Один живущий в России американец описал в своем ЖЖ окрошку и предложил свой вариант перевода ее названия: Oh baby! ("О, крошка!"). По-моему, забавно. Но поскольку при этом он посмел назвать ice-cold kvass "чуднЫм напитком вроде безалкогольного пива", а окрошку - "жуткой стряпней", то и навлек на себя град критических стрел. Презренному американцу припомнили гамбургеры (на самом деле немецкое изобретение), хот-доги (то же самое), паршивое американское пиво, войну в Ираке, а под конец заклеймили как отъявленного русофоба.

Вообще-то насмешки над чужой национальной кухней есть в любой культуре: "лягушатники", "макаронники", "колбасники"... Да и не обязан никто любить русскую кухню, даже сами русские. Я знаю чисто русских людей, которые терпеть не могут окрошку. Но своим можно. Тот самый случай, о котором Пушкин писал Вяземскому: "Я, конечно, презираю отечество мое с головы до ног - но мне досадно, если иностранец разделяет со мною это чувство".

Гневная отповедь американцу - классический пример квасного патриотизма. С кваса он и начался, патриотизм.

В пушкинском "Рославлеве" нарисована картина общественных настроений перед самым началом наполеоновского нашествия, когда война уже считалась неизбежной: "Любовь к отечеству казалась педантством... Молодые люди говорили обо всем русском с презрением или равнодушием и, шутя, предсказывали России участь Рейнской конфедерации". Однако с началом войны атмосфера изменилась: "Появились простонародные листки графа Растопчина; народ ожесточился. Светские балагуры присмирели; дамы вструхнули. ...гостиные наполнились патриотами: кто высыпал из табакерки французский табак и стал нюхать русский; кто сжег десяток французских брошюрок, кто отказался от лафита, а принялся за кислые щи".

"Князь Голицын русского учителя взял, по-русски учится, - сплетничает Шиншин в "Войне и мире", - il commence à devenir dangereux de parler français dans les rues (говорить по-французски на улицах становится опасно)".

Московский генерал-губернатор граф Ростопчин, который и думал-то по-французски, писал на вычурном псевдорусском языке свои афиши, обращаясь к Наполеону якобы от имени народа: "Сиди-тко лучше дома да играй в жмурки либо в гулючки. Полно тебе фиглярить: ведь солдаты-то твои карлики да щегольки; ни тулупа, ни рукавиц, ни малахая, ни онуч не наденут. Ну, где им русское житье-бытье вынести? От капусты раздует, от каши перелопаются, от щей задохнутся, а которые в зиму-то и останутся, так крещенские морозы поморят..."

Толстой, кстати, пишет, что в 1812 году французы познакомились с русским квасом, который назвали limonade de cochon (свиной лимонад). Когда капитан Рамбаль обедает с Пьером Безуховым в доме на Патриарших, его денщик приносит бутыль кваса и хвалит этот "лимонад", но капитан предпочитает квасу бордо.

От ростопчинских афишек уже рукой подать до шапкозакидательских анекдотов, публиковавшихся в "Сыне Отечества". "Тургенев, Воейков, Греч и другие собирались вместе после выхода неприятеля из Москвы, - пишет в своих воспоминаниях поэт Михаил Дмитриев, - и начали выдумывать эти анекдоты в Московской и Смоленской губернии, на обратном пути неприятеля. Так распространился рассказ о русском Сцеволе; о том, как старостиха Василиса перевязала голодных французов и привела их на веревке к русскому начальству; как один казак победил нагайкой троих артиллеристов и отнял у них пушку; как голодный француз на требование хлеба, услышав от старухи, что у нее осталась одна коза, принял это за слово "козак" и бежал со своими товарищами из деревни. Все это было ко времени и кстати и производило сильное действие".

Русский Муций Сцевола заслуживает цитаты. Это о крестьянине, которому французы будто бы наложили на руку клеймо: "С удивлением спросил он: для чего его оклеймили? Ему отвечали: это знак вступления в службу Наполеона. Крестьянин схватил топор и отсек себе клейменую руку. Нужно ли сказывать, что сей новый Сцевола был Руской?"

Про русского Сцеволу я не помню, чтобы мне в школе рассказывали, а старостиху Василису Кожину помню отлично. В Москве и улица есть ее имени.

Сразу после войны в Россию вернулись французские блюда и моды; повар Талейрана Антонен Карем, покоривший своим искусством Александра I, получил приглашение служить в Зимнем дворце, декабристы замышляли свой переворот "между лафитом и Клико", а еретик Пушкин писал из Кишинева в великопостную неделю послание Василию Давыдову:

А мой ненабожный желудок
"Помилуй, братец, - говорит, -
Еще когда бы кровь Христова
Была хоть, например, лафит...
Иль кло-д-вужо, тогда б ни слова,
А то - подумай, как смешно! -
С водой молдавское вино".

