10 сентября в Останкинском суде прошло предварительное заседание по делу москвича Кирилла Дунашова, обвиняемого в покушении на убийство соседа Сергея Сладкова. Эта история схемой сложных отношений людей и покрывающих их районных властей чем-то напоминает станицу Кущевскую, хотя в этом случае все менее кроваво.

Драка

В ночь на 23 апреля 2012 года во дворе на севере Москвы произошла драка. Один сосед оскорбил другого, потом отошли «поговорить», завязалась драка. Ее видели две соседки – Марина и Юлия. Одна из них даже попыталась остановить дерущихся, в итоге один из участников пнул девушку по спине – от удара она упала на асфальт.

После инцидента Сладков и избитый им Дунашов разошлись по домам. Девушки-свидетельницы драки разошлись позднее, после того как младший брат Сладкова Михаил сказал, что сейчас приедет скорая, так как «Сергея порезали». Девушки не стали уточнять, кто порезал, так как драки в семье Сладковых не были редкостью.

Через две недели Дунашова из дома забрали сотрудники полиции. Ему предъявили обвинение в покушении на убийство (ст. 105 УК) в связи с нанесением восьми ножевых ранений Сергею Сладкову в область сердца. Решением Останкинского суда Дунашов был помещен под стражу.

Сергей Сладков

У Сергея Сладкова трое братьев. Выросли в пьющей семье, сами имеют проблемы с алкоголем. Сергей отсидел за групповое убийство и ограбление пенсионера на улице. В молодости был наци-скинхедом и сейчас считает себя националистом.

Сладковы, Дунашов и Марина с Юлией выросли в одном дворе, знают друг друга с детства. Раньше играли все в одной песочнице, теперь к Сладковым стараются лишний раз не приближаться. В их квартире постоянные пьянки и драки. «Если в подъезде появляется кровь, следы точно к их квартире приведут», - говорят соседи. Дерутся в квартире вместе с собутыльниками, а если в своей компании становится скучно, идут искать «приключений» на улицу.

Чем Сладков зарабатывает на жизнь, неизвестно. Никто ни дня не видел его работающим, не слышал о том, чтобы он устраивался на работу. Да и ежедневные пьяные драки не составляют времени на иные занятия. Но соседи отмечают, что Сладков почему-то в очень хороших отношениях с местными полицейскими и на короткой ноге с межрайонными прокурорами и следователями.

Кирилл Дунашов

27 декабря 2011 года Кирилл освободился из колонии по УДО, отсидев восемь из девяти лет за разбой. Пытался устроиться после освобождения: оформлял документы, восстанавливал пенсию по инвалидности (III группа по зрению), нашел работу.

Все эти восемь лет Дунашова дома ждал отец Юлий Александрович. Они так рады были, наконец, воссоединиться, что каждое утро обнимались, встречаясь на кухне. Юлий Александрович был уверен, что теперь все наладится: сын взялся за ум, все тюремные годы позади, теперь он рядом, и можно успокоиться.

Сейчас Юлий Александрович в потерянном состоянии. Он не знает Сладковых, так как почти не выходит на улицу. Он не видел драки и не понял, что произошло, когда за сыном снова пришли. Он по привычке поддерживает в доме идеальный порядок и ждет сына. Но теперь боится уже не дождаться.

Расследование

Долгое время никаких следственных действий по факту опасных для жизни (все-таки в область сердца) ножевых ранений не проводилось. Никто не опрашивал свидетельниц, не осматривал место происшествия, не пытался получить видео с камер наблюдения. Просто через две недели пришли и арестовали Дунашова.

Только летом Марину и Юлию вызвали на первые допросы, провели очные ставки с потерпевшим Сладковым. Тогда девушки и обратили внимание на его панибратские отношения со следователем Марией Андросовой и другими сотрудниками следственного отдела и межрайонной прокуратуры.

По версии Сладкова, Дунашов сначала оскорбил его, а потом позвал в сторону «поговорить» и стал наносить удары ножом. Это происходило 22 апреля примерно в 22.50. После семи ударов в руку и грудную клетку, Сладков почувствовал себя плохо и упал. По его словам, Дунашов определенно был намерен убить соседа, так как сел на него сверху и замахнулся ножом, и лишь вмешательство Михаила, Юлии и друга Андриана Пичугина предотвратили убийство. На следующий день Дунашов якобы угрожал Сладкову продолжением драки и не исполнил угрозы только потому, что Сладков вызвал полицию. При этом прибывший наряд полиции почему-то не опросил якобы изрезанного человека, свидетелей поножовщины и виновника расправы.

