- Кто свидетель?
- Я свидетель. А что, собственно, произошло?
Из к/ф "Берегись автомобиля"

Внезапно оказалась "свидетелем" по делу, сказать по которому мне решительно нечего. Это тот случай, когда я, несмотря на образование, научный интерес и общественный опыт, вообще не понимаю, что происходит, и пребываю в недоумении, как и многие образованные и активные граждане в России и не только. Словно попала в продолжение фантастического сериала "Анатомия протеста", половину которого даже не смогла посмотреть.

Лично я специализируюсь на защите права на свободу собраний: стараюсь отслеживать все публичные акции в стране и регионе, готовлю аналитические обзоры о нарушениях права на таких акциях, выступаю защитником активистов, столкнувшихся с этими нарушениями, посещаю мероприятия в качестве наблюдателя и выступаю в отдельных случаях уполномоченным организаторов по безопасности и правовым вопросам. Я понимаю, чем теоретически отличаются мирные акции от массовых беспорядков, но разворачивающаяся на наших глазах история имеет слишком мало связи с теорией, правом и реальностью.

Вероятнее всего, мой правозащитный опыт, знакомство с некоторыми активистами, которые были моими подзащитными, спровоцировали интерес Следственного комитета к моей персоне, но что я могу пояснить в этом конкретном случае?! Не представляю.

Все дело Развозжаева-Лебедева, освещаемое в СМИ, - череда нелепиц:

- сомнительное кино "Анатомия протеста" становится основанием возбуждения реального уголовного дела, хотя сотни попыток задействовать этот способ подачи жалоб (например, на коррупционные ситуации) не увенчались успехом;

- похищенные где-то в Сибири шапки сваливаются в кучу с подготовкой массовых беспорядков в России грузинскими спецслужбами, судя по комментам в соцсетях, имеющих машину времени, поскольку майские события обсуждали в июне;

- похищение гражданина РФ из офиса УВКБ ООН в Украине с доставкой чуть ли не на Лубянку называют организованным арабскими шейхами...

Я отличаюсь от остальных воронежских "свидетелей": я единственная барышня и правозащитник. Остальные свидетели в Воронеже - деятели политического сектора. Это на сегодня: политические активисты Александр Болдырев, Владимир Финаев и Геннадий Панков из Воронежского отделения "Солидарности", Борис Супренок - директор организации "Демократический центр" и Роман Хабаров - лидер общественного движения "Честный город", ставший известным в период зимних протестов.

Я не вижу ни малейшей связи между мной и сюжетом "Анатомии протеста". И утренний визит с обыском ко мне в квартиру, а потом и в Дом прав человека, где я работаю, меня, разумеется, шокировал. Но массовые обыски по утрам для нашей страны не новость. Со мной это произошло впервые. Но я десятки раз консультировала активистов разных групп, к которым утренние ходоки из центра "Э" заглядывали особенно активно в 2006 и 2007 годах, на исходе предыдущего срока ВВП. И большинство из этих активистов живы, на свободе и даже занимаются любимым делом, что должно обнадеживать всех.

Не удивляет и то, что с обысками пришли к "свидетелям". Это совершенно абсурдная, но распространенная в нашей стране практика, уже неоднократно зафиксированная и в деле Развозжаева-Лебедева. Перевод свидетелей в статус подозреваемых у нас тоже не редкость, так что нас не удивить любыми кульбитами.

Я не исключаю, что воронежская вылазка представителей СК - первая в череде аналогичных командировок в другие регионы. В этом нет здравого смысла, но есть сермяжная логика, цель которой - пугать, мешать и дискредитировать. Я точно знаю, что система умеет ждать, что рассчитывать на скорое завершение этой истории самонадеянно и бессмысленно.

И все же считаю важным напомнить следователям СК и активистам, что в соответствии с постановлением ЕСПЧ по делу "Эзелин против Франции" никто не может быть подвергнут наказанию лишь за факт участия в публичных мероприятиях, собраниях и демонстрациях, которые не запрещены, если не доказано, что человек совершил при этом нечто предосудительное. А в участии в собраниях и акциях по любой тематике ничего предосудительного нет.