Прощание с тремя воинами в Полтаве 30 мая. Фото: facebook.com/Poltavskyi.TCK

Историк Борис Соколов давно занимается темой военных потерь. Он провел собственный подсчет потерь СССР во Второй мировой, а сегодня пытается оценить достоверность украинских данных о числе павших воинов ВСУ и убитых российских оккупантов.

На прошлой неделе в The New York Times вышла статья с критикой украинского руководства: оно не раскрывает данные о потерях ВСУ в людях и технике, а также не делится с союзниками своими военно-стратегическими планами, что будто бы затрудняет поставку необходимых видов вооружений. После этого были опубликованы полуофициальные данные о числе погибших украинских военных. Не исключено, что данные о потерях вооружения и боевой техники были переданы некоторым странам НАТО по закрытым каналам, но в открытом доступе их не появилось.

Попробуем оценить, насколько обнародованные данные о людских потерях ВСУ соответствуют действительности. В нынешних условиях они могут быть как заниженными - во избежание деморализации, так и завышенными - чтобы побудить западных партнеров быстрее поставлять вооружения.

Согласно данным военного капеллана Днепра Дмитрия Поворотного, с начала полномасштабного российского вторжения в Украину до 4 июня на городском кладбище появилось 293 воинских захоронения. За предыдущие 8 лет войны в Донбассе таких захоронений было 175.

На 1 декабря 2021 года в ходе войны в Донбассе погибли от боевых и небоевых причин, согласно именным спискам, 4490 украинских военнослужащих (включая двоих убитых в ходе оккупации Крыма). За зимний период до 23 февраля украинские потери могли составить около 20 погибших (учитывая, что в 2021 году в боевых действиях погибли 79 военнослужащих). То есть общее число убитых украинских военных за время войны в Донбассе до начала широкомасштабного российского вторжения в Украину составляло около 4,5 тысячи человек.

Если предположить, что доля похороненных в Днепре во время нынешней российско-украинской войны примерно та же, что и в предыдущие годы, общее число погибших украинских военнослужащих с конца февраля до начала июня можно оценить в 7,5 тысячи человек. Если предположить, что в первые 11 дней июня гибло в среднем 100-150 украинских военнослужащих в день (сейчас, по словам советника президента Михаила Подоляка, уровень потерь составляет от 100 до 200 человек в день), то общие потери ВСУ с начала войны по 11 июня включительно можно оценить примерно в 8,9 тысячи погибших. Советник главы Офиса президента Украины Алексей Арестович говорит о 10 тысячах погибших за этот период. Таким образом, можно сделать вывод, что со стороны украинских властей нет ни занижения, ни сколько-нибудь существенного завышения потерь Вооруженных сил Украины. Они стараются говорить своему народу и миру правду.

Теперь о российских потерях. По состоянию на 23 февраля 2019 года я оценил украинские потери в 4129 погибших, а российские потери за тот же период - в 41,1 тыс. человек, включая умерших от ран и небоевые потери. (Соколов Б.В. Людские потери России и СССР в войнах XX-XXI вв. М.: Новый хронограф, 2022. С. 600-614). С тех пор и до 23 февраля 2022 года украинские потери составили около 380 погибших, а российские, по всей вероятности, были примерно вдвое больше - около 760. Наиболее неблагоприятным для российской стороны соотношение потерь было в 2014 и первой половине 2015 года, когда войска "ДНР" и "ЛНР" состояли главным образом из необученных добровольцев из России. В дальнейшем соотношение потерь постепенно выравнивалось. Российские потери за все время войны в Донбассе можно оценить в 41,9 тыс. погибших. Украинские, как мы помним, составляют 4,5 тысячи, что дает соотношение 9,3:1. Если предположить, что такое соотношение сохраняется в ходе нынешней войны, и взять оценку Арестовича в 10 тысяч погибших украинских военнослужащих, то российские потери должны были бы составить около 93 тысяч погибшими. Генштаб ВСУ называет втрое меньшее число: 32150 погибших россиян к утру 12 июня.

