Средиземное море, 1985

По масштабу московский теракт вполне сопоставим с захватом в октябре 1985 года итальянского лайнера "Акилле Лауро" в Средиземном море. Четверо боевиков Фронта национального освобождения Палестины взяли в заложники 427 пассажиров и 80 членов судовой команды, требуя освобождения из израильских тюрем 50 своих соратников. Дабы оживить переговоры, террористы убили пассажира-американца, 69-летнего инвалида Леона Клингхоффера, и приказали морякам выбросить труп за борт. После того как Сирия отказалась принять захваченное судно, "Акилле Лауро" взял курс на Порт-Саид, где основатель и лидер ФНОП Абу Аббас уговорил террористов сдаться египетским властям.

Из Египта террористы и Аббас направились было в Тунис, однако с американского авианосца "Саратога" поднялись в воздух четыре штурмовика F-14; они заставили египетский "Боинг" с террористами на борту совершить принудительную посадку на сицилийской базе НАТО Сигонелла. Здесь произошло столкновение между итальянской полицией и американским антитеррористическим спецподразделением Delta Force, приземлившимся на базе: каждый отряд настаивал на своем праве арестовать террористов. В конце концов президент Рейган лично приказал "Дельте" отступиться. Террористов арестовали итальянцы. Правительство США немедленно потребовало экстрадиции арестованных. Однако Рим ответил решительным отказом, заявив, что террористы должны предстать перед итальянским судом. Аббасу было разрешено покинуть страну – он отправился в Югославию. Одиссея "Акилле Лауро" продолжалась трое суток.

Инцидент повлек за собой серьезные политические последствия. Президент Египта Хосни Мубарак осудил действия американских ВВС как "акт пиратства". У посольств США и Израиля в Каире имели место беспорядки. Италия заявила Вашингтону протест в связи с нарушением своего воздушного пространства. США, в свою очередь, резко протестовали против освобождения Аббаса. В Италии в знак протеста против этого решения вышел в отставку министр обороны, лидер Республиканской партии Джованни Спадолини; это привело к падению коалиционного пятипартийного кабинета Беттино Кракси, едва не установившего рекорд продолжительности пребывания у власти в послевоенной Италии.

Уганда, 1976

27 июня 1976 года семеро террористов Народного фронта освобождения Палестины захватили самолет Air France, следовавший из Тель-Авива в Париж (захват произошел после промежуточной посадки в Афинах). На борту находилось 250 пассажиров и членов экипажа. Пилотам было приказано лететь в Бенгази (Ливия), а оттуда в угандийский аэропорт Энтеббе. Угонщики требовали освобождения 53 террористов из тюрем Израиля, Франции, ФБР, Швейцарии и Кении. После переговоров, в которых участвовали дипломаты ряда западных и арабских стран, террористы отпустили в общей сложности 146 заложников. Оставалось 106 человек, главным образом израильтян. Угандийский диктатор Иди Амин отказался сотрудничать с израильскими властями, заявив, что любая попытка штурма закончится гибелью всех заложников, равно как и террористов, которые угрожали взорвать себя вместе с пленниками.

4 июля глубокой ночью в Энтеббе приземлились три военно-транспортных "Геркулеса" с израильскими десантниками под командой подполковника Ионатана Нетаниягу. Они штурмовали здание аэропорта и освободили заложников. В бою, продолжавшемся около часа, погибли 20 угандийских солдат, все семеро угонщиков, трое заложников и командир десанта. Израильские коммандос уничтожили также 11 стоявших на летном поле угандийских "МиГов". Одним из террористов оказался немец Вильфрид Бозе, связанный с Карлосом-Шакалом. Личность единственной среди угонщиков женщины не установлена; израильтяне считают, что это Габриэла Тидман Кригер, участник захвата министров ОПЕК в 1975 году в Вене.

Перу, 1996-1997

Наконец, самый похожий сюжет – захват в декабре 1996 года резиденции посла Японии в Лиме, Перу, где в этот день собралось по случаю японского национального праздника – дня рождения императора – более 600 гостей, среди которых лишь по случайности не оказалось президента страны Альберто Фухимори, однако были его ближайшие родственники и члены кабинета включая министров иностранных дел и сельского хозяйства, три членов Конгресса, президент Верховного суда Перу и пятеро генералов.

