Моднейшим вопросом этого сезона у российских журналистов стал вопрос об оранжевой революции. "Что вы думаете о возможности оранжевой революции в России? Собирается ли ваша партия участвовать в оранжевой революции?"

Я обычно отвечаю "да", несмотря на то что не люблю модных тем. До оранжевой революции модным был антиглобализм. Почему-то очень богатые антиглобалисты, помню, собирались огромными коллективами в городах, где проходили съезды глав правительств и транснациональных корпораций, и осаждали центры этих городов. А полиция эти центры защищала. Антиглобалисты желали встретиться с главами правительств лично. Но им это не удавалось, несмотря на уличные бои.

Национал-большевистская партия, скромная и бедная, сумела, напомню, посрамить богатые коллективы антиглобалистов. Двое наших парней, продав пальто, поехали в Прагу: два Димы, Дима Нечаев и Дима Бакур. В Праге они аккредитовались в глобалистском пресс-центре как журналисты газеты "Генеральная линия" на пресс-конференцию генерального секретаря НАТО Робертсона. И забросали яйцами его несимпатичную тушу с крючковатым носом. Скандал был огромный. И это был единственный случай, когда протестующим "анти" удалось достать Главного Злодея.

Все дело, как видите, в тактике. Методы должны быть неожиданными. Как сказал мне майор-омоновец перед зданием Тверского суда в Москве, когда ожидался приговор семи национал-большевикам по "делу Минздрава": "И чего они нас подняли в такую рань? Ведь вы ж ничего сегодня не планируете. Вы планируете там, где тонко. Где тонко, там и рвется". Я подтвердил умную догадку майора. Тактика должна быть неожиданной. Рвать нужно там, где тонко.

А с оранжевой революцией так уже не может быть. После трех идентичных эпизодов падения власти - в Грузии, на Украине, теперь вот в Киргизии - охранители российского трона ждут оранжевой революции. Не надеясь на народную по сути своей милицию и на хитрозадую по сути своей спецслужбу ФСБ, каковая предсказуемо будет, не вмешиваясь, выжидать, кто победит, власть либо оппозиция, Кремль в феврале и марте публично объявил и опробовал на национал-большевиках новую силу - реакционное кремлевское ополчение под названием "Наши".

Многие исторические реминисценции возникают в связи с этой рыхлой темной силой. И "Союз Михаила Архангела" времен Николая II, и экзотические тонтон-макуты в темных очках (о-в Гаити, диктатор Дювалье - "Папа Док), забивавшие насмерть палками политическую оппозицию. Ну и в тех странах, где существовал государственный фашизм, были такие популярные отряды по борьбе с противником, "Хрустальные ночи" организовывали и прочие массовые мероприятия. Правда, они не называли себя "антифашистами", как сотрудник администрации президента г-н Якеменко. Но это уже безвкусный штрих - веяние времени, подлый приемчик: будем избивать людей бейсбольными битами по головам, а назовем себя "антифашистами". Я думаю, это выдумка кремлевского стратега г-на Суркова Владислава Юрьевича. Ведь он прямой начальник г-на Васи Якеменко.

Опробовали на нас свою новую силу неудачно. От трех нападений, совершенных 29 января и 5 марта на помещение НБП и 12 февраля - на членов НБП и КПРФ в метро, остались следы и последствия. Во всех трех случаях неохотно, вопреки приказу, милиции пришлось задержать в общей сложности 16 "нашистов". Потерпевшие национал-большевики (среди них Яков Горбунов, ветеран чеченской войны, провел двадцать дней в больнице, был, по сообщению врачей, раз семь ударен по голове бейсбольной битой) возбудили три уголовных дела. И тут Кремль заволновался. 300 миллионов долларов, согласно хвастливому заявлению г-на Якеменко Васи, на развитие в стране сети организации "Наши" Кремль давал, но так, чтобы без пяти минут трупы после себя оставлять, не хотел бы. То есть налицо был, как обозначают это явление в юриспруденции, "эксцесс исполнения".

В дополнение к аморфным "Идущим вместе" Якеменко навербовал просто шпаны, и наказ из Кремля для шпаны был: "действуйте методами НБП". Шпана пошла на штаб НБП с пилой-болгаркой, с генератором, с бейсбольными битами. Национал-большевики же никогда не пользовались насильственными методами. Они проникали в помещения, а не взрезали их болгаркой. Они просили людей покинуть помещение под тем или иным предлогом, а не били их по лицу трубами и битами.

Увидев эксцесс исполнения, Кремль заволновался. Не то что им стало плохо от вида насилия - там люди закаленные, но моральный проигрыш был налицо. Потому дали приказ приостановить деятельность пока, приказали умерить риторику Якеменко. А в попытке оправдаться затеяли неуклюжую провокацию в городе Калуге, где якобы неизвестные и не задержанные национал-большевики напали на штаб "Наших" и где якобы подполковник милиции избил "нашистку". Из провокации получилась неожиданная коллизия, когда уволенный сверху подполковник вызвал закономерную злость калужской милиции против "нашистов". Короче, проколы и неудачи преследуют Кремль.

