Помнится, еще в советское - раннеперестроечное - время моя коллега так оценивала попытки "перестроить КПСС изнутри" путем очищения ее от "консерваторов": не надо, товарищи коммунисты, засорять наши беспартийные ряды! В этой шутке, как легко понять, есть только малая доля шутки.

И знаменитое изречение Виктора Черномырдина о том, что какую бы партию в России ни строили, все равно получается КПСС, тоже имеет под собой прочную политологическую основу.

Действительно, при современном состоянии общественных коммуникаций партийная форма политической организации является одной из наименее адекватных. Разумеется, если мы говорим о демократической схеме общественно-государственных отношений, базирующейся на приоритете прав свободной личности, свободе слова, независимости суда, устойчивой правовой системе, распределенной власти и т.д. Любая партия, даже самая демократическая по декларациям, содержит в себе изрядную тоталитарную и авторитарную составляющую. Никакая партия не может выдержать современных требований прозрачности гражданских связей, свободного движения гражданских инициатив. Точнее, могут, конечно, быть организации, удовлетворяющие этим требованиям и называющиеся партиями, но по сути это не партии, а движения или сетевые ассоциации.

Россия сильно отстает и в деле освоения современных форм гражданской самоорганизации. Наше общество не успело освоить реальный опыт политической конкуренции по многопартийной схеме, как вновь оказалось в схеме по сути однопартийной. Очевидно, что стратегическое преодоление этого застоя возможно лишь на движении вперед, а не назад. На движении в сторону гражданских движений и сетевых самоорганизующихся структур, а не попыток натягивания на живое движение актива старых партийных обносков.

Понятно, почему партийные форматы столь живучи. Этому способствует и то, что лидирующие позиции в медленно формирующемся гражданском движении занимают преимущественно люди с партийным опытом. Причем, с худшим партийным опытом - урывочным, поверхностным, лишенным мощного организаторского начала, с лихвой компенсированного внешней атрибутикой в виде бюрократизма, вождизма, комчванства и т.п. Важным фактором живучести партийных форм является и то, что многие активисты слишком сильно ориентированы на классические электоральные схемы. И хотя все эти институты уже давно являются бутафорскими, они тем не менее вовлекают огромное количество людей, для которых важен сам процесс как бы "занятия политикой". Все эти виды и формы деятельности слишком привычны, чтобы легко уступить новым: все эти многочисленные офисы, избирательные штабы, мониторинги и прочие клишированные действия гораздо легче находят спонсоров, несмотря на отсутствие сколько-нибудь заметных результатов.

В ПАРНАСе, конечно, очень много достойных людей. Но сама эта идея и выбранная форма изначально были ориентированы на работу в сложившейся системе политических представлений. Она фактически являлась формой мягкого коллаборационизма, отвлекала значительные силы и средства от заведомо более эффективных форм противодействия режиму. Это было ясно сразу. В этом смысле лучше бы, конечно, зарегистрировали эту партейку - в точности, чтобы не засоряли наши беспартийные ряды гражданских активистов, реально настроенных на решительное сопротивление и формирование новой легитимности, взамен пресловутой "суверенной демократии".

Впрочем, в политике нет сослагательного наклонения. Остается рассчитывать на то, что значительная часть парнасовского актива наконец-то расстанется с вредными иллюзиями и вольется в ряды так трудно формирующегося фронта мирного гражданского сопротивления. Какая-то часть, напротив, будет упорствовать в своих партийных устремлениях. А значит, произойдет очистительное размежевание и прояснение политической ситуации.

Источник.