Комментарий

Если и есть что-то новое в интервью господина Чекалина, так это предложенная им "народная этимология", возводящая правозащиту и правоохранку к единому корню. Не замечая, естественно, едва заметного нюанса, отличающего "защиту" от "охраны" (у Даля в качестве ближайших синонимов однокоренных глаголов приведены соответственно "беречь - оберегать" и "стеречь - остерегать"), замминистра внутренних дел предпочитает промолчать и о разнице между правами, которые "защищают", и правом, которое "охраняют". Как бы ни старались - вольно или невольно - обойти это стороной наиболее сдержанные в суждениях правозащитники (Олег Миронов - "народ не поймет", Людмила Алексеева - "со всеми общаемся, а с милицией - нет"), господин Чекалин "от имени и по поручению" пытается добиться лишь расширения собственного права по ограничению чужих прав - не иначе.

Не бывает так, чтобы в стране, где правозащитники свободно собирают информацию и передают ее в независимые СМИ, а службы внутренней безопасности правоохранительных органов или спецслужб, если вдруг не справляются сами, находят ту же информацию в свободном доступе и принимают необходимые меры, вдруг возникла необходимость приставить к каждому правозащитнику по правоохранителю. Чтобы быть поближе к источнику нежелательной информации. Это ведь всегда дает возможность если не информацию исправить, то хотя бы источник устранить. Кто-то считает, что такое нынче возможно в России. А можно вспомнить и о тюремном обычае "ходить под кумом". Нечто подобное и предлагает правозащитникам замминистра внутренних дел Александр Чекалин.

Справка

Фрагмент интервью замминистра внутренних дел Александра Чекалина ''Газете''

- Кто был инициатором переговоров с уполномоченным по правам человека и встреч с правозащитными организациями?
- Руководство МВД России уже неоднократно встречалось с Владимиром Петровичем Лукиным. Обсуждались различные вопросы взаимодействия. И министерство, и уполномоченный заинтересованы в тесном сотрудничестве. Поэтому это совместная инициатива.

- Почему именно сейчас появилась необходимость углублять отношения с уполномоченным - не потому ли, что в обществе утвердилось мнение, что число нарушений, допущенных сотрудниками милиции, растет?
- Причины гораздо глубже. Правозащитники - это своеобразный общественный контроль за нашей деятельностью, а мы никогда от контроля не уходили. Должен сказать, что это не первые наши контакты с правозащитными организациями. И вообще мне кажется неверным кардинальное противопоставление правозащитников и правоохранителей: корень в этих словах один - "право".

Так вот, в МВД разработана новая система оценки собственной работы, которая основана не на статистике, а на оценке эффективности и правомерности наших действий. В этой системе значительное место отводится мнению правозащитных организаций и их сведениям. С начала года наше управление по общественным связям провело уже около десяти встреч с различными правозащитными организациями. Такие контакты лежат в русле политики министерства по приближению работы милиции к гражданам, да и к чистке наших рядов тоже.

- В чем это выражается?
- К примеру, во время встреч с правозащитниками мы по собственной инициативе выдвинули предложение закрепить за каждой правозащитной организацией сотрудника Главного управления собственной безопасности министерства. В его обязанности будет входить немедленное реагирование на жалобы граждан и обращения к правозащитникам, касающиеся работы милиции. Некоторые правозащитные организации на это пошли, но некоторые отказались.

- Почему отказались - не доверяют?
- Думаю, не в этом дело. Некоторым правозащитным организациям более важна скандальность ситуации, возможность самим "засветиться", а не реально содействовать лечению каких-то негативных явлений.

- То есть резкая отповедь некоторым неправительственным организациям, в том числе ряду правозащитных, прозвучавшая в послании президента к Федеральному собранию, отчасти справедлива?
- Президент обладает необходимой полнотой информации.

Газета GZT.Ru, 18.06.2004

Дословно

Елена Боннэр

(Относительно соглашения о сотрудничестве правозащитников с МВД)

Обрадованные новшеством "маститые" правозащитники, кто вам раньше мешал обращаться по поводу нарушений прав в МВД? Всегда было можно. Но теперь вы меняете необходимый обществу контроль за правозащитными (они же правонарушающие) органами государства на контроль этих органов за вами. Непонятно? Тотальный контроль за всеми. Бог бы лично с вами (это ваш выбор), но это будет усилением контроля за теми, кто к вам придет со своими бедами. Раньше жалобщиков отлавливали в приемной Верховного Совета и других государственных учреждений, теперь это будут делать у вас или с вашей наводкой. Возродим институт "комиссаров", так, что ли? Не хочется, но можно еще круче. В Германии как раз такие люди были в каждой организации. "Гауляйторы" назывались.

Грани.Ру, 19.06.2004

Олег Миронов

(Относительно меморандума о сотрудничестве правозащитников и МВД)

Я, будучи пять с половиной лет уполномоченным по правам человека, заключал соглашения о сотрудничестве, я заключил соглашение о сотрудничестве с Генеральной прокуратурой, с Министерством по делам федерации и национальных отношений, но я опасался заключать такое соглашение с МВД, полагая, что у общества может быть отрицательная реакция.

Эхо Москвы, 18.06.2004

Замминистра внутренних дел Александр Чекалин

Мне кажется неверным кардинальное противопоставление правозащитников и правоохранителей: корень в этих словах один - "право".

Газета GZT.Ru, 18.06.2004