День политзаключенного, как всегда, наступил некстати, напоминая гражданам и начальству о родной истории и порождая в душах фантомный страх. Есть что-то изначально бестактное в этой дате, антигосударственное, провокационное и крамольное. Такой уж это день, придуманный в лагере советским политзэком Кронидом Любарским. Такая уж это история, такие граждане, такое начальство и государство.

Дурные, некорректные, политически вредные аналогии в связи с Днем политзаключенного напрашивались год назад, когда столичный Черемушкинский суд продлевал срок содержания под стражей Антону Титову – заложнику НТВ и Владимира Гусинского. А в недалеком Копенгагене надевали наручники на Ахмеда Закаева, Гамлета разбомбленного Грозненского театра, приехавшего в Данию, эту известную тюрьму, на Всемирный чеченский конгресс. И в тот же день московская мэрия впервые за все годы демократии запретила правозащитникам провести митинг у Соловецкого камня. Знаменитый же впоследствии Басманный суд выдавал ордер на арест Бориса Березовского.

Два года назад 30 октября хорошо известная уже в ту пору Генпрокуратура просила Думу лишить неприкосновенности депутата Владимира Головлева, убитого в августе 2002-го. Три года назад судили американца Поупа, причем именно в этот день суд отказался приобщить к делу справку о его физическом нездоровье, поскольку болезнь шпиономании затмевала на процессе все прочие хвори. Четыре года назад наша доблестная авиация, перекрывая прежние рекорды, совершила 50 боевых вылетов в Чечню...

День сегодняшний также не балует разнообразием. Прокуроры лютуют в Эвенкии, ломая об колено маленький, но гордый местный Суглан, избравший своим сенатором неправильного человека – главу "ЮКОС-Москва" Василия Шахновского. А в тюрьме "Матросская Тишина", в камере на четверых с телевизором и холодильником, как нас утешили в ФСБ, сидит Михаил Ходорковский – политзэк новейшей формации. Чья вина, насколько можно судить, заключается в том, что он не уехал из России.

Однако вот что по-настоящему любопытно. Как быстро меняются времена, заставляя памятливых граждан сравнивать давно сгинувшие эпохи с днями текущими. Как стремительно "преступления" политзаключенных застойных лет обретают черты сходства с делами и лицами узников путинизма. Кажется, еще вчера все крутилось вокруг споров хозяйствующих субъектов, арбитражных судов, "ЛогоВАЗа" и "Газпрома" – так при коммунистах совали уголовные статьи отдельным гражданам, дабы не пополнять "Список политзаключенных", который в Мюнхене издавал Кронид Любарский. (Но он все равно пополнялся.) При этом ясно было, что если бы на НТВ, ТВ-6, ТВС картинка из Чечни выглядела попривлекательней, а дикторский голос в кадре, рассказывая о Путине, звучал теплей, то и Генпрокуратура считала бы дело "Аэрофлота" или там взаимоотношения Гусинского с Вяхиревым образцом честного бизнеса. И никто бы никуда из России не бежал – ни бизнесмены, ни капитал, ни инвестиции. И все же тогда граждане еще понимали: идет борьба за власть и деньги, и чем неуверенней в себе эта власть, тем злее она к конкурентам.

Дело Ходорковского иное: граждане уже не понимают. И те, кто заходится от восторга, наблюдая, как любимый президент "мочит евреев". И те, кто хватается за голову, видя, сколь эффективно гарант уничтожает отечественную экономику и ее самых ярких творцов. Так что вопрос "за что Ходорковского?" сродни тем, какими мы на своих кухнях мучили себя и друзей. Ну кому мешало, что люди читали и распространяли книжки неподцензурных авторов? Ну что дурного в том, что правозащитники убеждали власть "соблюдать свою Конституцию"? Для чего-то ж она была написана...

Мы вступили в эпоху "непоняток", тайной дипломатии в родной стране и загадочных, но явно дурацких политических схем, губительных для России. И в этом смысле время Путина уже неотличимо от маразматических брежневско-андроповских времен. Неотличимо хотя бы по той причине, что целью власти опять становится сама власть и всякое шевеление, которое ее пугает, подлежит зачистке силовыми методами. Причем, как и советская власть, которая ошибочно считала диссидентов своими политическими врагами, Кремль нынешний уже молотит почти вслепую. Стреляет на звук, едва услышав слова "гражданское общество" или "купил газету". И чем бесконтрольней и полней становится его власть, тем сильнее страхи.

А стиль во все времена остается тем же. Выборочная ненависть к выдуманным врагам при полнейшем презрении к праву. Абсолютная безответственность по отношению к своей стране, просто нежелание думать о государственной пользе: вникнуть в слова правозащитников или в дела "ЮКОСа". Даже просчитать на два хода вперед: чем арест Ходорковского обернется для рынков и для собственной репутации. Так позорились наши вожди тридцать лет назад, так позорятся и теперь. Порождая в обществе унылую растерянность, разрушая экономику и плодя политзэков.

Скверный день, отменить бы надо.