Сегодня в Верховном суде должны были рассматривать апелляцию по делу 70-летнего нижегородца Тагира Хасанова, которого осудили за "склонение к террористической деятельности" и хранение патронов на пять с половиной лет тюрьмы. В коридоре приехавшие из Нижнего Новгорода родственники, адвокаты и сочувствующие гадали, как же Хасанов будет участвовать в заседании, пусть даже и по видеосвязи, если он лежит в тюремной больнице, парализованный ниже пояса, и не может сесть, а перемещается на носилках. Предполагали даже, что его занесут в помещение, а потом приподнимут и подопрут, чтобы видно было на экране... Но система правосудия оказалась гуманнее: дело отложили на неделю.

Дело Хасанова - одно из самых нелепых и жестоких дел, которые я знаю. Чтобы получить прибавку к пенсии, он разделил свою однокомнатную квартиру в Нижнем Новгороде перегородками и сдавал койки квартирантам. Один из квартирантов, Багдан Умаров, в ноябре 2014 года уехал воевать в Сирию на стороне ИГИЛ. До этого туда же отправился его брат Башир Умаров, он был объявлен в розыск по линии Интерпола (брат к Хасанову вовсе никакого отношения не имел). Судя по всему, посадить их российская ФСБ уже никак не может, возможно, их нет и в живых. Но кого-то же надо посадить! Вот, например, дед.

И появилась история про нехорошую квартиру, целое вербовочное гнездо, где жили мусульмане, в основном граждане Узбекистана (не считая Умарова - он россиянин, ингуш - и самого Хасанова, татарина, всю жизнь прожившего в Нижегородской области), причем некоторые находились в России нелегально. В этой квартире дед Хасанов будто бы регулярно вел пропаганду радикального ислама, устраивал совместные просмотры вечерних новостей и, когда речь заходила о Сирии, "объяснял всем, что "истинные" мусульмане из "ИГИЛ", "братья", как он их называл, воюют за границей с "неверными" - кафирами, поясняя, что эти люди становятся "шахидами", и им уготован прямой путь в рай".

По крайней мере такие показания дали квартиранты, утверждает следствие. Но только троих сразу же после задержания Хасанова и снятия показаний депортировали, естественно, с запретом на въезд в Россию, а один (Турсунбоев) остался в стране, но в крайне зависимом от органов положении - согласно фабуле обвинения, он тоже собирался ехать в Сирию, будучи увлеченным хасановской пропагандой, но "после задержания Хасанова правоохранительными органами от этого намерения отказался". Он дал показания против Хасанова в суде лично, а вот от остальных квартирантов в России остались только протоколы допросов, тексты в которых местами совпадают. Одного из таких свидетелей - Жуманиязова - адвокат Хасанова нашел в Узбекистане. Он с удивлением прочел как бы свои показания и письменно в рамках адвокатского опроса заявил, что никогда такого не говорил.

Тагир Хасанов. Фото: koza.press

Еще одним свидетелем была бывшая гражданская жена уехавшего в Сирию Багдана Умарова - Елена В. Согласно ее показаниям, запечатленным в приговоре, Умаров познакомился с Хасановым, стал меняться, скрытничать, больше времени уделять религиозным обрядам, не приходил ночами домой, а потом и вовсе переселился к Хасанову. При встрече с Хасановым она спросила об Умарове, и тот будто бы ответил: "...женщина, не ищи его, он послушал меня и стал шахидом". Позже Умаров написал ей в WhatsApp, что находится в Ракке и воюет в ИГИЛ.

Сегодня мне рассказали подробности допроса Елены в суде. Оказывается, она считала Хасанова виновником того, что расстроилась ее свадьба. Она действительно думала, что Хасанов что-то наговорил Умарову, но только не про ИГИЛ, а про нее. Да такого наговорил, что Умаров не захотел на ней жениться и переехал в густонаселенную однушку. Про Сирию и джихад, по ее словам, Умаров тоже говорил, но деда никогда не упоминал. Тогда обвинение проделало известный трюк: зачитало ее показания на предварительном следствии. Людей, которые бы под взглядом прокурора публично отказывались от ранее данных показаний, крайне мало, и к сведению приняли именно то, что было написано в протоколе.

