Он происходит из хорошей семьи, получил блестящее образование и от природы наделен феноменальными математическими способностями. Когда ему исполнился двадцать один год, он написал трактат о биноме Ньютона, завоевавший ему европейскую известность. После этого он получил кафедру математики в одном из наших провинциальных университетов, и, по всей вероятности, его ожидала блестящая будущность. Но в его жилах течет кровь преступника...

Артур Конан Дойл. "Последнее дело Холмса". (Перевод Д. Лифшиц)

В рассказе "Шерлок Холмс при смерти" (The Adventure of the Dying Detective) знаменитый сыщик едва не погиб от инфекции, которую ему прислали по почте. В посылке находилась шкатулка слоновой кости, при попытке открыть которую выскакивала пружина и царапала получателя, заражая его смертоносными бациллами. Сам Холмс называет заразу, которую он чуть не подцепил, "лихорадкой Тапанули" (провинция на Суматре) или "формозской черной язвой". Современные микробиологи полагают, что симптомы, описанные Конан Дойлом, схожи с симптомами заражения ложным сапом или сибирской язвой.

Через 84 года после публикации рассказа, в октябре 2001-го, неизвестный злоумышленник повторил схему преступления, но обошелся без хитроумных пружинок. В Конгресс, офисы телекомпаний и редакции газет стали приходить письма с вымышленным обратным адресом. При вскрытии конверта из него высыпался мелкий белый порошок. Это были споры сибирской язвы. Получателю оставалось вдохнуть – и убийственная инфекция попадала в носоглотку. Таким образом погибли пятеро американцев. 17 человек заразились, но выжили.

Поскольку письма с порошком появились вскоре после атаки 11 сентября, первой же версией была причастность "Аль-Кайды". Однако специалисты указали на исключительно высокое качество спор. Для того чтобы в организме успешно развилась легочная форма сибирской язвы, размер частиц порошка должен быть не менее 1 микрона и не более 5. При меньшем диаметре человек полностью выдыхает частицы; при большем они оседают в полости носа или в трахее, не достигая легких. Порошок взлетает при легком дуновении воздуха, но не оседает, как пыль, а превращается в невидимое облако. Эта технология составляет государственную тайну. Такое производство невозможно наладить в кустарных условиях, обладая скромными познаниями в микробиологии, – для этого требуется сложное лабораторное оборудование и высокопрофессиональные специалисты. Дилетант убьет самого себя.

После таких разъяснений следствие сосредоточилось на ученых, имеющих доступ к соответствующим технологиям и биологическим материалам. Таковых тогда в США насчитывалось не более 50 человек. Почти все они работали в Институте инфекционных заболеваний Сухопутных сил США на базе Форт-Детрик в штате Мэриленд.

На прошлой неделе дело о сибирской язве получило неожиданную и трагическую развязку: главный подозреваемый, сотрудник Форт-Детрика, покончил самоубийством. Однако непонятно, раскрыто преступление или просто списано на покойника.

Поначалу следствие подозревало другого – бывшего сотрудника той же лаборатории Стивена Хэтфилла. Взялись за него не по-детски, к тому же допустили утечку в прессу: в тот момент, когда на пороге дома Хэтфилла появились агенты ФБР, чтобы учинить обыск, над домом зависли вертолеты крупнейших телекомпаний. Его жизнь обратилась в ад, научная карьера была разрушена. Логика обвинений против него напоминала ситуацию романа Альбера Камю "Посторонний": нагромождение случайных обстоятельств, искусственно связанных в одну цепочку, первое звено которой – тот факт, что герой не плакал на похоронах матери.

Хэтфилл отчаянно сопротивлялся. Он твердил, что занимается вирусами, а не бактериями, никогда в жизни не исследовал сибирскую язву, любит свою страну и будет бороться за свое честное имя. Окажись у него нервы чуть послабее – неизвестно, удалось ли бы ему отразить натиск. Но он не слабак. Он понял, что надо не оправдываться, а атаковать, и в августе 2003 года вчинил иск тогдашнему министру юстиции Джону Эшкрофту, требуя компенсации за распространение ложных сведений о нем. В июле 2004 года он подал в суд на газету New York Times и ее обозревателя Николаса Кристофа.

