Побывав на некоторых судебных заседаниях по продлению меры пресечения узникам 6 мая, прочитав про те, на которых не был, я поймал себя на ощущении чего-то упущенного защитой. С разной степенью тщательности и скрупулезности адвокаты совершенно справедливо оспаривали утверждения составленных под копирку ходатайств следствия относительно того, что подсудимые, если их выпустить до суда не то что на свободу, но даже и под домашний арест, смогут «уничтожать улики», «оказывать воздействие на свидетелей», «скрыться»...

Это и впрямь смехотворно. Ну какие улики можно еще уничтожить спустя полгода и после проведенных обысков с изъятием всего и вся, что может хоть как-то относиться к делу? Неопознанные куски асфальта выкинуть? Выловить в замерзшем канале затонувшие полицейские шлемы и дубинку? Что еще? Как можно «давить» на свидетелей – сплошь сотрудников ОМОНа и полиции? Куда можно скрыться без загранпаспорта – на таежную заимку? Но, при всей абсурдности подобных предположений, их еще хоть как-то можно воспринимать – а вдруг? Однако никто из адвокатов по совершенно необъяснимой для меня причине не обратил внимания на последний пассаж из серии предположений о возможных действиях подсудимых в случае их освобождения из СИЗО: «продолжит заниматься преступной деятельностью».

А ведь это предположение не только столь же бездоказательное, как и все предшествующие, но еще и дважды клеветническое по отношению к подсудимым! Во-первых, даже сам факт, что они «занимались деятельностью», судом еще не доказан. А если не занимались, то как они могут ее «продолжить»? То есть следствие, подменяя собой суд, уже посчитало доказанным, что занимались? А во-вторых – и в-главных! – судом еще вовсе не доказано, что их деятельность (даже паче чаяния таковая была, а это далеко не очевидно для большинства случаев) была «преступной»! Такое заявление со стороны следствия есть злонамеренная клевета в адрес граждан, чья вина еще не доказана, то есть в отношении которых презумпция невиновности действительна. И совершенно неинтересно, что это, мол, стандартная, «штатная» формулировка! Даже более того – если это «штатная» формулировка, то она есть симптом, обличающий карательный характер всего нашего правосудия.

И я совершенно не понимаю, почему ни один из адвокатов узников не выдвинул немедленно встречного иска о клевете в адрес Следственного Комитета и Прокуратуры, коль скоро последняя посчитала возможным обвинение подержать.

Власть, по уши замаранная неправосудным процессом, пытается поставить нас – именно КАЖДОГО ИЗ НАС! – в положение глухой обороны, заставить нас оправдываться. И, выходит, действует по-своему грамотно, не давая вздохнуть и оглядеться. Но мы не можем, не имеем права идти у них на поводу. Тем более, когда уверовавшая в свою безнаказанность, она совершает такие вопиющие промахи. Стороне защиты нужно, необходимо срочно переходить в контратаку. И не давать следствию уже ни секунды передышки. Выбор-то здесь совсем незамысловат: или вечно безуспешно доказывать, что ты не верблюд, или помнить, что ЛУЧШАЯ ЗАЩИТА – ЭТО НАПАДЕНИЕ. И действовать соответственно.