В материалах дела есть совсем уж ахинея. Будто бы в переписке с Умаровым в WhatsApp Елена спросила, почему Хасанов не поехал с ним. Давайте подумаем, каков должен был быть ответ. "Ему скоро 70 лет, и он не может воевать, это очень глупый вопрос"? Нет, Умаров якобы ответил: "У Тагира своя миссия". В итоге переписка была исследована в суде, там этого не было, и в приговор этот бред не вошел.

Дочь Хасанова Гульнара Гатина рассказала, что защита нашла друга Умарова и тот давал показания в суде, рассказав, что Умаров "помешался на джихаде" примерно в 2012 году (а с Хасновым познакомился в 2014 году), "достал всех окружающих", "учил жизни", и даже жена этого друга попросила Умарова больше домой не приводить: он, мол, ненормальный. По всей видимости, сам Умаров и говорил знакомым все то, что приписывают Хасанову.

В двадцатых числах февраля, за пару недель до ареста Хасанова, его вместе с квартирантами-узбеками забрали в отдел полиции под предлогом проверки паспортов. Хасанова, однако, спрашивали не о нелегалах, а об Умарове. В его квартире - возможно, после этого - появилось звукозаписывающее устройство. Старый знакомый Хасанова, уже знавший о доставлении в РОВД, зашел в гости и спросил, не об "Абдулле" (так Умаров называл себя сам) ли шла речь в полиции и не шахид ли он часом. Да, ответил Хасанов, шахид, уехал и вроде как уже мертв (так ему менты сказали).

Тут-то расследование и доказало свою эффективность: прослушка показала, что всего через год и три месяца после отъезда Умарова Хасанов произнес слово "шахид"! Но и это еще не все: коварный террорист выдал себя с головой, произнеся слово... "там". Вы не смейтесь, но эфэсбэшник Сошилов действительно дал показания, что слово "там" означает "в ИГИЛ", если разговаривают "радикально настроенные мусульмане" и если они употребили также слово "шахид".

"Он мусульманин, обычный пенсионер, который думал в последнее время только о своем здоровье и о внуках, - рассказывала мне сегодня Гульнара Гатина об отце и его отношении к ИГИЛ. - От него вообще была далека эта тема - Сирия. Да, конечно, он смотрел новости. Как-то раз мы обсуждали эту тему, и он был настроен очень негативно. Он говорил, что эти люди заблудшие, которых заблудили, которые насмотрелись телевизора, каких-то роликов, молодые, горячие, и поехали. Сказал, что нам в это лезть не нужно и даже эту тему обсуждать не нужно".

Склонением к терроризму, кстати, дело не кончилось. У Хасанова при обыске нашли пять патронов образца 43-го года. Он говорит, что патроны подбросили. Тут было бы не все понятно, если бы опера чуть-чуть не перестарались с правдоподобием. Принадлежность патронов Хасанову доказали по науке: на них была его кровь. Я некоторое время ломала голову, как это. Он что, в себя пострелял, потом вытащил из тела и сложил в шкаф? Сам Хасанов объясняет так: к нему ходил лекарь и делал кровопускания, а когда пришли с обыском, на кухонном столе оставались инструменты и кровь.

За склонение к ИГИЛ - пять лет, за патроны - год, по сложению сроков - пять с половиной.

В СИЗО Хасанов с марта этого года. Он перенес инфаркт, затем лежал в тюремной больнице с повышенным сахаром в крови, затем с гипертонией. Летом у него начались проблемы с ногами, а осенью он оказался в слишком холодной камере и его парализовало. С некоторой задержкой, но его положили в больницу, начали обследовать, делать уколы. Ухода за лежачим больным все же, говорит его дочь, практически нет, и у него появились пролежни.

Так или иначе, на свою апелляцию Хасанов прийти не может, хотя и написал заявление, что хочет участвовать лично. Заседание отложили до 17 ноября. К этому времени либо Хасанову станет лучше и он сможет самостоятельно сидеть или передвигаться, либо он даст согласие проводить апелляцию без него.

Что будет дальше, я представлять не хочу, потому что я еще ни разу не видела, чтобы военная коллегия ВС РФ кому-то скидывала более полугода.