Справка

Икона Торопецкой Божией Матери

"Богоматерь Одигитрия", которую называют иногда "Эфесской", "Полоцкой", "Корсунской" или "Торопецкой" — одна из самых старых икон в собрании Государственного Русского музея. Ее появление относят к XII-XIV векам. Специалисты музея считают, что древний образ XII века был некогда утрачен и в XIV заменен новым, написанным псковским мастером.

Икону одни ученые датируют XII веком и приписывают византийскому мастеру, другие — началом XIV века и считают, что ее написал русский, псковский мастер. История образа начинается в середине XII века, когда княжна Ефросинья Полоцкая основала в Полоцке два Богородичных монастыря и для них из Эфеса привезли икону Божией Матери. С момента захвата Полоцка войсками Стефана Батория в 1579 году икона пропадает из поля зрения историков и появляется в XVII веке в городе Торопец, в Корсунско-Богородицком соборе. Там она находилась до 1920-х годов, когда собор был закрыт, а икона оказалась в местном краеведческом музее. В 1930 году икону передали на постоянное хранение в Государственный Русский музей, но к этому времени живопись на оборотной стороне полностью осыпалась, и только по описаниям известно, что там был Николай Чудотворец.

"Коммерсант"

Дословно

Елена Зелинская

Сегодня вопросы передачи памятников на хранение регламентируются инструкцией о музеях СССР от 1985 года, однако уже почти два десятилетия мы живем в условиях свободы вероисповедания, являемся свидетелями возрождения духовной составляющей в жизни общества, возрастания роли религии в обществе. Нужно пересмотреть статус религиозных музейных предметов, особенно икон, которые для музейных работников являются художественной ценностью, а для верующих - еще и воплощением чуда.

РИА "Новости", 18.12.2009

Левон Нерсесян

Заключение о ее выдаче, как я понял, подписали директор музея, главный хранитель и заведующая древнерусским отделом. Так что судьбу иконы решил именно "музей" - широкая общественность, по крайней мере, будет думать именно так. Широкая общественность вряд ли узнает, какие именно угрозы на протяжении этих нескольких дней раздавались со стороны министерства культуры в адрес сотрудников музея и, в частности, сотрудников древнерусского отдела. И какими именно репрессиями им угрожали.

Тем более, что сами сотрудники вряд ли будут об этом широко распространяться - им будет достаточно того, что они уже пережили. А также той специальной министерской проверки "с пристрастием", которая ожидает их в самое ближайшее время - за "недостаточную лояльность", проявленную в "деле государственной важности". Впрочем, особенно жалеть я их, с вашего позволения, не буду - поскольку в ближайшее время нас, по всей видимости, ожидает то же самое.

Прецедент уже создан. А проверка, как было сказано в одном старом советском фильме, - она всем нам проверка. На очереди, Спасский собор Мирожского монастыря, где уже два дня заседает комиссия, икона Христа Вседержителя из Спасо-Елизарьевского монастыря и иконостас Спасо-Преображенского собора Спасо-Евфимиева монастыря в Суздале. Ну, и до Третьяковской галереи, думаю, в скорости доберутся.

Живой журнал, 02.12.2009

Матвей Ганапольский

На какую моральную компенсацию от общества меценат может рассчитывать? Я понимаю, он должен попросить что-то другое. Что-то попроще, подешевле, помалозначимей.

А он не хочет попроще. Он в это вложил кучу денег – своих, негосударственных. И это он не возьмет с собой в могилу – это навсегда останется обществу. Так чем мы наградим его?

Я полагаю, что как бизнес не готов к широкому меценатству из-за отсутствия института списывания налогов, так и общество не готово уважительно воспринять меценатство и ищет в каждом поступке мецената двойное дно.

Блог на сайте "Эха Москвы", 26.11.2009