"Война - область случайности... - писал великий военный теоретик Карл фон Клаузевиц. - Все действия ведутся в известной степени в полумраке; к тому же последний нередко, подобно туману или лунному освещению, создает иллюзию преувеличенного объема и причудливых очертаний". Из этих его слов родился образ "туман войны". В наше время выражение чаще всего употребляется тогда, когда хотят сказать, что политики и военачальники нарочно напускают тумана, дабы скрыть невыгодную им правду о войне. Что они эту правду знают, считается само собой разумеющимся.

Именно в этом состоит пафос последней громкой публикации интернет-издания Wikileaks, касающейся афганской войны. Огромный объем документации, среди которой много чисто технических материалов, должен был, по замыслу публикаторов, подавить публику своим масштабом и заставить администрацию Барака Обамы пересмотреть стратегию. "Афганский дневник" сравнивают по разоблачительной силе и потенциальному политическому эффекту со знаменитыми "бумагами Пентагона". Виновник той утечки снова стал свадебным генералом. Он охотно дает интервью и говорит, что все эти годы ждал повторения - и вот наконец дождался.

Но та история совершенно другая. В 1971 году New York Times получила от бывшего сотрудника Министерства обороны Дэниела Эллсберга копию совершенно секретного досье, в котором раскрывалась предыстория вступления США в войну во Вьетнаме. После публикации первого же фрагмента министр юстиции Джон Митчелл направил редакции телеграмму, в которой предупредил, что публикация подпадает под действие Закона о шпионаже и может нанести "непоправимый ущерб обороноспособности США". Правительство добилось издания судебного запрета, однако спустя две недели Верховный суд разрешил New York Times продолжить публикацию досье. Суд постановил, что Конституция США содержит "сильную презумпцию" в пользу свободы прессы, а правительство не смогло доказать, что публикация "бумаг Пентагона" приведет к тяжелым последствиям.

Однако это решение не помешало правительству возбудить уголовное дело против Эллсберга за разглашение гостайны. По предъявленным ему обвинениям он мог быть приговорен к 115 годам тюремного заключения, но в 1973 году дело было закрыто, после того как выяснилось, что в попытках дискредитировать Эллсберга правительство действовало противозаконными методами. Агенты тайно проникли в кабинет психиатра, лечившего Эллсберга, в надежде раздобыть компрометирующую информацию.

Эллсберг превратился в своего рода символ и знамя пацифистов и правдоискателей, хотя одно не совпадает с другим. Войну его публикация не остановила, никакой новой правды не раскрыла. Правда о вьетнамской войне состояла в том, что США постепенно, еще со времен Дуайта Эйзенхауэра, втягивались во внутривьетнамский конфликт, не отдавая себе отчета в его сложности и неразрешимости; к тому моменту, когда президентом стал Линдон Джонсон, обратной дороги уже не было. Тонкинская резолюция, давшая зеленый свет вводу американских войск, была принята в Конгрессе подавляющим большинством голосов.

Дело о "бумагах Пентагона" имеет значение прежде всего как судебный прецедент в споре о пределах свободы слова, но отнюдь не как поворотный пункт в ходе войны.

Между Эллсбергом и публикатором "Афганского дневника" Джулианом Ассанжем дистанция огромного размера. Разница заключается в их мотивации. Эллсберг был убежденным противником вьетнамской войны и сделал то, что считал нужным и что было в его силах, рискуя при этом свободой и отнюдь не скрываясь от правосудия. Ассанж стремится к скандальной славе. Ему безразлично, какие последствия будут иметь его публикации. Он прячет концы в воду и не раскрывает своих источников. Более того: говорит, что ему не важны мотивы виновников утечки и авторов донесений и недосуг в них разбираться. "Осведомители составляют доносы за деньги, - сказал он в интервью радио "Свобода". - Кто-то из них пишет донос, чтобы устранить конкурента, ненавистного соседа или просто врага семьи. Но кто-то делает это по абсолютно законным причинам".

А в шоу Ларри Кинга выразился так: "Мы обычно никогда не знаем, кто наши источники. Вместо того чтобы проверять надежность источников, мы проверяем подлинность самих документов. Именно таким способом нам последние четыре года удавалось защищать наши источники - мы просто не вникали, кто они такие". О каких-то разумных предложениях, что делать, как вести эту войну впредь, и речи нет.

У меня нет доверия к таким публикациям. Вполне очевидно, что мотивы секретоносителей могут быть ровно такими же, как и мотивы платных осведомителей: месть, сведение личных счетов, жажда славы и денег. Из аутентичных документов можно составить абсолютно превратную, ложную картину, если расположить их в определенном порядке и с надлежащими пробелами.

Сегодня многие в Америке говорят о том, что афганское досье Ассанжа не содержит никакой новости. "Печально, но самый потрясающий аспект секретного архива в том, что он не потрясает, - пишет в редакцию New York Times читательница Венди Вулф. - Известие о том, что наши войска плохо снабжаются и деморализованы, что разведданные искажены, а боевые действия беспорядочны, что сопротивление растет, что беспилотники часто ненадежны и что пакистанцы - вероломные союзники, не будет неожиданным для того, кто последние 10 лет хотя бы от случая к случаю следил за ходом этой катастрофической войны".

С этой точкой вполне согласен оппонент Ассанжа в шоу Ларри Кинга, профессиональный эксперт по исламскому терроризму Питер Берген. Все дело в магии самого слова "секрет", считает он и называет всю историю "бурей в стакане воды". Аналогия с Вьетнамом, полагает Берген, совершенно неуместна: "Северовьетнамская армия насчитывала полмиллиона человек. Ее поддерживали Советский Союз и маоистский Китай. У "Талибана" в лучшем случае 25 тысяч бойцов. Это относительно малое повстанческое движение... Дело не в его силе, а в слабости афганского правительства и афганской армии. Существует много и других отличий. В недавнем опросе 63 процента афганцев сказали, что одобряют действия американских военных. Довольно высокий результат для мусульманской страны, оккупированной немусульманами". Не выдерживает сравнения и число жертв: в 1968 году каждые четыре дня погибало 150 американских солдат. В Афганистане такое же число погибло за весь 2008 год.

Как Обама афганскую проблему, Линдон Джонсон унаследовал вьетнамскую от своего предшественника. Направив войска во Вьетнам, он стал необыкновенно популярен. Его программа "Великое общество" снискала ему славу величайшего после Линкольна социального реформатора Америки, он был политиком неотразимой харизмы и силы убеждения; но кровопролитная и бесперспективная война поставила крест на его репутации и надеждах на переизбрание. Вот здесь, пожалуй, и впрямь можно усмотреть аналогию с нынешним историческим моментом.