Иск против газеты – гиблое дело в Америке. Суд отклонил его на том основании, что истец не смог доказать наличие у колумниста злого умысла. Но иск к Министерству юстиции оказался удачным. Суд вызвал повесткой пятерых журналистов и потребовал от них назвать должностные лица, разгласившие тайну следствия. Журналисты отказались. Тогда судья отправил за решетку бывшего репортера газеты USA Today за неуважение к суду и постановил взыскивать с нее по 5000 долларов каждый день, покуда она не согласится давать показания. Решение было издано 7 марта этого года. 27 июня правительство США согласилось выплатить Стивену Хэтфиллу 5,8 миллиона долларов в качестве компенсации за моральный и материальный ущерб, причиненный разглашением конфиденциальной информации.

Спустя месяц и два дня, 29 июля, покончил с собой 62-летний Брюс Айвинз, микробиолог из Форт-Детрика.

Он давно был под подозрением. В отличие от Хэтфилла, Айвинз занимался сибирской язвой, создавал вакцину и испытывал ее на макаках-резус. С окончательным оправданием Хэтфилла Айвинз остался единственным подозреваемым. Он знал, что на днях ему предъявят обвинения официальным порядком, и принял сверхдозу ацетаминофена (анальгетик в составе лекарства популярного лекарства "тайленол").

Хэтфилл и Айвинз – это лед и пламень, полные противоположности, даже внешне. Хэтфилл - мужчина плотного сложения, коренастый, с волевым мясистым лицом, похожий на борца или боксера-тяжеловеса. Айвинз – типичный интеллигент с тонкими чертами лица и хрупкой душевной организацией. По мере углубления в подробности личной жизни Айвинза его образ раздваивается и превращается в новую версию доктора Джекила и мистера Хайда.

В одном, позитивном своем обличье Брюс Айвинз – успешный ученый, заботливый семьянин, прилежный прихожанин-католик, талантливый пианист, ловкий жонглер-любитель и сочинитель юмористических куплетов о сослуживцах. Айвинз сочинил забавную песенку даже про гвинейского червя, которым он тоже занимался в своей лаборатории, и исполнял ее под гитару на международной конференции в теплой компании коллег.

Другая, негативная ипостась Брюса Айвинза раскрылась недавно. Подозрения ФБР тяжело сказались на его душевном состоянии. Он начал посещать пcихотерапевта – как групповые сессии, так и индивидуальные. 7 июля он явился на групповую сессию в таком состоянии, что психотерапевт Джин Дали вынуждена была вызвать полицию. По ее словам, Айвинз был перевозбужден и на ее вопрос, что с ним, ответил, что достал пистолет и бронежилет и станет теперь убивать своих сослуживцев. И изложил детальный план, как он это намерен делать. Или того лучше, продолжал Айвинз: вот он выйдет сейчас на улицу и начнет задирать прохожих – пусть только попробуют ответить.

Его госпитализировали в психиатрическую лечебницу. Оттуда он дважды позвонил психотерапевту. Оба раза записал сообщения на автоответчик. Один раз был в бешенстве, другой, спустя три минуты, – совершенно спокоен; ледяным тоном сказал ей спасибо за то, что она разрушила его жизнь, – теперь, дескать, у полиции есть все основания обвинить его в рассылке спор сибирской язвы.

Дали говорит, что она "перепугалась до смерти" и обратилась в суд, который под страхом наказания запретил Айвинзу вступать в контакт с ней. В судебном заседании, когда слушалось это дело, психотерапевт заявила, что у Айвинза диагностирована социопатия, что он превращается в "убийцу-мстителя, когда чувствует, что им пренебрегают, особенно женщины" и что в 2000 году он и впрямь пытался отравить кого-то.

