Дословно

Александр Пушкин (1799-1837)

"...О ты, чья гибельная страсть
Меня терзает и лелеет,
Мне не страшна злодея власть:
Людмила умереть умеет!
Не нужно мне твоих шатров,
Ни скучных песен, ни пиров -
Не стану есть, не буду слушать,
Умру среди твоих садов!"
Подумала - и стала кушать.

'Руслан и Людмила'

Леонид Парфенов

(Об отставке Бориса Йордана)

Это стало для всех неожиданностью. И хотя тучи вроде ходили, мы не думали, что так скоро. Во-первых, знающие люди говорили про весну, говорили и про осень, что начнется политический сезон и тогда последуют либо оргвыводы, либо всех построят. Во-вторых, всем же памятно, как осенью руководством "Газпрома" было сказано, что у него впереди три года как минимум.

Конечно, после 25 ноября, когда было сказано про "один общенациональный канал" и "заработки на крови сограждан, если, конечно, они считают их своими согражданами", было ясно, что это не черная метка, а шелковый шнурок, присланный в конверте.
Заседание правления телекомпании началось так. Йордан пришел, сел и сказал: "Больше всего я боюсь, что закроют Масяню". Раздался общий хохот, но потом вспомнили, что Масяня тоже питерская и у нее алиби. Не было никаких особенных разъяснений, Йордан просто рассказал, что случилось. Если "Газпром" снимает Йордана оттого, что разошлись в тактике бизнеса и эта причина важнее того, что специально под камеры 25 ноября говорил глава государства про "один общефедеральный канал"... Оказывается, снимают не из-за того, что Путин был недоволен, а что Дыбаля не устроила тактика? Это странно. Может, конечно, и в тактике расходились, но невозможно представить, что расхождения в тактике с "Газпромом" важнее тактики в политике с президентом.
Я веду проштрафившуюся программу, и я не знаю, будут ли за это наказывать отдельно меня, что будут делать с этой программой, предложат ли ей какие-то рамки? Я предпочту подождать. А тогда, в 2001 году, уже делалось невозможным заниматься журналистикой, надо было становиться профессиональным революционером. Сегодня меня, слава Богу, никто не зовет ни в подполье, ни на баррикады, ни на вещание на коротких волнах.
Йордан может понести какое-нибудь заявление не только в Черемушкинский суд, но и в какой-нибудь Манхэттенский межмуниципальный суд, с которым будет трудно бодаться. Поэтому процедуру, наверное, будут соблюдать строго.
Эта вся тряска надоела. Она началась еще где-то за год до апреля 2001 года. Все то время была борьба, а не телевидение. А еще когда "Первый канал" и "Россия" стоят монолитными колоссами, там все по струночке, и в этих условиях быть в постоянном реформировании нет ничего хорошего.

Коммерсант, 20.01.2003

Леонид Парфенов

О выражении недоверия новому менеджменту НТВ

Правление телеканала является рабочим органом, а не юридическим, туда входит программный директор, главный продюсер, главный редактор, финансовый директор, директор по развитию, по персоналу, - руководители всех служб и два ведущих без должностей - это я и Савик Шустер, Татьяна Миткова входит туда как главный редактор. С нами до этого времени говорили порознь, а теперь мы вместе это обсудили. Было полное недоумение, в особенности, назначением Алексея Земского, которого мы многие знаем хорошо – он просто абсолютно не из этой сферы. Как может быть замом по вещанию, а это значит, прежде всего, по информации, поскольку собственно вещание НТВ – это, прежде всего, информация, - человек, который директор Александра Файфмана, еще каких-то проектов, программ разных – развлекательных, познавательных, концертов, еще чего-то? Но к информации не имеющий никакого вообще отношения, и никогда не имевший. Это какая-то очевидная, вопиющая некомпетентность. Как хотите, - абсурд, странность, ошибка, - не знаю, что. Мне кажется, что это ошибка. Понимаете, какая штука, - первый зам. по вещанию должен руководить Митковой, главным редактором.
Некоторые говорят, что видят в этом руку Первого канала. Эрнста, Файфмана, - я думаю, что это от того, что господин Сенкевич просто людей не знает, но почему-то не советуется по поводу людей. Он со мной полвечера в субботу проговорил о том, как нужно вместе сотрудничать, а потом приводит человека, с которым мне, прежде всего, сотрудничать. Просто вот с порога.
До сих пор было все настолько непредсказуемо, что предсказывать что-то на будущее я никак не берусь. Я вот с прошлого четверга все не перестаю удивляться – все думаю, что уже удивился максимально, - нет, оказывается, еще чем-то можно меня удивить.
Мы ведь движимы не только тем, чтобы нам было комфортно, весело и замечательно тут работать, но и сохранением канала, в том числе, как медиа-актива "Газпрома". Ну что может Леша Земский наруководить новостным эфиром НТВ? Да, 10 лет работы, но объясните, кем он работал, укажите, а то господин Миллер, приведя господина Сенкевича, сказал – доктор наук, и боялся вымолвить, что медицинских. Ну что же это за такое-то? Да, 10 лет Леша Земский работал на телевидении, но почему не указывают – где? Телевидение - большая штука. Что это за лукавство? Я тоже не второй день в информации, и знаю, чего стоят такие формулировки, когда указывают – работал, но не указывают, кем.

