В России до сих пор детское кино остается на положении пасынка. Дело даже не в том, что его никто толком не снимает: даже фильмы, снятые для заокеанских детей, доходят до России с опозданием, и премьеры проходят как-то под сурдинку. Вероятно, они и денег собирают немного - но тут трудно разобрать, где причина, а где следствие.

В Америке детские фильмы выходят на экран круглый год. Каждый месяц в десятке самых кассовых лент можно найти мультик или еще какой-нибудь фильм для самых маленьких. Кстати, разумеется, суперпостановки типа "Властелина колец" или "Гарри Поттера" проходят по другому ведомству - они-то как раз доходят до Москвы в срок. А речь сейчас идет о фильмах для тех, кому еще нет десяти, то есть как раз о детях, а не о подростках.

Как раз такие фильмы и выходят в дни школьных каникул - и потому обозревателю, решившему понять, что происходит в детском кино, прямая дорога в блистательно перестроенный бывший Центральный детский кинотеатр, ныне называющийся "5 звезд" - вовсе не в честь коньяка, а в честь пятерки залов. Отвлекаясь от основной темы, надо сказать, что кинотеатр прекрасен. Вне сомнения, с дизайнерской и пользовательской точки зрения это лучший кинотеатр города: небольшие залы, бары и кафе плюс специальный комплекс детских развлечений, куда смело можно отправить ребенка часа на полтора-два (а самим в это время идти смотреть какое-нибудь взрослое кино). Но я смотрел детское – и о нем мы и будем говорить.

Детское кино, конечно, всегда находится на переднем крае идеологической войны. Потому что идеологическая война – это прежде всего война за души подрастающего поколения. Классическая диснеевская продукция в идеологическом смысле ничуть не лучше советских фильмов: любого непредвзятого зрителя при просмотре старого "Питера Пэна" или "Дамбо" берет оторопь: изображение индейцев, китайцев и негров отдает отчетливым расизмом, не говоря уже про "сексистские" отношения между мужчинами и женщинами. Оттого в современном Голливуде появляется идея, что неплохо бы изменить традиционный мультфильм: сохранив занимательность, сделать его чуть более политкорректным. Вот и все три мультфильма, показанных на прошлой неделе, демонстрируют в большей или меньшей степени ревизионизм по отношению к классическому, диснеевского типа мультфильму. Удивительно, что выгнанная в дверь неполиткорректная идеология умудряется каждый раз возвращаться в окно.

Наиболее революционно обходится с традицией "Стюарт Литтл-2", хотя его ревизия в основном является технологической: заглавный мышонок не выглядит двумерным мультиперсонажем типа Кролика Роджера, а предстает перед нами обычным фантастическим существом, вроде какой-нибудь минигодзиллы из взрослых фильмов, сделанных с помощью все того же компьютера. С сюжетом дело обстоит сложнее: если первый "Стюарт Литтл" нес вполне политкорректное послание (размер не имеет значения, мыши и люди – мы все одна семья), то его сиквел неожиданно утверждает, что равенства нет: мыши не могут играть в футбол (потому что их сносит мячом) и в баскетбол (потому что ростом не вышли). Потому одноклассники Стюарта Литтла не очень-то хотят с ним играть – и главным другом оказывается птичка-канарейка Маргало. Кому велено чирикать - не мурлыкайте.

Анимационный вестерн "Спирит: душа прерий" исправляет две других ошибки: во-первых, лошади ведут себя как настоящие лошади, то есть ржут, а не разговаривают. Во-вторых, индейцы оказываются хорошими, а белые – плохими. Но, поскольку фильм все-таки про лошадей, то мы слышим внутренний монолог Спирита и песни Брайана Адамса, комментирующие происходящее. Беда, впрочем, в том, что песни Адамса не просто перевели на русский язык, но и отдублировали. Не скажу чтобы сладкоголосый Брайан был моим любимым певцом, но его русский дублер сильно хуже. Иными словами, лошадям дали обрести свой голос, но усилиями прокатчиков своего голоса лишили певца. Последнее хуже, чем неполиткорректность: это просто глупость и неуважение к зрителю. Что же касается индейцев и белых, то в истории, выдержанной в лучших традициях гойкомитичевских вестернов, подкачал финал. Когда Спирит и его друг индеец перепрыгнув пропасть, отрываются от преследующих их белых, один из солдат поднимает ружье, чтобы выстрелить в них, а Главный Белый, ранее не замеченный в симпатии к коренным американцам и животным, останавливает его: мол, эти двое заслужили свободу. Может, в жизни такое и бывает, но все равно верится с трудом. И главное, свобода оказывается не тем, что завоевывают, а тем, что даруют. Будь индейцы хорошими или плохими – все равно только старшие бледнолицые братья могут их освободить: от невежества или от колонизации.

В старом "Питере Пэне" была фраза, которая может послужить прекрасным выражением отношения к краснокожим: "Индейцы хитроумны, но не умны". Разумеется, в новой версии индейцев от греха подальше спрятали куда-то вглубь острова, а Джейн, дочка Венди, заняла куда как более активную позицию, чем занимала в дофеминистском мире ее мать. Впрочем, "Питер Пэн: возвращение в Неверландию" - самый традиционный из трех мультфильмов, о которых идет речь.

Те фильмы, которые мы вместе с детьми смотрели на прошлых каникулах, убеждают нас, что политкорректность не уживается в детском кино. И дело тут не в том, что политкорректность плоха; дело в том, что она возникла как попытка отразить всю сложность жизни ("не все негры живут на вэлфере, бывают среди них и образованные афроамериканцы", "думали, еврей, а оказался пьющим человеком") – а детские мультфильмы существуют, чтобы обучить базовым вещам: умению различать добро и зло, ценить семью и свободу.

Самое удивительное, что этих базовых принципов совершенно достаточно для того, чтобы вырасти как раз таким человеком, который будет критиковать те мультфильмы, которые смотрел в своем детстве, за тоталитарность и расизм.

И это очень хорошо.