособлена к внедрению продвинутых технологий и сохранению высокой производительности труда. Выходит, что и массовые увольнения, и закрытия предприятий, благодаря которым компании консолидируют свои оборотные средства, в известном смысле являются признаком оздоровления. Как гласит народная мудрость, "организм чихает - значит, борется".

Гринспэн, по своему обыкновению, выражался осторожно, ни на чем не настаивал. Тем не менее его слова воспринимаются в Америке как пророчества дельфийского оракула. "Пока слишком рано делать выводы о ситуации в четвертом квартале, - сказал он. - Однако, невзирая на тот очевидный факт, что мы потрясены трагедией 11 сентября, в настоящий момент по данным, которыми мы располагаем, нет никаких признаков падения производительности в четвертом квартале". Он оговорился, что рост производительности будет, вероятно, "весьма скромным", но если и этого не произойдет, то столь же скромным будет и сокращение.

Возвращаясь к евро, Гринспэн заметил, что первоначальные ожидания некоторых аналитиков, полагавших, что новая валюта заменит доллар в портфелях центральных банков, оказались "возможно, завышенными". "В масштабе международной валютной истории евро существует слишком незначительный период времени", - изрек оракул. Будущее новой денежной единицы будет, по его словам, зависеть от того, насколько успешно Европе удастся преодолеть национальные барьеры.

Крупные инвесторы, вкладывающие значительные средства в европейский фондовый рынок, выражаются куда более резко. В конце октября Джордж Сорос, заработавший в 1992 году миллиард фунтов стерлингов на девальвации британской валюты, в интервью ВВС не оставил живого места на Европейском центральном банке и его управляющем Виме Дюзенберге. По мнению Сороса, руководство банка, регулирующего кредитные ставки в пределах зоны евро, исповедует устаревшие воззрения и "озирается вспять", вместо того чтобы двигаться вперед к новым экономическим реалиям. Старомодность доктрины Дюзенберга, вещал Сорос, состоит в том, что он направил все свои ресурсы на борьбу с инфляцией, тогда как ему следует первым долгом стимулировать деловую активность.

Как стимулировать? Да именно так, как это делает Федеральная резервная система США, объяснил Сорос: она сокращала базовую ставку кредита девять раз в течение прошлого года, установив абсолютный рекорд, а Дюзенберг за тот же период - всего трижды. (Смысл этой меры заключается в том, что Совет управляющих ФРС дает распоряжение входящим в систему банкам начать покупку государственных ценных бумаг; в итоге у банков-продавцов появляются в обороте лишние средства, которые они отдают взаймы под более низкий процент; благодаря дешевому кредиту производственный сектор оживляется. Вот и вся механика, однако важно верно рассчитать момент снижения ставки и его масштаб.)

По оценке Сороса, четвертый квартал будет для европейской экономики "ужасен", а некоторого оздоровления следует ожидать лишь к лету будущего года. "Соединенные Штаты привели мир к спаду, они же его, похоже, и выведут к подъему", - предсказал знаменитый биржевой игрок. Вместе с тем Сорос считает, что "выкарабкиваться из ямы" придется долго: "Сколько времени займет процесс оздоровления - вопрос открытый".

К инвективам Сороса добавим, что в отличие от ФРС, объявляющей свои приговоры относительно кредитной ставки посредством кратких извещений, Вим Дюзенберг старался сделать процесс принятия решений как можно более прозрачным: устраивал пресс-конференции, лично отбивался от репортеров. В результате его обвиняют в том, что он говорил много лишнего и тем отпугивал инвесторов.

Наконец, имеется совсем простое объяснение преимущества доллара перед новыми европейскими деньгами: евро - валюта новая, не испытанная временем, равно как и сам Европейский центробанк. От добра добра не ищут.

Как эффект возымела на доллар атака 11 сентября? В течение последних шести лет курс американской валюты неуклонно рос. По отношению к другим мировым валютам этот рост составил почти 30 процентов. Еще прошлым летом американские отпускники со средними доходами отправлялись в Париж и ни в чем там себе не отказывали, умиляясь баснословной дешевизне. Однако летом же курс доллара начал потихоньку падать и упал по отношению к евро на 6 процентов.

После терактов американская валюта потеряла еще 10 процентов. Тем не менее ее обменный курс по отношению к валюте основных торговых партнеров - канадскому и австралийскому доллару, мексиканскому песо, бразильскому реалу - после атаки вырос. В каждом случае свои причины: Мексика пострадала из-за падения цен на нефть, Австралия и Канада - на пшеницу и уголь. Но сильный доллар и слабые валюты стран-экспортеров выгодны американскому потребителю, но не производителю, особенно оперирующему на внешних рынках. Производитель считает умеренное падение доллара, особенно в период рецессии, благотворным фактором: он удешевляет американские экспортные товары, тем самым способствуя процессу оздоровления. Да и внутреннем рынке свои товары, дешевея, становятся более конкурентоспособными по отношению к импортным.

Еще в августе прошлого года американские компании с большими оборотами в странах со слабыми валютами начали хором жаловаться на свои убытки именно вследствие чересчур сильного доллара. Наиболее громко требовал от правительства принять меры финансовый директор General Motors Джон Девайн. Упомянув как раз о тех 30 процентах роста доллара по отношению к другим валютам, он заявил: "Это все равно что обложить нас 30-процентным экспортным налогом".

Естественно, конкуренты американцев отлично это понимают. В течение первых двух недель после атаки Банк Японии, пытаясь сбить курс своей валюты, семь раз в больших объемах продавал иены и покупал доллары и евро.

Рыночные аналитики полагают, что спад в США будет кратковременным. В ближайшие 12 месяцев, предсказывают они, курсы доллара и евро сравняются. Это будет нижняя точка, с которой начнется медленный рост доллара. Ожидается, что к этому времени ободряющее воздействие на американскую экономику окажут агрессивная кредитная политика ФРС, пакет экономических стимулов, который должен принять Конгресс, и вероятное новое сокращение налогов.

Фальшь европейской цивилизации - Грани.Ру, 24.01.2002
Справки Граней.Ру:
Из истории валютных союзов
История доллара: Богемская рапсодия в стиле блюз
Особый монетарный путь