'Эхо Москвы', 30.01.2002

Леонид Парфенов

(О своем уходе в отпуск)

Я просто устал уже находиться в состоянии гадания, каких-то предложений вроде поста заместителя гендиректора. Cейчас я больше не могу делать "Намедни". Я не могу работать в кадре. В той ситуации, которая сейчас сложилась на НТВ, я могу заниматься работой внутренней, технической, кого-то готовить к эфиру. Я не могу в состоянии, которое царит в этих коридорах, работать в эфире. Это нерабочее состояние. Как я могу уйти, бросить ребят с новым проектом "Страна и мир"? Я им должен помогать. Я должен доделать "Российскую империю", осталось четыре серии. У меня есть ряд обязательств перед компанией.
Я очень признателен господину Миллеру: он объяснил, что ситуация на НТВ не случайность и ничего не будет изменено. Я сам сказал, что все происходящее сейчас на НТВ в связи с новыми кадровыми назначениями – это путь к разрушению канала. И участвовать в этом я не хочу. Мне каждый час звонят с какими-то новыми версиями, я из-за этого даже сменил мобильный телефон. Ну сняли Йордана, но ведь совершенно ничего не подготовили для того, чтобы компания дальше нормально работала. Эфиром никто не "рулит", в настоящий момент вообще непонятно, кто руководит телекомпанией. У Рафа (Акопова – первый заместитель гендиректора НТВ. – Ред.) отобрали право финансовой подписи. Пока это право было, я успел все подписать по проекту "Страна и мир", а что дальше будет? Не знаю. А пользоваться тем, что эти люди сейчас подмахнут мне все, что я принесу, радуясь только тому, что я вообще к ним зашел, как-то не хочется.
Позади остается огромный кусок – 10 лет на НТВ и 17 лет в этом здании в "Останкино". В любом случае это будет какой-то другой период. Я хочу просто прийти в себя и понять, чего я хочу. Может, вообще не нужно делать такие передачи, как "Намедни"? Может, в стране нет условий для существования либерального канала? Я должен посмотреть на это со стороны и подумать. Есть масса неприемлемых для меня вещей. Есть вещи, для которых я неприемлем. Думаю, что для работы в информации государственных каналов я точно не гожусь. До 70% оглашаемых претензий в адрес Бориса Йордана касались "Намедни". Но я понимаю, что для этих каналов я могу сгодиться и в каком-то другом качестве.
(После отставки Йордана. - Ред.)Я ждал назначения на НТВ знаковой фигуры, с которой можно было бы обсуждать, каким будет курс нашей телекомпании. То, что какая-то коррекция после Йордана последует, я понимал, но хотел понимать какая. Я работал с Малашенко, с Добродеевым, с Киселевым. Всегда было обсуждение, понимание темы. Я по-прежнему не вижу натюрморта, как Сенкевич сядет между Добродеевым и Эрнстом и как он в качестве руководителя федерального канала будет общаться с министром печати Лесиным.

'Коммерсант', 7.02.2003