К годовщине указа президента России от 11.12.1994

Понятно, потеряла Россия своих солдат. И еще ухудшила этим демографию - у погибших молодыми детей не будет. Но наша власть своих не жалеет. Такая у нас государственная мудрость. Ельцин и Путин ею не пренебрегли. Пренебрегли они будущим России. А думали, что ратуют за целостность страны, которую не мыслили без чеченцев, живых или мертвых. Россия не была для них государством русского народа, как Франция – государство французского, а Германия – немецкого, среди которых там на равных правах живет немало выходцев из иных народов, но нет огромных массивов, издавна и поныне заселенных иными народами.

Россия была для них, как сказано в Конституции, государством многонационального народа, соединенного общей судьбой. Понимать, что это значит, стало особенно трудно после того, как Советский Союз, тоже населенный многонациональным советским народом, тоже соединенным мистической судьбой, распался как карточный домик и народы союзных республик стали спасать свои национальные государства. В иных тоже остались массивы, заселенные, как говорится, нетитульными народами, и это тоже порой ведет к кровопролитию. Но Россия упрямее всех держится за унаследованное от СССР представление о народах, состоящих из наций, первых и последних.

Чеченцы воспротивились - их ведь было не меньше, чем, скажем, мирно обособившихся эстонцев. Но Ельцин не общероссийскую проблему стал решать, а железом и кровью удерживал мятежную Чечню, как внутреннюю землю. Как премьер еще при Ельцине, а потом как президент, то же самое делал Путин, который и через шестнадцать лет после начала войны ее фактически продолжает. А схожее положение, хоть и не в столь резких покамест формах, охватывает и другие республики Северного Кавказа, и не только Кавказа. Не воюя с внешним врагом, Российское государство военной силой удерживает покоренные некогда территории, и нужда их защищать от их населения куда реальней внешней опасности, которой еще, слава богу, нет. Китай не дозрел, а Иран отрезан тюркским пространством. Может ли страна нормально жить и развиваться, пребывая в состоянии затяжной войны сама с собой?

А чеченское восстание сулило спасение от такой войны. Его подняли люди, прожившие жизнь на службе советской стране, а значит и России, близкие ей по своим представлениям. Конечно, генерал Дудаев и полковник Масхадов хотели видеть Чечню независимой, но не враждебной, а дружественной, даже союзной России и, чтобы завоевать эту дружбу, а по ее примеру и дружбу других, готовых при случае взорваться республик, России достаточно было не считать их больше своим инвентарем, а отнестись к Чечне с уважением. Россия отлично умеет ладить с посторонними, пока ей напоминают, что необходимо соблюдать договоренности, что компромисс – это взаимные, а не односторонние уступки. Вот и от чеченцев не капитуляции надо было добиваться, а договариваться с ними, что было возможно. Генерал Лебедь это показал.

Тут и России открывалась возможность стать национальным демократическим - не в сурковском смысле - государством. Но сперва Ельцин, а потом Путин этой возможностью пренебрегли и ее потеряли. Русофобия, отвечающая на русификаторство, чинившееся советским режимом в автономных республиках еще беспощадней, чем в союзных, обрела неопровержимый довод. Всем видно, что новой России, как и прежней, еще с Ивана Грозного, покорение других народов дороже благоденствия своего. Чтобы это оспорить, в стране должны смениться власть и строй. Если Россия при этом распадется, убийства на Северном Кавказе и взрывы в московском метро будут задним числом осознаны как плоды ельцинского и путинского понимания патриотизма. Стоит это осознать, не дожидаясь катастрофы. Ведь и дальше придется жить рядом.