Террористы принадлежали к террористической группировке "Революционное движение Тупак Амару" (MRTA - Movimiento Revolucionario Tupac Amaru) – одной из новейших модификаций троцкистско-кастристской вооруженной оппозиции, с которой перуанские власти и регулярная армия воюют начиная с 60-х годов. "Тупак Амару", назвавшаяся так в честь казненного испанцами в XVI веке последнего правителя Новоинкского царства, заявила о себе в 1982 году серией взрывов в офисах иностранных компаний и банков в Лиме. Впоследствии группировка провела теракты против дипломатических миссий США, мормонских храмов, президентских дворца и самолета и национального парламента. В лице Фухимори террористы столкнулись с лидером, не склонным идти на какие бы то ни было уступки. Президент-реформатор развернул решительную и бескомпромиссную борьбу с левыми партизанами, тесно связанных к тому же с наркокартелями Латинской Америки.

Захват произошел 17 декабря около восьми часов вечера. По одной из версий, передовая группа была одета официантами и потому беспрепятственно вошла в здание. Перестрелка с полицией продолжалась около часа и имела следствием ранение одного из террористов, которых было 14 человек. Была предпринята попытка выкурить бандитов слезоточивым газом, однако у тех оказались при себе противогазы, пострадали лишь заложники. В 10 вечера боевики MRTA отпустили около 170 женщин и заложников преклонного возраста, в том числе мать и сестру Фухимори; брат президента остался в заложниках. Оставались в плену и послы 12 стран не считая хозяина дома. Представителям Красного Креста было позволено доставить заложникам еду, воду и рентгеновский аппарат.

Условия, надо признать, террористы выдвинули весьма умеренные: освобождение из-за решетки соратников (в перуанских тюрьмах сидит 4000 осужденных за терроризм, из которых около 500 – члены MRTA), возможность беспрепятственно вернуться в джунгли, реализация правительством программы помощи бедным и выплата "военного налога", сумму которого они не назвали. Крайний срок ультиматума был установлен в 12:20 18 декабря, однако, когда он миновал, никаких акций со стороны террористов не последовало. Корреспондент лондонской Financial Times Салли Боуэн, оказавшаяся в числе заложников и впоследствии освобожденная, сообщала, что предводитель террористов, называвший себя команданте Хуэртас (то был давно объявленный в розыск главарь MRTA Нестор Серпа Картолини), заявил, что захват предпринят в знак протеста против поддержки японским правительством "неолиберальной политики" Фухимори и нарушений прав человека.

К вечеру все того же дня террористы, стремясь начать переговоры, освободили четырех дипломатов – послов Канады, Греции и Германии и французского атташе по культуре. Команданте Хуэртас настаивал на том, чтобы от правительства переговоры вел лично Фухимори. Однако вместо президента прибыл министр просвещения Доминго Палермо. Важную роль в переговорах играл канадский посол Энтони Винсент, сам недавний заложник.

19 декабря в Лиму прибыл министр иностранных дел Японии Юкихико Икэда. От имени своего правительства он настаивал на мирном разрешении кризиса. Резиденция посла де юре представляет собой территорию иностранного государства, и на силовую акцию Перу требовалось согласие Токио. Госсекретарь США Уоррен Кристофер заявил, что Вашингтон возражает против какого-либо торга с террористами. Президент Клинтон направил в Лиму команду советников по борьбе с терроризмом. Предлагал Фухимори свой спецназ и президент Ельцин, хотя среди заложников не было ни одного гражданина России. Поблагодарив, президент Перу вежливо, но однозначно отклонил предложение. День в день с захватом заложников в Лиме, 17 декабря, в Чечне неизвестные убили шестерых сотрудников Международного комитета Красного Креста – канадку, испанку, новозеландку, двух норвежек и голландца. Глава представительства МККК Михель Минниг, тоже захваченный террористами, вспоминал, что сообщение о чеченском убийстве, крупнейшем в истории Красного Креста, произвело на него ужасающий эффект.

Остающихся заложников террористы разделили на две группы: "стратегически важных" и неважных. После дальнейшей сортировки 20 декабря было освобождено 38 человек. 22 декабря, объявив, что это жест доброй воли, приуроченный к Рождеству, террористы отпустили 225 заложников, в том числе всех семерых американцев, послов Кубы, Панамы и Венесуэлы, а также людей, не имевших отношения ни к одному правительству мира – журналистов, бизнесменов и общественных деятелей. Число заложников достигло управляемого уровня. Переговоры прекратились.

С 19 декабря власти отключили в посольской резиденции телефоны, электричество и водоснабжение. Заложники, освобожденные 20 декабря, потребовали от имени остающихся отказаться от этой меры. Однако правительство коммунальные услуги так и не возобновило.