Чтобы продолжать, необходимо рассказать, чем навлек на себя подозрения Стивен Хэтфилл. Помимо всего прочего, он проявлял какую-то чрезмерную, навязчивую активность в изобретении сценариев биологической атаки. В августе 1997 года некий внештатный автор по имени Фред Рид - не исключено, что это псевдоним самого Хэтфилла, - писал в газете Washington Times: "Мой приятель Стив Хэтфилл, медик с многолетним опытом работы в третьем мире, хорошо знаком с распространенными там инфекционными заболеваниями. Что произойдет, спрашивает он, если террористы попытаются использовать возбудителей болезней в качестве биологического оружия против Америки?" Далее излагаются два сценария, в одном из которых звонок злоумышленника с сообщением о том, что пища в школьном буфете заражена бациллами сибирской язвы, оказывается ложной тревогой. Во втором сценарии террорист разбрызгивает бактерии чумы в мужском туалете Всемирного торгового центра.

В январе 1998 года еженедельник Insight напечатал фотографию Хэтфилла. Он позировал на собственной кухне в армейском противогазе и защитном комбинезоне. Центральной темой этого номера журнала была неподготовленность Америки к биологической атаке. Подпись под иллюстрацией гласит, что террорист имеет полную возможность извлечь культуру чумы из трупа луговой собачки и получить пригодные для атаки бациллы при помощи веществ, купленных в ближайшей бакалейной лавке, пользуясь обыкновенной кухонной плитой.

В том же 1998 году Хэтфилл и его соавтор зарегистрировали в Федеральном бюро по охране авторских прав сюжет романа и его название - Emergence. Главный герой произведения - вымышленный Хэтфиллом палестинский террорист Исмаил Абу Асифа. Роман начинается эпизодом смерти от загадочной болезни южноафриканской экспедиции в Антарктиде (Хэтфилл был в такой экспедиции). Восемь лет спустя та же болезнь поражает одного за другим членов обеих палат американского Конгресса, а затем и высших должностных лиц администрации в Белом Доме. В стране воцаряется паника. Для своей атаки Асифа пользуется бактериями бубонной чумы. Все необходимое оборудование куплено им в Вашингтоне - по подсчетам Хэтфилла, для этого требуется всего 387 долларов. Для заражения Белого Дома террорист применяет инвалидную коляску, в которую вмонтирован распылитель. А проникает он туда под видом туриста вместе с экскурсией. Президент заражается смертельной болезнью непосредственно перед своей поездкой в Москву...

Неужели в мозг исследователя, имеющего дело с оружием массового уничтожения, рано или поздно проникает синдром суперзлодея? Неужели ученый-безумец, одержимый идеей мирового господства – не выдумка, не ходульный персонаж масскульта?

Первооткрывателем образа ученого, бросающего вызов Создателю, считается Мэри Шелли. Она написала своего "Франкенштейна" 19 лет от роду, под неизгладимым впечатлением от опытов Луиджи Гальвани и Алессандро Вольты, "воскрешавших" электрическим разрядом мертвую лягушку. Зрелище дергающихся лапок умерщвленной амфибии потрясало современников. Из рефлекторного сокращения мышц родился Франкенштейн.

В 1864 году Чезаре Ломброзо опубликовал свой сенсационный труд "Гениальность и помешательство", в котором зачислил в душевнобольные интеллектуальный цвет человечества, в том числе Ньютона, Паскаля, Ампера... За Виктором Франкенштейном тянется длинная вереница героев Натаниэля Готорна, Роберта Стивенсона, Жюля Верна, Герберта Уэллса – вплоть до профессора Персикова и инженера Гарина. Галерею кинозлодеев открывает жуткий доктор Калигари, продолжают Ротванг из "Метрополиса" Фрица Ланга и доктор Стрейнджлав Стэнли Кубрика – мрачный пародийный гибрид Йозефа Менгеле и Вернера фон Брауна. Уж эти-то двое – никак не выдумка...

Старший брат Брюса Айвинза (который, правда, не виделся с ним 20 лет) говорит, что не удивлен подозрениями. "Он считал себя Богом", - заявил Том Айвинз по телефону корреспонденту АР.

Впрочем, это всего лишь версия. Для уверенных выводов почва пока слишком зыбкая. Не исключено, что на покойника просто пытаются свалить безнадежный "висяк", а рассказами о его депрессии прикрывают роль следователей в доведении Айвинза до самоубийства. Есть и еще одна версия, популярная в среде специалистов: рассылая белый порошок, Айвинз будто бы рассчитывал добиться таким образом увеличения финансирования своих исследований. И добился. Во много раз.