СМИ: Зеленский улетел в Киев на самолете Патрушева
Президент Украины Владимир Зеленский в январе вернулся в Киев из Омана на том же самолете, которым в арабское государство прилетел секретарь российкого Совбеза Николай Патрушев. Об этом говорится в расследовании программы "Схемы: коррупция в деталях" - совместного проекта украинской службы "Радио Свобода" и телеканала "UA: Первый".
Журналисты ссылаются на данные c сайтов, отслеживающих перемещения самолетов. Источник "Схем" сообщил, что Патрушев прилетел в Оман самолетом Bombardier Global Express 6000 с бортовым номером 9H-VJN 8 января около часа ночи по киевскому времени (около 2 часов по Москве). Другой источник, имеющий доступ к базе данных пересечения российской границы, это подтвердил.
За две недели до визита в Оман, утверждают источники "Схем", Патрушев "принимал гостей". 20 декабря в Москву выезжали мэр Харькова Геннадий Кернес с Робертом Тедеевым - двоюродным братом бывшего депутата Верховной рады от Партии регионов Эльбруса Тедеева. По утверждению самого Кернеса, он посещал Москву для лечения зубов.
Зеленский вылетел на том же самолете в Киев в 18:30 (19:30 мск) 8 января. При этом еще в 8 утра того же дня президентская пресс-служба сообщила, что Зеленский срочно возвращается на Украину из-за уничтожения украинского "Боинга" в Иране. Через 15 часов у здания офиса президента был поднят президентский штандарт - это означает, что глава государства находится в стране. В действительности Зеленский еще был в самолете - он приземлился около 3 часов ночи 9 января.
Журналисты отследили путь микроавтобуса с пассажирами самолета от аэропорта до офиса президента. Сразу после прибытия пассажиров там началось совещание, посвященное авиакатастрофе в Иране.
В офисе Зеленского на запрос журналистов ответили, что президент "не знаком, никогда не общался по телефону, не встречался и, соответственно, не обсуждал никаких вопросов" с Патрушевым.
Глава офиса Андрей Ермак написал в Фейсбуке, что в сюжете "Схем" "комментировать нечего". "Это все - неправда от начала и до конца, и нет ни одного объективного утверждения, которое могло бы стать реальным, основательным предметом для обсуждения", - добавил он.