21 декабря в телеобращении к нации Альберто Фухимори сделал свое первое заявление в связи с захватом заложников. Он публично пообещал террористам свободу возвращения в джунгли, если они освободят всех заложников и сложат оружие. Днем позже премьер-министр Японии Рютаро Хасимото сказал, что его правительство всецело разделяет позицию президента Перу. В ответ команданте Хуэртас пригласил к микрофону коротковолнового радиопередатчика министра иностранных дел Перу Франсиско Туделу, который призвал президента отнестись к требованиям террористов со всей серьезностью.

24 декабря, навлекая на себя гнев Токио и Лимы, правительство Уругвая освободило из своей тюрьмы двух членов MRTA. В тот же день террористы отпустили на волю уругвайского посла. Вечером того же дня, не вступая ни в какие объяснения с уругвайской стороной, Фухимори отозвал из Монтевидео своего посла. 25 декабря террористы освободили посла Гватемалы; как заявил позднее он сам, это был жест, имеющий целью поощрить гватемальские власти за прогресс, достигнутый на переговорах с партизанами.

Освобожденные заложники говорили, что обращались с ними хорошо, террористы ведут себя спокойно. Команданте Серпа, по их словам, хорошо информирован и ведет с заложниками дискуссии о политике и экономике.

В заложниках оставались более 100 высокопоставленных лиц: послы Японии, Малайзии, Боливии, Гондураса и Доминиканской Республики, все должностные лица Перу, брат президента, а также японские и перуанские бизнесмены.

25 декабря дочь президента Кейко София Фухимори доставила заложникам рождественский ужин с индейкой. Террористы допустили в здание епископа Хуана Луиса Киприани, который отслужил праздничную мессу. Священник провел среди заложников и террористов около семи часов и с тех пор посещал резиденцию ежедневно. 28 декабря в резиденцию впервые вошел Доминго Палермо, главный переговорщик правительства. После этого были освобождены доминиканский и малайзийский послы.

31 декабря в посольскую резиденцию были впервые допущены телекамеры и фотографы. Власти пропустили их через оцепление и разрешили им снять фасад здания. Во время съемки в одном из окон появился плакат, приглашающий журналистов войти. Перед ними предстали террористы обоего пола в масках, обвязанные взрывчаткой, а также четверо заложников включая Франсиско Туделу, который сообщил, что никого из них не мучают и подчеркнул необходимость диалога. В резиденции в этот момент оставался 81 заложник. Спустя четыре часа после пресс-конференции Картолини решил освободить посла Гондураса и генерального консула Аргентины.

Альберто Фухимори реагировал на несанкционированную пресс-конференцию резко. 2 января он назвал членов MRTA террористами и заявил, что не намерен менять в угоду им свою экономическую политику. В тот же день он назначил новых должностных лиц на места тех, кто оставался в заложниках. 7 января перуанские власти арестовали двух японских журналистов, проникших в резиденцию и в течение двух часов интервьюировавших команданте.

Однако 12 января Палермо представил террористам план переговоров, на который они ответили на следующий день согласием. В комиссию по переговорам, помимо представителей сторон, должны были войти в качестве независимых наблюдателей представитель Международного комитета Красного Креста Мишель Минниг и епископ Киприани. В своем радиоответе на предложение Картолини потребовал включить в состав комиссии представителя Гватемалы, правительство которой только что подписало мирное соглашение с марксистскими повстанцами, положив конец 36-летней гражданской войне, и европейской страны. Правительство ответило на это требование отказом, не желая проводить неуместную параллель между гватемальскими партизанами и перуанскими террористами.

1 февраля после встречи в Торонто с японским премьером Хасимото президент Фухимори согласился возобновить переговоры с террористами при участии гарантов. В марте он нанес визиты в Доминиканскую Республику и на Кубу в поисках страны, которая предоставит убежище боевикам MRTA. Фидель Кастро ответил согласием при условии, что Токио и Лима обратятся к нему с официальной просьбой. 12 марта переговоры были прерваны террористами, обвинившими правительственные специальные силы в том, что они "роют туннели", подкапываясь под здание с заложниками. Впоследствии штурмовая группа действительно проникла в здание через подземные коммуникации, но рылись ли туннели специально, неизвестно.

