«Почему государство должно поддерживать культуру? Потому лишь, что высоколобые эксперты трындят: "так надо", "полагается", "прилично"?.. Так чем же заинтересовать государство? Думаю, очевидной выгодой, заложенной в поддержке культуры. Не той выгодой, что, мол, из нынешних детишек, поющих в хоре, вырастают завтрашние театральные зрители и посетители музеев. Вот радость... Государству выгодно, чтобы граждане знали историю России и гордились ею, потому что боеспособность страны во многом зависит от морального духа военнослужащих... Государству выгодны спортплощадки во дворах и спортивные секции в школах - ибо и в армии, и в милиции... нужны люди здоровые. Только не говорите, что стадионы - это не культура. Самая что ни на есть - бытовая, повседневная, основополагающая... Культура - фактор национальной безопасности.»

Эти высказывания главного редактора «Культуры» Елены Ямпольской «Грани» обстебали, сравнив с цитатой из Гитлера, и мимо. Как это ни парадоксально, но цитата из Ямпольской звучит ТОТАЛИТАРНЕЕ, чем цитата из Гитлера, и в большей степени отвечает тому, что в нашем общественном сознании принято связывать с «фашизмом».

Гитлер писал в своем opus magnum: «Нет, этой проблеме (физического развития человека) само государство посвятит огромное внимание, ибо это есть проблема самоутверждения нации, здоровье которой и призвано защищать государство... Пример армии лучше всего показывает, насколько сознание своей физической силы и ловкости пробуждает в человеке чувство мужества, дух наступления». Гитлер писал в 1920-е годы в относительно нормальном обществе, где было принято рассматривать государство как инструмент для обслуживания нужд общества (в словаре Гитлера – «нации»), а само общество («нацию») – как состоящее из индивидуумов. В этом контексте фразы о том, что государство должно охранять здоровье общества и что человек, осознающий свою физическую силу и ловкость, обладает «духом мужества», вполне разумны. Гораздо важнее для нашей темы другая мысль Гитлера: «Наше государство видит свой идеал не в "уважаемом" обывателе и не в добродетельной старой деве; наш идеал мужчины - олицетворение мужественной силы; наш идеал женщины - чтобы она в состоянии была рожать нам новое поколение здоровых мужчин». Здесь уже за «государством» прямо признается не ОБЯЗАННОСТЬ способствовать развитию общества и каждого его члена в отдельности, а ПРАВО формировать людей так, как ему, «государству», это покажется необходимым. Это уже близко к той картине мира, которая лежит в основе взглядов Ямпольской – взглядов, согласно которым личность имеет смысл лишь постольку, поскольку обслуживает специфические интересы «государства». И все-таки, в рамках идей Гитлера «народническое государство» (Völkische Staat) имело смысл только постольку, поскольку являлось воплощением интересов Нации. Для Ямпольской (как и для большинства членов современного российского общества) государство – это лишь набор ментов, солдат и чиновников. Оно не имеет никакого высшего оправдания. Однако, оно не только является оправданием самому себе, но и жизнь всей «нации», всех 140 миллионов его подданных имеет оправдание лишь в его рамках.

Я бы назвал эту философию «вырожденным тоталитаризмом». Генезис ее таков:

В то время, когда Гитлер писал «Майн Кампф», к востоку от Германии запускались процессы, печальные плоды которых мы и наблюдаем ныне. Из триады «личность-общество-государство» общество было практически вычеркнуто. То есть не то чтобы вычеркнуто – а слилось с государством, так что государство само стало отождествлять себя с обществом, подменив своими институтами все общественные институты (будь то профсоюзы, партии, даже добровольные общества по интересам типа общества спасения на водах) . В результате, личность оказалась голой и ничтожной перед громадой тоталитарного Государства-Общества, этим новым супер-Левиафаном. Те же процессы происходили затем в Германии и Италии, но недолго и не так полно. У нас же выросли целые поколения, которые привыкли, что государство не просто следит, чтобы на улицах не грабили и не убивали, но – обеспечивает и определяет всю жизнь человека от начала и до конца, кормит, поит, учит, возит в санатории и летние лагеря, обеспечивает работой и крышей над головой и т.д. и т.п. «На обучение каждого из вас государство выделяет N тысяч рублей» - помню, сообщала нам на каком-то торжественном акте директор школы (в начале 80-х). Вопрос о том, откуда у «государства» взялись миллионы, на которые оно с такой щедростью и гуманностью учит нас и кормит, задавать было как-то не принято – принято было кланяться и благодарить родную Советскую власть за благодеяния. Вне государства несть спасения и нет никакой жизни, как первобытному человеку вне своего племени.

