Окончательно отказавшись обжаловать решение суда, семья Политковских подвела черту: процесс окончен. Виновны или невиновны люди, так похожие на соучастников убийства, присяжные их оправдали. Занимался вымогательством подполковник ФСБ Павел Рягузов или не занимался, он тоже по закону вышел на волю. Все свободны.

Пять дней спустя после вынесения приговора, когда прошел шок и можно спокойно поразмышлять о случившемся, правота адвоката семьи Анны Ставицкой представляется несомненной. Даже если прокурорам удастся обжаловать вердикт в Верховном суде, это будет какой-то другой процесс. И если этих людей осудят, новый приговор будет выглядеть еще сомнительней прежнего. Чтобы все-таки посадить Рягузова, Хаджикурбанова и братьев Махмудовых, закону придется выкрутить руки. Виновны они или невиновны.

Пусть погибнет мир, лишь бы торжествовало право. Пусть торжествует право, лишь бы погиб мир. Как-то так, да.

С этим приходится смириться: возмездие не совершилось. В деле об убийстве Анны Политковской сегодня нет ни киллера, ни заказчика, ни пособников. Вся работа следствия псу под хвост. Горе обернулось фарсом. И той части общества, которая еще окончательно не расчеловечилась, остается лишь утешаться печальными правозащитными мантрами.

Отчего так произошло? Одну из причин называют в редакции "Новой газеты": следствию не давали работать. Сливая в таблоиды информацию, помогавшую подозреваемым узнать, что розыск вышел на их след. Препятствуя проведению полноценного обыска у чекиста Рягузова. Снабжая загранпаспортом того, кто, по версии прокуроров, убил Анну.

Как можно догадаться, следователи и сами знали ту черту, за которой поиски становились антигосударственным занятием. Поэтому на скамье подсудимых оказались люди, которым вроде незачем было убивать Политковскую. Поэтому самый важный в суде вопрос - о мотивах преступления - повис в воздухе. Поэтому высококлассным адвокатам не составило особого труда убедить присяжных в том, что у прокуроров нет ни убедительных улик, ни стопроцентных доказательств.

Однако, по-моему, была и другая причина.

Мы наблюдали процесс, в котором была зафиксирована редчайшая в российских судах подлинная состязательность сторон. Состязательность такого небывалого уровня, что если бы ее применить ко всем другим громким судоговорениям, то наши тюрьмы и лагеря недосчитались бы Ходорковского, Лебедева, Бахминой, Трепашкина, Данилова, Сутягина... Я уж не говорю про узников не столь знаменитых. Будь наши суды с присяжными и без присяжных столь же милосердными и независимыми как прошедший суд, проблема перенаселения ГУЛАГа была бы решена очень скоро.

Увы, процесс по делу об убийстве на Лесной улице стал уникальным в истории нашей суверенной юриспруденции. Это была состязательность на экспорт, которую можно объяснить тем, что за ходом дела пристально наблюдал весь мир. Как и в случае "ЮКОСа" - но тогда перед судом была поставлена другая задача: продемонстрировать непреклонность государства по отношению к расхитителям капиталистической собственности. А в данном случае стиль был выбран другой. Редкостное уважение к духу и букве закона. Законность на грани фола.

В сущности это было то же самое дышло, но вид сбоку. Предельно объективный суд, на который привели только "пособников", а улики принесли исключительно косвенные. Но процедура соблюдалась почти безукоризненно, и даже попытка засекретить суд провалилась на радость недобитой прогрессивной общественности. С издевательским старанием все было сделано для того, чтобы убийство, которое "нанесло России больший вред, чем деятельность" погибшей, как выразился один юрист, осталось нераскрытым. Так что, подводя черту, мы тоже можем только развести руками: обжалованию не подлежит. Прибавив вполголоса: будьте вы прокляты.