Режиссера "Звездных войн" Джорджа Лукаса теперь вряд ли кто вправе обвинять в малодушии. В свое не слишком-то стройное, но грандиозное здание знаменитой саги он наконец решился вставить главный замковый камень и тем самым придать всему повествованию формальную замкнутость.

Громкая премьера "Эпизода III. Месть ситхов" знакомит нас со всеми теми событиями, которые косвенно уже давно были известны по сериям, снятым ранее, и для фанатов сериала ничего принципиально нового, кажется, не несет. Вместе с тем и человеку случайному, знакомому со "Звездными войнами" лишь понаслышке (как это ни удивительно, но и такие люди тоже существуют), просмотр "Мести ситхов" никак не порекомендуешь. Ведь главной "технической" задачей нового фильма, его, если угодно основным правилом игры можно считать сведение воедино всех сюжетных линий до сей поры разрозненных половинок - пары сравнительно свежих "первых" эпизодов и "классической" трилогии, устранение возможных противоречий, недомолвок, визуализация картинок, уже давно грезившихся почитателям саги. Следить за всем этим удивительным процессом со стороны может показаться занятием досужим, задачка на изворотливость ума, а не творчество как таковое, однако любая окололитературная игра, проведенная достаточно виртуозно, заслуживает как минимум внимания.

Основная беда "Звездных войн" в том, что главным ее так сказать обещанием была демонстрация тех механизмов, которые приводят людей замечательных, выдающихся во всех отношениях и безусловно добрых в стан врага, на сторону безусловного мирового Зла (в понимании американского режиссера Злу также безусловно соответствует тирания, а Добру - демократия). И если в классической трилогии семидесятых, снятой в виде симпатичной, но несколько инфантильной сказки, угроза перейти на сторону Зла была лишь чисто гипотетической возможностью (все зрители понимали, что Добро останется Добром, чтобы там не случилось, да и вообще все кончится хорошо), да и в "поздне-ранних" сериях можно было локально поддерживать примерно такую же атмосферу (хотя и приходилось расставлять кое-где маловнятные эпизоды, свидетельствующие о "зловещих" переменах), то "начальным условием" при съемках "Мести ситхов" было как раз то, что все должно кончится плохо, очень-очень плохо. Самый главный и самый основной герой Энакин (или Анакин) Скайуокер должен превратиться из сияющего рыцаря Добра (вполне сказочного и весьма органичного в этом своем качестве) в свою полную противоположность - Дарта Вейдера, ужас всей Вселенной. Более того, эта метаморфоза теперь волей-неволей должна считаться центральным событием всего сериала, привлекать самое пристальное внимание всех его зрителей и давать соответствующий отсвет на "классические" серии, повествующие о формально более поздних событиях, в ходе которых эти самые "превращательные" механизмы будут лишь мучительной загадкой прошлого (пора тревожиться о том, что многое в старых фильмах будет попросту убито, если их просматривать вслед за формально идущими первыми эпизодами-новинками).

В том, чтобы как следует обнажить механизмы превращения Добра во Зло, Лукас, увы, не преуспел. Да и вряд ли, положа руку на сердце, на это можно было бы надеяться... Конечно, можно оправдывать знаменитого сказочника тем, что к красивому масштабному зрелищу просто неприменимы те требования, что мы вправе предъявлять к романам Достоевского и Толстого, что в мире Лукаса действуют не обычные наши физические законы, а своеобразная магия, в основе которой - некая Сила, у которой, увы, есть и коварная "Темная сторона". Однако достаточно вспомнить, что любая магия и волшебство в сказках - это всегда метафора, отражение процессов, происходящих в реальном мире (а иначе, если это не так, то мы имеем дело с обыкновенной пустышкой), и защита, построенная на столь шатком основании, сразу рухнет...

Конечно, создатели фильма это понимали. И поэтому метафизическим "ухудшениям магической кармы" Энакина соответствуют вполне реальные проступки - убийство пусть и виновных, но безоружных (или по крайней мере заведомо менее сильных) противников. Нарушение вполне "человеческого" кодекса рыцарей-джедаев (вспомним не менее "человеческий" кодекс, которым Айзек Азимов в свое время снабдил своих не менее фантастичных роботов) не украсит любого реального человека, поэтому зритель без труда сможет следить за изменениями, происходящими в мире "магическом", и сочувствовать героям. Если бы Энакин был в какой-то момент превращен в Дарта Вейдера просто злым волшебством, говорить было бы не о чем, нужно было бы просто принять этот факт как простейшее правило игры - и все. Но нет, задача стояла в том, чтобы показать, как славный герой перешел на сторону владыки ситхов по своей собственной воле. А для вящей эффектности до того самого момента, когда он по своей собственной воле преклоняет колени и клянется в вечной преданности, Энакин ведет себя с совершенно необыкновенным достоинством и выглядит гораздо благороднее, чем канцлер Палпатин и все джедаи вместе взятые (включая учителя Скайуокера Оби Ван Кеноби, который не знает порой (политика, блин), куда спрятать глаза от того, что ему приходится говорить и делать).