Фото, сделанное в 0.57 23 апреля, опровергает версию Сладкова об изрезанной груди и полуобморочном состоянии.



Марина и Юлия с показаниями Сладкова не согласились. Они рассказали следователю, что все происходило позже – около часа ночи уже 23 апреля. Оскорбления были со стороны Сладкова, первый удар последовал также от него. На земле, как видели девушки, лежал Дунашов, а сверху на нем сидел Сладков и душил его, а Михаил Сладков закрывал рот и нос Дунашову. не давая дышать. Юлия пыталась разнять дерущихся и получила удар в спину от Сладкова-старшего. Синяк был огромный – во всю спину. В какой-то момент Михаил закричал, что сейчас приедет полиция, и тогда драка прекратилась. Примерно в половине второго ночи все разошлись по домам. По свидетельству Марины и Юлии, никаких ножевых ранений на теле у Сладкова не было, что было хорошо заметно, так как у него был голый торс. А свидетель Пичугин, о котором говорил Сладков, и вовсе ушел до начала драки.

В материалах дела имеется телефонограмма, поступившая участковому полицейскому Павлу Сироткину, в которой говорится, что 23 апреля в 3.25 Сладков обратился в Боткинскую больницу с колото-резаными ранами, «полученными от неизвестного». Участковый, отрабатывая телефонограмму, опросил Сладковых и Пичугина, и по результатам этого опроса возникла версия о виновности Дунашова. Проигнорировав свидетельниц и самого «нападавшего», Сироткин передал материалы в следственный отдел. В рамках предварительного расследования уголовного дела следователь Андросова запросила у участкового записи с камер видеонаблюдения, но он отказал по той причине, что место происшествия в радиус действия камер не попадает.

Показания в обмен на секс

Интересы Дунашова в суде представляет адвокат Валерий Шухардин. По его мнению, единственный реальный шанс Дунашова в рамках существующей судебной системы – переквалификация обвинения на нанесение легких телесных повреждений. «По факту телесные повреждения Сладкова признаны повлекшими легкий вред здоровью, жизненно важные органы затронуты не были, ранения поверхностные», - отмечает Шухардин. В этом случае Дунашову могут дать досидеть тот год, который он не отбыл, выйдя по УДО.

В противном случае Дунашову грозит восемь-десять лет колонии, на оправдание Шухардин почти не надеется. «В деле есть показания двух свидетелей обвинения и двух свидетелей защиты, вроде бы силы равны, но понятно, что отстоять невиновность Дунашова будет очень трудно. Он уже под стражей, это будет рецидив, сложение наказаний, да и вообще в наших судах очень мала вероятность оправдательного приговора», - говорит адвокат.

Правда, один из свидетелей обвинения (Пичугин) не видел драки, а второй (Сладков-младший), по его словам, готов отказаться от показаний в обмен на секс со свидетельницей Мариной. Так что кто знает, будут ли тверды в своих показаниях такие ненадежные свидетели.

Винтик системы

Обычно гражданину довольно трудно добиться возбуждения уголовного дела. Прошлогодний случай с родителями Вениамина Дмитрошкина, дело по которому было возбуждено неимоверными усилиями с привлечением общественности и до сих пор не передано в суд, хотя прошло 11 месяцев, яркий тому пример.

А у Сладкова все вышло гладко и быстро. Легкие телесные повреждения стали покушением на убийство, и человек, пусть не с самой правильной биографией, но невиновный и имеющий свидетелей своей невиновности, может оказаться за решеткой на восемь-десять лет.

То есть фактически правоохранительная система всей своей районной мощью внезапно встала на защиту невменяемого (в деле есть справка об этом) безработного алкоголика, к тому же реально опасного для окружающих ввиду часто проявляемой немотивированной агрессии. Но ему верят, и по его заявлению возбуждают дело, не проведя даже качественной проверки. Наверное, он важная часть этой системы. Может быть, осведомитель или штатный свидетель/понятой.

Интересно, имеет ли бывший наци-скинхед, ныне неадекватный, сильно пьющий, агрессивный человек такое же покровительство на уровне районного суда?

Буду следить за развитием ситуации.