В 1820-е годы в языке русской публицистики с легкой руки князя Вяземского появился и прижился иронический термин "квасной патриотизм". Поэт Иван Мятлев высмеял квасных патриотов в сатирической поэме "Сенсации и замечания г-жи Курдюковой за границею, дан л'этранже":

Патриот иной у нас
Закричит: "дюквас, дюквас,
Дю рассольник огуречный",
Пьет и морщится сердечный;
Кисло, солоно, мове,
Ме се Рюс, э ву саве:
Надобно любить родное,
Дескать, даже и такое,
Что не стоит ни гроша!

Но почвенничество не исчезло. Оно пустило глубокие корни и из приверженности к национальному костюму и национальной кухне переросло в целую философию - славянофильство.

Какой жалкой и злостной пародией на столпов славянофильства выглядят нынешние квасные патриоты со своей "фофудьей", своими хоругвями, своими флагами, которыми они размахивают при малейшем поводе! Эксцессы чрезмерного ликования спортивных болельщиков всем известны. Но многие уже забыли, что эти настроения поощрялись и культивировались путинским Кремлем. Сергей Ястржембский в бытность помощником президента придумал национальную программу внедрения государственной символики в народные массы. Предусматривалось, в частности, промышленное производство флагов и флагштоков для дачных участков, а на спортивных матчах госсимволы раздавались болельщикам бесплатно.

Сегодня уже не только спортивные победы вызывают взрывы квасного патриотизма. Поражения объясняются исключительно происками глобальной мафии "русофобов". Или вот ценный образчик суждений патриота: "Это до чего же надо опуститься, чтобы гордо и открыто ходить полностью в западной одежде, петь западные песни в стиле реп..."

Проповедникам показной народности еще Пушкин ответил устами героини того же "Рославлева": "Вечные жалобы наших писателей на пренебрежение, в коем оставляем мы русские книги, похожи на жалобы русских торговок, негодующих на то, что мы шляпки наши покупаем у Сихлера и не довольствуемся произведениями костромских модисток". (Пушкин так и остался должен мадам Сихлер за наряды Натальи Николаевны 3500 рублей.)

Что ж делать, коль в России до сих пор штанов не умеют сшить! Ведь и президент с премьером не в изделиях фабрики "Большевичка" ходят. При этом оба не чужды народности. Чего стоит один лишь мужик в красной косоворотке, раздувающий сапогом самовар на веранде в Ново-Огареве, когда там по-рабочему завтракали Барак Обама и Владимир Путин. Впрочем, премьера понять можно: ему хочется почувствовать себя русским барином. Глядишь, в следующий раз для заморского гостя будут девки на лугу хороводы водить...

Оказывается, недостаток патриотизма сказывается на самочувствии и даже репродуктивной функции граждан. Доктор медицинских и кандидат философских наук Игорь Гундаров установил зависимость между уровнем патриотизма и сперматогенезом. "В 1996 году, - говорит смелый исследователь-первопроходец, - в одном миллилитре спермы подмосковного мужчины было 80 млн сперматозоидов. А сегодня - всего 10 млн. Программа патриотического воспитания приведет к тому, что появится смысл жизни. Мы будем любить гимн, флаг, военные игры - и концентрация сперматозоидов поползет вверх".

Не исключено, что доктору Гундарову удастся выделить фермент патриотизма, и тогда можно будет прописывать инъекции препарата деморализованным либералам-западникам, а то и, чего доброго, ввести обязательную обработку населения. Впрочем, похоже, доктору Гундарову просто захотелось поиметь малую толику от программы патриотического воспитания, финансируемой правительством Московской области.

А 2 августа в Москве пройдет очередной День десантника, который РПЦ решила объединить с днем Ильи-пророка. Оказывается, теперь традиционные бесчинства голубых беретов освящены благословением патриарха.

В Америке хоть кваса не пьют, но своего квасного патриотизма хватает, о чем я не раз писал. Мне лично неприятен патриотизм любых национальных цветов. Я наизусть помню изречение знаменитого английского лексикографа и афориста Сэмюэла Джонсона "Патриотизм - последнее прибежище негодяя" и фразу Оскара Уайльда "Патриотизм - добродетель порочных". Я с ними совершенно согласен. Гордиться тем, что родился русским, все равно что гордиться, что родился мальчиком или девочкой. Что касается спортивных побед, то я считаю, что на последнем Уимблдоне Елена Дементьева проиграла полуфинал красиво, отчаянно и достойно, а Динара Сафина даже не пыталась оказать сопротивление. Но ни то, ни другое ровно ничего общего не имеют с достоинством России.

Ну а квас я люблю. И окрошку тоже. Летом незаменимая вещь.