На пыльных тропинках далеких планет
останутся наши следы
«Песня советских космонавтов». Слова Владимира Войновича

Когда историки будущего будут оценивать фигуру Владимира Путина, они обязательно отметят среди прочих его роковых шагов и то, что на рубеже 2011-12 годов «нацлидер» старательно превратил политический конфликт в социокультурный раскол. В декабре ещё была борьба внутри слоя модернизаторов – авторитаристы столкнулись с либералами. Слой модернизаторов в России всегда делился на верхушку аппарата (это называлось запущенным Пушкиным мемом «единственный европеец») и на западническую интеллигенцию.

Часто этот слой действовал едино – это были «дней Александровых прекрасное начало», «эпоха великих реформ», начало тридцатых («и заодно с правопорядком» (Пастернак)), годы «среднего Горбачева» и «раннего Ельцина»... Но часто они воевали. Дважды интеллигенция свергала аппарат - в 1917-м и 1991-м. Но в декабре 2011-го, в начале «бело-пушистой революции», казалось, что и Касьянов, и Кудрин находятся по одну сторону баррикад. За это либеральных вождей нещадно критиковали и неосталинисты, и националисты, и радикальные оппозиционеры. С их точки зрения «Болотная» была раздраем между двумя кликами насильников над народом.

Точно понять причины начала «Белой революции» невозможно без учета так называемого «второго кризиса модернизации».

Первый кризис модернизации – это болезненная реакция традиционалистского общества на результаты ускоренной вестернизации. Самые известные плоды такого кризиса – большевизм, итальянский фашизм, германский нацизм, маоизм, исламская революция Хомейни.

Второй кризис модернизации – это отказ уже достаточно вестернизированных слоев, появившихся в результате авторитарной модернизации, мириться с сохранением сущностно традиционных принципов поведения власти и социальных отношений (произвол, коррупция, монополизация власти правящей кликой), требование наполнить реальностью декоративные институты современного демократического общества: суд, многопартийные выборы, СМИ, частная собственность, контроль гражданского общества над властью.

Осенью 2011 года миллионы людей в России поняли, что им невыносимо душно жить в мире Салтыкова-Щедрина и следить за интеллектуальными дискуссиями «западников» и «славянофилов», «монархистов неограниченных» с «монархистами просвещенными», над пустотой которых едко иронизировал еще Герцен. И возникло яростное стремление вырваться из этой ситуации вечного возвращения, когда правление царей, коммунистов и реформаторов приводит к одному и тому же деспотизму, чиновничьему и полицейскому произволу, застою, переходящему в социальный некроз, бесправию и нелепым попыткам обосновать свой «особый путь», что всегда означает чуждость идеалам европейского гуманизма, а поэтому культивирование злобно-завистливого антизападничества. Означало и в России, и в Германии, и в Испании...

В ответ Путин оперся на то, что можно назвать цивилизационным фундаментализмом: радикальную апологетику существующей социокультурной формы, стремление частично вернуться к ее ранним – героическим - формам.

Путинизм как-бы ставит интересный исторический эксперимент: изучив всемирную историю революционных движение и брожений, увидев, что предвестником краха каждого Старого режима является политика уступок и реформ, решили упереться и не давать ни каких потачек протестующим, не повторять ошибок Людовиков, Меттернихов, королей, царей, генсеков. А заодно с Моспатриархией решили создать последний бастион на пути Просвещения, спустя четверть тысячелетия дать отпор французским энциклопедистам с их докториной естественного права и культом разума.

Существующая в нашей стране социокультурная форма только внешне напоминает мессианско-бюрократическую монархию Николая I, как она окончательно выкристаллизовалась в период с «весны народов» 1848 года и до Крымской войны 1853-55 годов на основе еще одного знаменитого мема «православие, самодержавие, народность».

На самом деле тысячелетнюю русскую* цивилизацию (в понимании Тойнби) убил** Сталин, создавший на ее руинах неовизантийскую** империю – Четвертый Рим. Эта империя гниет и распадается уже полвека, и все общественные процессы на просторах бывшего СССР заражены ее гниением.

