Много лет назад в театре Моссовета с большим успехом шла пьеса Эбби Манна, которая называлась «Суд над судьями». В своей недавней заметке я пришел к невеселому выводу, что ничего похожего никогда не угрожало и, скорее всего, так и не будет угрожать даже «самым лучшим» из наших судей. Мои дальнейшие размышления на обозначенную тему были прерваны письмом из зоны.

Мой корреспондент – молодой человек с гуманитарным образованием, получивший 5 лет общего режима по весьма спорному обвинению в экономическом преступлении. Он не жалуется на жизнь и на несправедливость своего приговора; он повествует о том, что видит: «...каптерщик Вареный поссорился с напарником в цехе Северстали из-за 4 тысяч рублей, расчленил его и пытался вынести через проходную в двух сумках, но был замечен. Дали девять лет. На днях за сигареты организовал мне второй матрац»; «...есть еще Жека Бык, который уверен, что досиживает 15-й год за собственную доброту: убил трех инкассаторов, четвертого пожалел, а он его опознал».

Перед нами поучительный арифметический факт: срок, назначенный Ходорковскому и Лебедеву судьей Данилкиным, в полтора раза больше срока, полученного социально близким каптерщиком Вареным за расчленение оппонента, и примерно равен сроку, почти уже досиженному Жекой Быком за тройное убийство. Этот факт заставляет меня еще раз вернуться к размышлениям о судьбах гг. Ульрихов-Колесниковых-Данилкиных-Боровковых, их детей и внуков.

Я далек от жажды мщения и тем более от любой кровожадности. Однако, пока информационное поле еще не схлопнулось, страна должна больше знать о своих героях и героинях. Меру добродетельности «лучших представителей судейского корпуса» также должны отчетливо понимать их родные и близкие. Полагаю, что этим благим целям может послужить создание «Интернет-клуба Василия Ульриха». Условием членства в клубе должно стать вынесение в соответствии с заказом начальства заведомо неправосудного приговора по общественно значимому делу. Разумеется, формула членства, состав отборочного жюри, информационно-технологическая инфраструктура и прочие организационно-методические детали могут и должны быть уточнены в процессе широкого общественного обсуждения.

Я не испытываю особых иллюзий по поводу действенности предлагаемого института. Допустим, однако, что когда-нибудь кто-либо из младшей родни кого-то из участников/участниц клуба без всякой задней мысли, из чистого любопытства задаст вопрос: «А кто, собственно, такой этот Ульрих?». Уже немало...