Но украинский Генштаб не включает в свою оценку потери формирований "ДНР" и "ЛНР", поскольку они состоят преимущественно из обладателей украинских паспортов, чья гибель, строго говоря, не уменьшает людской потенциал России. Потери войск "ДНР" и "ЛНР" пропорционально выше, чем потери собственно российской армии, поскольку они хуже обучены и в большей мере используются российским командованием как пушечное мясо для лобовых атак. Тот же Арестович 28 мая заявил, что потери "ДНР" и "ЛНР", не учитываемые украинским Генштабом, составляют около 20 тысяч человек. К тому времени потери собственно российской армии оценивались Генштабом ВСУ примерно в 30 тысяч погибших, но Арестович считал эту оценку заниженной на 5-7 тысяч. Даже если принять оценку Генштаба в 30 тысяч и соответственно уменьшить число предполагаемых жертв в рядах "ДНР" и "ЛНР", оно составит не менее 15 тысяч, то есть не менее половины от потерь российской армии. Сегодня потери войск "ДНР" и "ЛНР" можно оценить в 16 тысяч убитых, а общие потери российской стороны - в 48 тысяч убитых. Но при этом надо учесть, что если данные об украинских безвозвратных потерях включают не только убитых, но и умерших от ран, а также небоевые потери, то украинские оценки российских потерь включают только убитых. За счет умерших от ран и небоевых потерь российские цифры следует увеличить процентов на 10 - до 53 тысяч.

В первые 12 дней уровень потерь российской армии (без войск "ДНР" и "ЛНР") составлял около 1000 убитых в день, а в дальнейшем упал до 200-300 убитых в день. В первые дни наступало максимальное количество российских войск, и генералы, пытаясь осуществить блицкриг, гнали солдат вперед, вообще не обращая внимания на потери. Но то соотношение потерь, которое было в Донбассе в 2014-2015 годах, не было достигнуто даже в первые, самые кровопролитные дни российского вторжения. Ведь тогда все же наступали не необученные добровольцы, а войска, считавшиеся элитными.

При нынешнем уровне потерь Россия сможет воевать долгие годы, причем даже без всеобщей мобилизации, ограничиваясь текущими призывами и вербовкой добровольцев. В Великую Отечественную войну Советский Союз, потеряв почти 27 миллионов военнослужащих погибшими, за четыре года войны так и не исчерпал весь призывной контингент, хотя и оказался близок к этому. Тогда за первые три с половиной месяца войны безвозвратные потери составили более 2 миллионов человек - почти в 40 раз больше, чем сейчас. Нынешнее же население России лишь на четверть меньше, чем население СССР в 1941 году. Конечно, путинская Россия пока не может осуществить столь тотальную мобилизацию, какую мог себе позволить Советский Союз. Но воевать на нынешнем уровне Кремль может позволить себе долго, стремясь истощить Украину.

Украина может победить Россию на поле боя только за счет лучшего качества армии и достижения как минимум паритета в вооружениях. Если первое условие налицо, то второе всецело зависит от США и других государств НАТО. И практически все надежды - на Америку, Англию да Польшу. Франция и особенно Германия продолжают саботировать поставки Украине тяжелых вооружений. При этом германские производители готовы поставлять бронетехнику Киеву немедленно, но все никак не дождутся разрешения от правительства Олафа Шольца. Германия также заблокировала поставку партии далеко не самых новых "Леопардов" из Испании. Вероятно, при нынешнем составе германской правящей коалиции преодолеть этот саботаж можно только за счет серьезного давления со стороны США.

Но и Америке стоило бы поторопиться с поставками. До сих пор Украина получила только 150 артиллерийских установок натовского калибра 155 мм. Для успешного ведения войны и столь ожидаемого контрнаступления надо раз в 10 больше. И еще украинцам нужны танки на замену советским, которые может поставить в нынешних условиях только Америка. Чтобы контрнаступление было успешным, его надо начать не позднее середины августа, потому что уже в октябре его придется остановить из-за распутицы.