Два последних события дополнили картину цивилизационного маневра путинской группы – фактическая замена «Единой России» в качестве «партии власти» на зарегистрированный «Народный фронт» и объявленное руководством Моспатриархии на день рождения Ульянова-Ленина молитвенное стояние против Pussy Riot. «Партия жуликов и воров», при всей своей репутации, была партией авторитарной модернизации – множество чиновников, клерков и общественников, в глубине души ненавидящих «ультралиберализм» кудринского курса, обреченно поддерживали его. Складывается шизофреническая ситуация, когда режим, опирающийся только на полицейско-бюрократический аппарат, изображает личную унию между харизматическим правителем и задавленными и замордованными этим аппаратом массами. Такая схема работала только тогда, когда сама высшая власть вела смертельный огонь «по штабам» - во время большого террора 30-х годов и культурной революции Мао в конце 60-х годов. Когда такая политика носит имитационный характер – 100 лет назад при Николае II или сейчас в России, - она закономерно завершается быстрым крахом.

Общероссийский нарфронт и рогозинское движение в своей основе явные противники вестернизации. Нагнетание «умеренно-консервативной» верхушкой РПЦ**** истерии вокруг событий 21 февраля в ХХС показывает и ее стремление усилить конфронтацию с «европейской» частью общества. В том же ряду протаскивание гомофобного закона, фактически постулирующего аморальный характер однополой любви.

Говоря о возвращении к сталинским истокам, необходимо напомнить, что даже в Советском Союзе массовых митингов в поддержку процессов над врагами народа с 1938 года не проводилось. Дело старались ограничить собраниями и принуждением знаковых фигур к подписанию антидиссидентских воззваний. Поэтому пуссинги еще выразительнее, чем путинги, демонстрируют архаизацию политических практик.

Итак, мы видим, что триумвират "Путин, Гундяев, Рогозин" четко и однозначно стал на сторону неовизантийского фундаментализма. Их демократические противники ходом событий оказались на другой стороне социокультурного разлома – в ядре рождающейся Российской европейской (суб)цивилизации. Разлом проходит через всё общество – через церкви, партии, семьи. Но судьба сыграла с путинистами злую шутку – они оказались на одном цивилизационном поле с зюгановцами и иными неопостсталинистами. А вот зюгановцы явно осмелели и, объявив себя «третьей стороной» (или второй революционной силой), заклеймили Путина как нелегитимного лидера и русофоба, что является для «патриотического» лагеря самым грязным идеологическими ругательством. Таким образом, осенний конфликт в среде вестернизаторов, осажденных традиционалистскими массами, превратился к февралю в сражение путинцев на два фронта – с либеральными модернизаторами с одной стороны и с еще более радикальными антизападниками с другой. Это напоминает положение Гитлера летом 1941 года, когда он оказался в конфликте одновременно и со Сталиным, и с Черчиллем и Рузвельтом.

Отказ Медведева освободить политзаключенных и действительно демократизировать политическое законодательство делает невозможным компромисс между авторитарными и либеральными модернизаторами.

Идеологическая вторичность и непоследовательность в антизападничестве путинской группы делает ее отличной мишенью для критики со стороны их соседей по тающей неовизантийской льдине.

Из этого исторического тупика для Кремля нет удачного выхода. Превращение политического кризиса в цивилизационный создает уникальную возможность, похоронив вместе с путинизмом и неовизантинизм, освободить зарождающийся новый российский европеизм из-под руин сталинизма.

P.S. Считаю необходимым пояснить, что российский европеизм должен приложить все возможные усилия для цивилизационной интеграции кавказских и тюркских регионов нынешней Российской Федерации, вне зависимости от конкретных юридических форм их будущих отношений с Россией.

* Пусть не смущает сходство деспотизма петербургской монархии и коммунистов – в русской цивилизации крестьяне мечтали о земле, рабочие и студенты бастовали по любому поводу, бедняки голосовали за оппозицию, и никакими силами нельзя было заставить студентов участвовать в «каруселях».

** Он убивал ее не менее жестко и последовательно, чем Гитлер убивал идишланд – европейскую еврейскую (суб)цивилизацию.

*** Сталинская империя имеет такое же отношение к русской цивилизации, как королевство лангобардов к итальянской метрополии Западной Римской империи или эллинистический Египет до арабского завоевания и после – хотя в обоих случаях кардинально обновлялась только элита, нового населения – варваров или аравийских бедуинов были считанные проценты.

**** Сейчас честь русского православия спасают только клирики и миряне, тысячами выступившие против инквизиционных гонений на трех молодых узниц совести.