В общей сложности состоялось 10 раундов переговоров, для которых была разработана специальная процедура. На протяжении всего кризиса международные гуманитарные организации, по определению занимающие нейтральную позицию, предпринимали неустанные усилия для облегчения участи заложников и вступали в контакт с террористами исключительно с этой целью. Заложники регулярно получали не только продукты, средства личной гигиены, книги и письма родственников, но и могли сдавать в стирку свое белье. С ними поддерживалась тайная связь; с их помощью в помещениях резиденции была установлена прослушка. В ходе четырехмесячного противостояния террористы не раз заявляли о своей готовности убить заложников и себя. Время от времени с территории резиденции доносились выстрелы и даже взрывы. Всего вероятнее, они носили предупредительный характер.

Всего различным переговорщикам удалось освободить 549 человек. В руках у террористов оставалось 72 заложника, когда 22 апреля, на 127-й день кризиса, перуанские коммандос начали тщательно спланированный штурм здания. В итоге все 14 террористов были убиты. Под перекрестный огонь попал и от полученных ранений скончался один заложник. В бою погибли двое военнослужащих спецназа.

Урок перуанского кризиса состоит прежде всего в том, что в таких ситуациях остро необходимы нейтральные посредники, чьи функции ограничиваются исключительно гуманитарными задачами. Заложники – ничьи. Для обеих сторон конфликта они служат разменной монетой. Заботиться о них и представлять их интересы может и должна третья сторона, миссия которой – оказание помощи жертвам.

Второй урок Лимы, и не только Лимы, говорит о том, что террористы-самоубийцы не ведут переговоров и не захватывают заложников – они просто идут в людное место и взрывают себя, как это делают палестинцы. Чем больше крику о готовности умереть, тем меньше этой готовности.

Третье – исполняя свой профессиональный долг, журналисты должны быть готовы к репрессиям со стороны властей. Они ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах не должны действовать по указке специальных служб: интересы этих служб и общества, которому служит пресса, не совпадают никогда. Для того чтобы не выдавать террористам оперативный план штурма, не нужна хартия журналистской этики – это вопрос не этики, а здравого смысла. От глупости никакая хартия не спасет. Но и ум террористов переоценивать не стоит.

Полезно добавить, что 15 перуанских спецназовцев, штурмовавших резиденцию японского посла, по сей день находятся под следствием. В мае этого года им было предъявлено обвинение в убийстве террористов. В августе Верховный суд Перу решил, что они подлежат юрисдикции военного суда. Бывший шеф перуанской разведки Владимиро Монтесинос уже осужден и отбывает наказание за другие преступления, однако и ему, как и трем другим руководителям операции спасения заложников, предстоит судебное разбирательство. Альберто Фухимори пребывает в добровольном изгнании.

Техас, 1993

В Америке в дни московского кризиса часто вспоминали и "дело Уэйко". Речь идет о событиях 1993 года. Близ города Уэйко, штат Техас, в усадьбе Маунт-Кармел обосновались приверженцы культа Дэвида Кореша, известного под названием "Ветвь Давидова". 28 февраля туда прибыло спецподразделение федерального Бюро по контролю за торговлей алкоголем, табаком и огнестрельным оружием Министерства финансов США. У представителей властей на руках были ордера на обыск и арест Кореша: он подозревался в незаконном владении оружием и взрывчаткой. Едва приехавшие приблизились к дому, как подозрения полностью подтвердились - давидианцы открыли огонь, убив четырех и ранив 16 человек. Визитеры временно отступили и вызвали подкрепление.

В тот же день руководство операцией перешло в ведение ФБР, направившего на место действия свою команду по спасению заложников. В Вашингтоне за развитием событий внимательно следил президент Клинтон, правовой надзор осуществляло Министерство юстиции.

Переговоры с обитателями дома результата не дали. Не помогло отключение электричества и водоснабжения: выяснилось, что осажденные располагают достаточными запасами воды, чтобы продержаться неопределенно долгое время. 14 апреля Кореш заявил, что не капитулирует пока не закончит труд, содержащий толкование смысла семи печатей, о которых повествует Откровение Св. Иоанна. В этот момент на столе министра юстиции Джанет Рино уже лежал план штурма дома. Впоследствии она заявила, что решающим аргументом в пользу силовой акции были сведения о том, что давидианцы истязают детей.