Однако вернемся к оранжевой революции. Ее ожидаемый приход нервирует Кремль до истерики. Можно назвать создание движения "Наши" попыткой черной контрреволюции. Однако настоящую контрреволюцию за деньги не организуешь. Шпана должна биться за свою судьбу, должна быть заинтересована в победе нового порядка, в котором ей, шпане, будет предоставлено место. А холеные кремлевские господа хотят брезгливо протягивать банкноту - и иди отсюда! Да, собственно, сами и не хотят протягивать. Протягивают через посредников. Потому из черной контрреволюции ничего не получится. Самые яростные элементы шпаны примкнут к тем, у кого получится организовать большую драку против кремлевских господ. Таков закон Большой Драки.

А кремлевские господа в безвыходном положении. Они захапали так много, что со всех сторон на них смотрят жадными глазами обездоленные. Они захапали всё. А тот, кто захапал всё - и Кремль, и соборы, и "ЮКОС", и политическую свободу, - неизбежно должен делиться. Разумеется, ни с какими оборванными "Нашими" в капюшонах Кремль делиться не собирается. Ведь он даже с милицией не делится. 300 миллионов на развитие организации, на то, чтобы бейсбольные биты и штабы "Наших" (где, как обнаружил калужский подполковник, пьют водку и горланят песни ночи напролет) появились в каждом крупном городе России, будут быстро пропиты и разворованы. "Нашисты" разбредутся туда, откуда пришли: по стадионам и тюрьмам. А национал-большевики никуда не разбредутся. А глядя на смелых нацболов, смелеет и умеренная доселе оппозиция. Все хотят скинуть Путина - по разным причинам.

Богатые хотят избавиться от страха ареста и потери имущества. Им нужны твердые правила, твердый договор с властью на века. Бедные слои населения убедились, что президент хладнокровно принес в жертву их благосостояние во имя малопонятных реформ. Бедные хотят жить лучше сейчас и немедленно, они поняли, что у этого президента какие-то другие цели - не их благосостояние и не их безопасность. Политические партии хотят политических свобод, они устали льстить и угождать власти, дабы попасть в электоральное меню и чтобы Кремль милостиво начислил им нужное для прохождения в Думу количество голосов. Они ненавидят Путина и Вешнякова, как лакеи ненавидят барина, которому прислуживают. Список можно продолжить, присоединив к нему все социальные группы. Кроме одной: чиновников. Им сейчас живется так хорошо, как никогда.

Свержение Путина и его группы неизбежно состоится. Поскольку претендующая на долговечность власть должна научиться отрывать от себя, не быть скаредной. А та группа, что сидит в Кремле, жадно подгребла под себя все, что нужно и не нужно: гражданские свободы, недра, неограниченные, неконтролируемые финансовые ресурсы, административный ресурс. Такого в XXI веке не бывает, не должно быть. Верховная власть любой страны в XXI веке вынужденно ограничена интересами многих общественных групп. Там спокойно делятся. В России нет. Но придется.

Я не хочу почему-то называть будущий взрыв протеста в России оранжевой революцией. В оранжевом есть что-то чрезмерно яркое, попугаистое, из экзотических земель. Вообще же феномен "оранжевой" или "бархатной" революции следует понимать как согласованный, практически бесконфликтный отъем власти обществом у той правящей группы, которая, по единодушному мнению общества, с управлением государством не справилась. Чем больше будет переговоров между политическими партиями, общественными организациями, отдельными институтами общества, тем спокойнее пройдет отъем власти (или оранжевая революция, если уж очень хотите). Политическим партиям нужно говорить с милицией, убеждать их в том, что "оранжевая" не направлена будет против работников милиции. Нужно договариваться между собой уже сейчас. Заранее выяснить намерения друг друга.

Больших сил, способных и желающих выступить в защиту сохранения у власти группы Путина, в стране нет. Гражданской войны, следовательно, не будет. Однако и чисто "оранжевой" революции также не получится. Боюсь, на оранжевом будут кровавые пятна. Мы убедились уже, что правящая группа уже принимала в чрезвычайных ситуациях крайне авантюристические, жестокие решения. Достаточно вспомнить смертоносные и кровавые штурмы театре на Дубровке или школы #1 в городе Беслане. Понятно, что в Кремле сидят типы, способные применить смертоносный газ или атаковать школу с тысячью детей внутри. Поэтому разумным будет предположить, что два-три неоранжевых и небархатных эпизода в грядущей бархатной революции в России очень могут случиться. Попытка Кремля призвать на защиту щпану только что состоялась. Неудачно. Будут еще попытки.

Следует очнуться от эйфории по поводу революций легких и оранжевых. В России все всегда очень серьезно. Отдельным оппозиционным партиям и общественным группам следует оставить каждой свой жеманный снобизм, перестать мечтать о возможности обратить всю Россию в свою политическую веру, перестать уповать на выборы-2008 или на мальчиков-демократов с воздушными шариками. Следует понять, что в Кремле засел зверь и придется немало попотеть и поскорбеть всем миром, прежде чем выкурим его оттуда. Ну и потерять людей придется. Но свобода стоит жертв.