Элементарная логика подсказывает, что человек, только-только защищавший своего злейшего врага, поскольку его нельзя убить просто так безоружного, а нужно отвести в суд, и искренне оплакивающий свою роковую ошибку, послужившую причиной гибели собрата-джедая, никак не может спустя секунды бухаться на колени и клясться в верности убийце, а уж тем более незамедлительно отправляться в храм, чтоб поубивать там кучу народа, включая детишек-джедаев (он не может даже оправдываться тем, что в чем-то заблуждается, поскольку все маски в этот момент уже сброшены). Причина столь разительных перемен может иметь только чисто магическую природу, а это означает лишь расписаться в собственном драматургическом бессилии.

Конечно, на этот случай нашлись и дополнительные "околомагические" подпорки. И это не столько смутно прорезающееся (и плохо клеящееся) властолюбие и явная амбициозность юного героя. Энакин влюблен в Падме Амидалу (сенатора от планеты Набу, бывшую "исполняющую обязанности королевы"), которая готовится стать матерью (отсюда будущие принц Люк и принцесса Лея), и ему в дурных снах грезится, что она погибнет при родах (странно, конечно, что при столь высоком уровне медицины будущего может возникнуть такая роковая неопределенность, но опять же - в дело может подмешиваться и магия...). Темный владыка обещает нашему герою контроль над этой ситуацией, а джедаи могут лишь посоветовать заранее смириться с утратой. Однако тут невооруженным взглядом виден банальный обман - владыка ситхов не только не способен вернуть жизнь близким Энакина, но и самого Энакина вылечить он не в силах, ограничиваясь лишь тем, что снабжает своего верного слугу многочисленными протезами. Более того, зловещему канцлеру даже не приходит в голову для пользы дела сделать самому себе банальную пластическую операцию, поэтому неудивительно, что эта парочка в конце концов проиграет свою решающую битву за Империю.

Справедливости ради нужно отметить, что все остальные "концы" увязать воедино вроде бы удалось, хотя наверняка потом дотошные зрители найдут какие-нибудь ляпы. Не забыли даже под конец дать команду "очистить память" смешному андроиду - роботу-переводчику: действительно, отсутствие у него памяти о событиях, произошедших десятилетиями ранее, иначе было бы просто необъяснимым... По крайней мере столь разительных и очевидных "проколов", как в "Скрытой угрозе" (когда все дружно вдруг забывают про мать Энакина, оставшуюся в рабстве на богом забытой планете, хотя долететь и забрать ее после успешной экспедиции и славной виктории - пара пустяков (пустив в ход либо деньги, либо силу)).

В конце концов можно, сильно не мудрствуя и потеряв надежду на то, что Лукас расскажет нам про нас самих что-либо новое, просто отдаться великолепному зрелищу, на которое, собственно, и ушла львиная доля бюджета и вся мощь современных компьютеров студии Lucas Film. Битвы выглядят еще более впечатляющими, чем прежде (если техника в кинотеатре не подведет), полет сквозь космос, кишащий огромным множеством звездолетов, забавных боевых роботов, прогрызающих их стальные крылышки и вырывающих электронные внутренности, гигантских крейсеров и т.д. наполняет зрителей вполне предсказуемым восторгом, изобретательности и мастерству аниматоров, создавших бешенных верховых драконов и причудливые колесные и моноколесные гибриды, остается только позавидовать. Правда, иногда создателям фильма их фантазия подкидывает и кое-какие явно комические образы. Так, например, магистр Йода, спасаясь от заговора, садится в свой совсем небольшой космолет, который отчаянно всем своим строением напоминает деревенский сортир и имеет примерно такую же величину. Впрочем, подобие сортиров для перемещения в пространстве использовали еще Стругацкие - с их "нуль-Т" кабинками...

Ну а кто-то из зрителей возможно углядит во всех этих масштабных событиях многочисленные аллюзии на текущие наши земные события и обнаружит среди героев "Звездных войн" забавные карикатуры на нынешних политических деятелей. Так, фразу "Кто не с нами - тот наш враг", послужившую оправданием массового убийства джедаев, слышали и от нынешнего президента Соединенных Штатов Джорджа Буша ("Либо вы с нами, либо вы с террористами," - народ, конечно же сразу вспомнил, какие чувства сам Лукас питает к этому политику), ну а тот момент, когда канцлер берет в свои руки всю власть, сообщая, что его лицо обезображено шрамами, потому что его пытались убить, возможно кому-нибудь напомнит недавние события Оранжевой революции на Украине и лицо ее нового лидера - Виктора Ющенко... "Вот так, под громовые аплодисменты, умирает свобода", - говорит Падме Амидала, когда галактический сенат выражает свое одобрение канцлеру Палпатину, становящемуся императором, и "прирученный" сенат кому-то до боли напомнит нашу собственную "единую" и "демократически избранную" Думу и Федеральное собрание, послушно аплодирующих нашему самому демократичному лидеру...