16 апреля Кореш сообщил, что закончил первую из семи глав своего манускрипта. 18 апреля, догадываясь о приближении развязки, он приказал выставить в окнах дома детей – совершенно так же, как действовали террористы в Буденновске. Один из них, по словам очевидцев, держал в руках плакат с надписью "Геенна грядет". Сама фраза, разумеется, должна толковаться прежде всего как пророчество Страшного Суда, однако представители властей впоследствии ссылались на нее как на ключ к случившемуся далее. 19 апреля – то был уже 51-й день осады - федеральные силы пошли в атаку. В боевых действиях участвовало 700 человек, танки, вертолеты и армейское спецподразделение "Дельта". События развивались по самому тяжелому сценарию. Убежище давидианцев загорелось и сгорело дотла. Пламя невиданной силы обратило в пепел 75 человек, среди которых было 24 ребенка. 9 сектантов успели сдаться.

Действия федеральных властей сразу же стали предметом основательных сомнений, а затем и разбирательства. В июле 1995 года состоялись открытые слушания в Конгрессе, в ходе которых Рино заявила конгрессменам, что решение о штурме было "самым тяжелым" в ее жизни, однако окажись она снова перед тем же выбором, решение было бы таким же. Еще через год появился и был утвержден нижней палатой доклад, обвиняющий Рино в "серьезной халатности". Вместе с тем вину за гибель людей докладчики возложили на Кореша – по их версии, члены культа устроили самосожжение. Именно таков, утверждали они, истинный смысл фразы о геенне огненной.

Впоследствии в архивах ФБР нашлись оперативные видеозаписи, существование которых бюро упорно отрицало. Из записанных на пленку радиопереговоров явствует, что федеральные агенты получили санкцию на применение слезоточивого газа CS и применили его, однако газ в бункер, где к тому моменту сосредоточились осажденные, "не пошел", и командир приказал попробовать сделать это с другой точки. На этом запись обрывается. Эксперты расходятся во мнениях, могла ли канистра с газом стать причиной пожара. Тем не менее налицо попытка федеральных ведомств скрыть улики.

Для нового расследования с учетом новых свидетельств была назначена независимая комиссия во главе с бывшим сенатором Джоном Дэнфордом. Глава комиссии и 68 его сотрудников подошли к делу основательно. Они досконально изучили свидетельские показания, оружие федеральных агентов, наконец, провели токсикологическую экспертизу тканей и костей погибших с тем, чтобы установить, закачивался ли в бункер слезоточивый газ. В итоге Дэнфорт пришел к выводу о невиновности коммандос.

Параллельно уцелевшие давидианцы и родственники их погибших единоверцев вчинили судебный иск, в рамках которого был проведен небывалый следственный эксперимент. На крупнейшей в США военной базе Форт-Худ, штат Техас, был воссоздан ключевой эпизод штурма. Цель эксперимента состояла в том, чтобы проверить, применялось ли в ходе штурма оружие. Представители ФБР утверждают, что не применялось. Что касается бронетехники, то она использовалась для пролома бетонных стен. Однако на видеозаписи ясно видны вспышки. По мнению адвокатов ответчиков, эти блики могли отбрасывать поверхность бассейна, металлические и стеклянные предметы, а выстрелы никаких вспышек в видеозаписи вообще не дают. Эту версию и предстояло подтвердить или опровергнуть. Адвокаты истцов, в свою очередь, считают, что обстрел дома отрезал сектантам единственный путь к бегству от пламени пожара.

Для эксперимента были выбраны рельеф местности и погодные условия, максимально совпадающие с реальными. В небо поднялись самолет ФБР Night Stalker и вертолет Lynx британских королевских ВМС – именно с этих двух бортов велась съемка в роковой для давидианцев день. Обе машины были оснащены инфракрасными камерами, близкими по техническим характеристикам тем, с которых были сделаны подлинные видеозаписи. На земле в инсценировке участвовало восемь человек. Из положений лежа, стоя и с колена они вели огонь из автоматического оружия, заняв позиции, на которых находились федеральные агенты. Свою боевую задачу выполняла бронетехника: утюжила стекло и алюминиевые обломки, способные отбрасывать блики. Действо продолжалось около трех часов. Видеозаписи, сделанные в ходе эксперимента, достоянием публики так и не стали. Что касается адвокатов сторон, то они дали взаимоисключающие интерпретации результатов эксперимента.

"Дело Уэйко" остается в США предметом острой дискуссии. Наиболее радикальные критики властей доказывают, что безобидная секта не представляла никакой угрозы обществу ("Ветвь Давидова" откололась в свое время от адвентистов седьмого дня). Что касается оружия, то уровень обеспеченности сектантов стволами был ниже среднего показателя по штату Техас. Угроза, утверждают оппоненты, исходит не от мирных приверженцев нетрадиционных культов, а от изолгавшихся, безответственных и выходящих за рамки закона силовиков.

Все статьи по теме