Как часто это бывает, несколько событий сошлись в одной точке. Ходорковскому с Лебедевым прокурор потребовал классическую сталинскую десятку (классическую довоенную – после войны был уже четвертак). Алексей Пичугин получил двадцать лет, причем прокурор намекнул: у них там вся семья бандитская – Ходорковский-отец был в курсе заказных убийств. И наконец, в городе Мирном общественность ставит памятник Сталину. Остается только гневно обличить возрождение сталинизма, проводимое нынешней властью.

Так да не так. В брежневские годы тоже происходило нечто вроде реабилитации Сталина, но его портрет на лобовом стекле вовсе не был демонстрацией лояльности шоферов-дальнобойщиков. И сейчас якутскую инициативу вряд ли стоит расценивать как демонстрацию верности нынешнему президенту России. Скорее тут напоминание о недостижимом для него идеале. Недостижимом по причинам простым: для подлинного возрождения тоталитаризма - хотя бы не в сталинском, а в брежневском варианте - требуются такие качества, каких у нынешних людей во власти нет. Это и целеустремленность, и методичность, и работоспособность, и готовность к самопожертвованию.

Да-да, именно к самопожертвованию. Правителю, который пойдет сталинской тропой, придется отказаться от столь любимых нынешним президентом поездок за границу, от равноправного общения с лидерами "восьмерки", от многого другого, чего лишены патентованные тираны.

А это вам не "Юганскнефтегаз" пилить. Да и распил-то уже не в радость. Нефтяная отрасль России не в самом лучшем состоянии – задушенная налогами и лишенная инвестиций, она скоро начнет приносить своим владельцам много хлопот. Это только какому-нибудь завклубом или муниципальному чиновнику кажется, что все так просто, как в фильме "Самогонщики": открыл кран - и оттуда деньги закапали. А ты катайся себе на горных лыжах.

Однако это немного о другом. Сейчас же речь о так называемых судах. На мой взгляд, сколько бы ни обличалось басманное правосудие – это все впустую. Оно таким и задумывалось. Пичугину надо было дать двадцатку за убийство людей, чьи трупы не обнаружены, в сговоре с людьми, чьи личности не установлены. Надо было вынести этот приговор вторым составом присяжных, с переделанными экспертизами и отказав адвокатам в медицинском обследовании подсудимого на предмет применения психотропных средств. Ходорковскому и Лебедеву надо вкатить срок с именно такой – по существу нулевой – доказательной базой обвинения. Надо показать всем, что ежели человек не понравился Путину, а имущество этого человека, напротив, президенту и его друзьям приглянулось, то с этим человеком сделают что угодно – публично и внаглую.

Но тем и отличается Путин от Сталина, что тот знал: останавливаться нельзя – самого растопчут. Это только сейчас нам кажется, что он правил в безгласной, растоптанной, безответной стране, окруженный ничтожествами и трусами. Не совсем так. Он прежде сделал страну такой: он ее сам растоптал, а потом уничтожил тех, кто топтал ее вместе с ним. И окружил себя людьми, которых боялся до конца своих дней, сколь бы ничтожны они ни были.

Так вот, для полного спокойствия власти показательных (как признает сама власть) судов и юридически ничтожных (как будет скоро признано) приговоров недостаточно. Недостаточно и демонстраций в поддержку этих судов и приговоров.

Показательные процессы и массовые акции сталинской поры проходили в стране, где население было сознательно низведено в нищету, где невозможно было представить себе свободный обмен информации, поездки за границу, предпринимательство, наконец. Если всего этого население не лишить, то, как бы сейчас ни злорадствовали самые разные люди по поводу приговора олигарху, в тюрьме Ходорковский будет становиться все более опасным. С каждым днем и каждым годом.

А пойти сталинским путем до конца, то есть ограбить граждан, запугать их массовыми репрессиями, искусственно создать кризис, разжечь социальные и национальные конфликты, - ох как страшно! На фоне всех этих разноцветных революций – поди поэкспериментируй!

Нет, конечно, полезны бывшие интеллектуалы, ныне обвиняющие США в поддержке "фашизации Европы", разумеется, надо громче трещать о том, что кругом враги, но все это не то. Нет в этом системы. Есть какие-то фрагменты из тоталитарной практики, но нет главного. Нет способности напугать население, скрыв от него собственные страхи. Напротив, слишком заметно, просто очевидно, что напуганная власть пытается поделиться с народом своими фобиями. Что-то удается, но по большей части – нет. И потому, повторю, система не складывается.

И они уже сами не рады, что затеяли все это. Уже просят Сутягина написать помиловку, уже подводят под амнистию нацболов, уже понимают: дело "ЮКОСа" – единственное, чем войдет в историю так называемая эпоха Путина. Сколько бы мемориальных досок уже ни висело сейчас на Александр-хаусе. Желающие могут посмотреть: так и светится табличка. Здесь, мол, был предвыборный штаб Владимира Путина. Этакая пародия на домик в Гори.

Пародия, все пародия. Кроме людей в тюрьме и реального разрушения государства – прежде всего судебной системы. И от этого власти тоже страшно. Не исключено, что события начнут развиваться в сторону некоторой либерализации. Собственно, об этом свидетельствуют неуклюжие попытки успокоить бизнес заявлениями о показательном характере дела "ЮКОСа". Но совершенно очевидно, что условием диалога с обществом будет выведение этого дела из числа обсуждаемых тем, то есть попытка сделать так, чтобы о людях в тюрьме забыли.

Так вот, этого условия принимать не надо ни при каких обстоятельствах. Уж так получается, что безусловное освобождение всех арестованных и осужденных по делу "ЮКОСа" становится главным требованием к власти.

Но на этом никто не остановится! Да, если это будет сделано, то последуют и другие требования. В частности, независимое международное расследовании терактов начиная с 1999 года и возможность возвращения в Россию политических изгнанников.

Но тогда это будет другая власть! Да, другая. И у других людей – у тех, кому не страшно.