Этой весной мы все слышали про 80-процентный уровень поддержки, которой пользуется Путин в связи с его внешней политикой. Нам очень хотелось понять, насколько это соответствует действительности, и мы надеялись, что это все-таки не так. Поэтому вместе с активистами «Солидарности» мы начали проводить пикеты-опросы и спрашивать прохожих, поддерживают ли они политику Путина в Украине.

Сейчас, когда состоялись уже десять таких пикетов, можно говорить о довольно стабильных результатах. Доля опрошенных, высказавшихся "за" и "скорее за", колебалась от 56 до 72%, но чаще всего была около 62%. "Против" и "скорее против" высказываются обычно около 25% прохожих (от 17 до 33%). Наконец, 10-15% опрошенных затрудняются ответить.

Каждый раз опрашиваются несколько сотен человек. Люди отвечают письменно, ставя галочку в бюллетене, интервьюер при этом на них не смотрит, и это, с нашей точки зрения, делает результаты более точными.

Со многими прохожими мы общаемся. Ощущение от этого общения печальное: похоже, что у людей большие сложности с тем, чтобы подумать, - гораздо легче повторять какие-то штампы. В основном все аргументы достаточно однотипные: «Крым наш!», «Бандеровцы!», в Украине запрещают говорить на русском языке, обижают русских людей. В драку пока никто не лез, были лишь угрозы и оскорбления. Конструктивные диалоги возникали, но редко. Чаще люди формально задают вопросы, а на самом деле убеждают самих себя.

По моим наблюдениям, люди, которые поддерживают Путина, более агрессивны. Человек, который против, может быть немножко истеричным, но угрозы свойственны именно тем, кто за.

Те же, кто против, подходят, чтобы выразить солидарность, радуются тому, что они не одни в этом мире, рассказывают свои истории: про собственное окружение или про родственников и знакомых в Украине. Чаще просто высказывают поддержку.

Какие выводы мы за это время сделали? Прежде всего оказалось, что разница реального положения с официальной статистикой доходит до 20% и о всенародной поддержке речь не идет. Говорить о динамике рано, но есть ощущение, что людей, которые затрудняются ответить, стало немного больше.

А главное, стало понятно, что часто мы имеем дело не с личными убеждениями людей, а с позицией, сформированной под влиянием потока информации. Если этот поток отключить, то скорее всего люди начнут задумываться и эмоционально реагировать будут по-другому.

У нас давний опыт небольших уличных мероприятий, и из года в год мы сталкиваемся с довольно однотипной агрессией. Это было и во время пикетов в поддержку Ходорковского, и при раздаче докладов про Путина и Лужкова, и во время военной кампании в Грузии. Как только тема становится менее напряженной, людей отпускает и заводит на следующую. В какой-то момент люди начинали говорить: «Знаем, что Лужков вор», «Ходорковского посадили, потому что его Путин не любит». Менялись интонации, появлялись сомнения.

Мы не ждем, что нам удастся переубедить прохожих, но контринформацию людям стоит иметь: многие просто не представляют, что существует иная точка зрения.