"Ни шагу назад от оцепления! Враг не дремлет!" - слышали 8, 9 и 10 мая гости столицы. "Откуда, парнишка? Ступай себе мимо!" - слышали в то же время не отобранные для массовки москвичи, пытавшиеся пробраться в центр собственного города. "Не болтай! Болтун – находка для шпиона!" - слышали журналисты.

Вовсю применялось химическое оружие: попавшие под реагентно-кислотный дождь граждане заболевали ложным крупом, ларингитом и астмой, зато облака над столицей загнали туда же, куда раньше загнали бизнес, ученых и независимую прессу: за Можай.

Журналистам выдавали военные вещмешки с флягами и котловое довольствие в пресс-центре в виде бесплатного шведского стола вместе с бесплатными наркомовскими поллитрами. По этому случаю пять тысяч голодных журналистов заняли исходные позиции и принялись оборонять Москву от призрака свободы, несанкционированно проникшего из Европы и рыскавшего в саване вокруг кремлевской стены.

Что же такое творилось в России 9 мая? Кто угрожал столице? От кого были омоновцы, спецназовцы, закрытые для выхода станции метро, войска, вертолеты и ночные, дневные и вечерние дозоры?

В центре столицы правила бал большая государственная Ложь. И у ее пьедестала скромно стоял президент державы и резидент охранки и правил бал. Вместе с ним на парад смотрели иноземные гости, не побрезговавшие этим балаганом и своей ролью клоунов на один выход. Российские власти и иноземцы нежно и дружелюбно общались по известной политкорректной шиллеровской формуле: "Поцелуй в уста, кинжалы в грудь". И все они так ужасно боялись, что избранная Правда пойдет в штыковую атаку, что даже шестерых юных членов "Яблока", пойманных у лукашенковского подворья, впервые с августа 91-го посадили на Петровку, 38: кого на четыре, а кого и на шесть суток. Хорошо было только американскому президенту, который между двумя дружественными столицами, Ригой и Тбилиси, решился вытерпеть пребывание на враждебной союзнической земле. Его кривая улыбка словно говорила: "Избавь меня, Господи, от таких друзей, а с врагами я и сам справлюсь".

На российском пиру во время чумы можно было хорошо выпить да вкусно поесть, вот только старым фронтовикам в парке Горького забыли положить тушенку в их тюремную "шрапнель". Ну да ведь у нас давно сделан выбор: пушки вместо масла.

Выиграла, как всегда, Англия. Она первой поднялась против Гитлера и какое-то время воевала одна, пока американский посол сидел в Берлине, а Гитлер со Сталиным по-братски делил Европу. Она первой восстала на Сталина, когда Черчилль в Фултонской речи объяснил, что этот горе-союзничек отныне будет объектом правой и благородной холодной войны. Она, в лице Тони Блэра, первой плюнула в "человеческое", любезное лицо нового российского тоталитаризма, хотя раньше с этим лицом даже посещала оперу.

Да благословит Бог Тони Блэра, отдавшего последние почести убиенной российской демократии. "Никогда, никогда англичанин не будет рабом!" Мы с благодарностью вспомним и Литву, и Эстонию, и всех, кто в этот день не захотел плясать на могиле нашей робкой надежды на либеральное будущее.

А исполненный особенной советской гордости В.Путин провозгласил со всех амвонов, что нет Бога кроме советского прошлого и российской имперской идеи, а он, гарант реставрации и наперсник возврата, пророк ее.

Российский неофашизм (вовсю уничтожающий остатки Чечни, и оппозицию внутри страны, которая получит эфир, как это было обещано, но только из "Матросской тишины") был объявлен главным творцом Победы над германским фашизмом. Своя свастика (в виде красной звезды) ближе к телу.

Мероприятие "День Победы" прошло с советским циклопическим размахом и с советским же циклопическим слабоумием. С добрым утром, милый город! Сердце родины сталинских соколов и путинских коршунов! Пошел 61-й год твоего поражения.