Вице-премьер и министр обороны Сергей Иванов провел первое заседание Общественного совета при Минобороны. Соответствующий приказ и положение о Совете министр подписал еще 16 ноября. Тогда же он объяснил журналистам, откуда взялась сама идея подобного образования при военном ведомстве. "Недавно, - говорил Иванов, - Евгений Павлович Велихов обратился ко мне с предложением о создании при Минобороны общественного совета. Идея очень своевременная, а главное – полезная. Я сразу же поддержал ее". Любопытно, что к тому моменту, как эта идея пришла в голову академику Велихову и затем увлекла министра Иванова, президентскому указу о создании общественных советов при Минобороны и других силовых ведомствах уже шел четвертый месяц.

Казалось бы, ну чего сочинять про инициативу народных масс, врать по пустякам – и так проглотят. Мало ли какие "народные инициативы" нынче насаждает сам Владимир Путин. Однако новейшей мифологии, частью которой является проект превращения нынешнего государства в гражданское общество, нужны свои сюжеты. И приход академика Велихова к министру обороны Иванову с призывом создать общественный совет при Министерстве обороны былинной канве отвечает полностью. И главное, без соцреалистического перегиба - все-таки не токарь-карусельщик и не ткачиха пришли к министру с подобной идеей. Нет, умная идея пришла в голову академику, что логично - такое бывает. Словом, если и соврал Сергей Борисович, то правдоподобно.

Желание Иванова максимально одушевить столь амбициозное мероприятие понятно. И до Общественного совета музыканты, актеры, писатели и прочая творческая интеллигенция (в том числе и некоторые из вошедших в совет) не оставляли своим попечением армию и флот, и даже кое-где еще теплится шефство городов над воинскими частями и кораблями. Но чтобы кто-то начал возводить структуру гражданского контроля над Вооруженными силами в государственном масштабе, да еще в строгом соответствии с чаяниями демократической общественности – такого ни в новейшей, ни в другой какой отечественной истории не было. Не считая отчаянных стараний кустарей-правозащитников.

Вот и первое заседание Иванов постарался провести с максимальной открытостью, неформально, без той "зомбированной мумимизации, которая обычно присуща людям, обладающим властью". В частности, он предупредил собравшихся, что "времена "холодной войны", когда все было предсказуемо и просчитано вперед, были раем по сравнению с сегодняшним днем". Иначе говоря, обществу надо возвращать оборонное сознание и наращивать бдительность, как часовому в карауле. Особо беспокоит Иванова расползание оружия массового поражения, в связи с чем он заверил, что как дружили с Ираном, так и будем дружить дальше. Поэтому политологов из числа членов Совета он бы особо попросил (политологи взяли ручки на изготовку) "готовить свои оценки по развитию ситуации и международной обстановки с точки зрения обеспечения национальной безопасности России".

Поскольку внятно прозвучало предупреждение об обострении военно-политической обстановки вокруг России, сам по себе отпал и вопрос о полном переходе на контрактную службу. Он, правда, по словам Иванова так и не стоял, потому что, "во-первых, у нас для этого нет средств, во-вторых, нам это и не нужно с учетом нашего исторического и военного опыта". Упомянутый опыт у нас был разный. Например, служба длиной в четверть века, аракчеевские военные поселения, жизнь военным лагерем посреди остального мира, милитаризация экономики. Да мало ли чего было, кроме славных побед. Но слова Сергея Иванова волнений в зале не произвели. Лишь усерднее склонились над служебными блокнотами члены Общественного совета.

Естественно (куда без этого), прозвучал и призыв – к присутствующим журналистам и главным редакторам, в первую очередь – к объективности в освещении жизни армии и флота. Ведь сколько всего хорошего в наших Вооруженных силах, а некоторые все выискивают "чернуху". Например, армия, заверил министр, - настоящий "островок многоциональности", где нет места ксенофобии и национализму. Интересно, что при этом подумала член Общественного совета Валентина Мельникова, в комитет солдатских матерей которой бегут солдатики, в том числе и от насилия по национальному признаку, от гнета разного рода "землячеств".

Поговорили, словом. Цели ясны, задачи поставлены. И похоже, что ни у кого эти цели и задачи вопросов не вызвали. Как и короткая информация Иванова о том, что болезнь солдата Рудакова к армии отношения не имеет. А наверное, свое первое заседание Общественному совету при Министерстве обороны стоило начать с письма, которое рядовой Роман Рудаков написал сестре: "Работаем по двое суток без отдыха и питания... Постоянно ощущаю слабость, болит живот... На строевых занятиях бьют по ногам... бьют по голове... Рассказываю командиру о плохом своем самочувствии, но он мне не верит... Вымогают деньги... Не могу я так жить".

Но тогда бы это был уже совсем другой Общественный совет. Не при Министерстве обороны.