Интересно при этом, что официальная идеология – марксизм – давал весь ментальный инструментарий, чтобы более адекватно оценить роль Советского государства. Разве нас не учили в той же школе про прибавочный продукт, который изымается у работника работодателем? И разве нам не втолковывали, что государство есть ни что иное, как аппарат организованного насилия? Но когда дело доходило конкретно до Советского государства – об этом было принято забывать.

В этой системе взглядов, представление о человеке как о функции Государства было вполне естественно. Если Государство (под именем «Родины», «страны», «народа» и «общества») обеспечивает человека всем – то оно вправе и требовать от человека всего, даже такой, в сущности, глубоко личной эмоции, как «любовь» («Как можно не любить Родину? Это то же самое, что не любить свою мать!») . Даешь спортплощадку в каждый двор, потому что… что? Родине нужны солдаты, которые будут ее защищать? Да, конечно. Но еще и потому, что советский человек – это всесторонне и гармонически развитый человек, потому что наше общенародное государство заботится о каждом члене общества и призвано всемерно удовлетворять его потребности… Т.е. до современных высот советская идеология еще не поднялась, сохраняя некие пережитки гнилых гуманистических предрассудков.

Беда в том, что эта идеология могла быть вполне действенна только в идеальном государстве. Постепенно она начала оборачиваться против самого государства. Ибо если Государство призвано ниспосылать хлеб насущный, товары первой необходимости, тепло и свет – то ведь от него же и перебои со снабжением, товарный дефицит, отключения горячей воды и т.п. По мере возрастания потребностей (свойственного, как учил тов. Сталин, советскому человеку) ниспосылаемые попущением Государства беды стали восприниматься не как частные недостатки, но как системные пороки самого Советского Государства. Советский человек рванулся к чему-то новому, светлому… И по естественному закону диалектики, знаменем этого нового стала полная антитеза старому – идеология экономического ультралиберализма.

Власти использовали либерализм прежде всего как способ отказаться от всяких социальных обязательств. «А что вы хотите – эпоха социализма кончилась, пора отвыкать от иждивенческих настроений!» - нагло отвечали чиновники на всякие попытки призвать их к исполнению элементарнейших обязанностей. Правда, теория либерализма компенсирует отсутствие социальных обязательств государства жесткими обязательствами в тех немногих областях, которые государство оставляет за собой и на которые, оно, собственно, и собирает деньги с граждан (прежде всего охрана правопорядка, который и позволяет гражданам успешно заниматься самообеспечением – знаменитая теория «государства – ночного сторожа»). Но когда заходила речь о правопорядке – точнее о его полном отсутствии – государевы люди разводили руками и пускались в социологическо-культурологические рассуждения: «А что же мы можем поделать… менталитет… первоначальное накопление… Огораживания, пираты, эволюция, прогресс, английский газон подстригают триста лет, а вы хотите все и сразу…»

Теперь у нас, опять же по Гегелю, наступил синтез. В отношении граждан «государство» не несет никакой ответственности в стиле 90-х; граждане обязаны «государству» всем в стиле 70-х. И ведь судя по всему, люди, в той или иной форме имеющие отношение к государству (если угодно: паразиты, в той или иной форме присосавшиеся к власти) действительно так думают! Они вполне по-советски вычеркивают из триады «личность-общество-государство» среднюю составляющую, объединяя в своем представлении интерес государства и общества. Но при этом они уже совсем не по-советски самый государственный интерес сводят к своим личным и корпоративным интересам. Это надо наконец осознать. Поэтому, собственно, с властью невозможны никакие дискуссии. Мы вроде пользуемся одними словами, но говорим на разных языках. Когда мы говорим «государство», это аналогично английскому state, когда говорим «правительство», подразумеваем government, элита для нас - elite, граждане – citizens, а общество - society. ИХ понятийный аппарат следует искать скорее в древневосточных языках, где были понятия «царства», «сильных людей царства», «рабов царя» и т.п. Говорят «конституционный строй» а подразумевают «порядок, ниспосланный богами». В рамках ЭТОЙ системы категорий, например, то, что вы сами считаете «защитой оппозицией законности и конституции» является мятежом рабов царя и покушением крамольников на царскую власть и достоинство сильных людей, т.е. в конечном счете потрясением порядка, ниспосланного богами, грозящим неисчислимыми бедствиями всему царству, включая тех же неразумных крамольников. Впрочем царь, в бесконечной милости своей, может позволить рабам посоревноваться за место, например, уездного градоначальника, но только при условии, что это не будет подрывать основ власти и богоустановленного порядка. И т.д., и т.п. И это надо четко осознать прежде, чем вообще вступать в какую-то коммуникацию с властью и ее представителями.