Украина отметила День вооруженных сил. Сегодняшняя украинская армия выживает благодаря мощному волонтерскому движению. Уполномоченный министра обороны Украины по вопросам закупок Давид Арахамия ответил на вопросы Граней.Ру о том, как на вооружении украинской армии появились первые беспилотники, о роли волонтеров в обеспечении украинской армии и о том, как он оказался советником министра.

- Как получилось, что вы занялись обеспечением украинской армии дронами?

- Давайте начнем с начала. Меня зовут Давид. Мне 36 лет. Я беженец из Абхазии, жил в городе Гагра. Вот почему мне и близка эта тема - мне было 12 лет, когда те же зеленые человечки, которые пришли в Крым, примерно по такому же сценарию появились в Абхазии. Мы вынуждены были уехать, поскольку родители у меня грузины. Мы скитались, полтора года прожили в Пензе, я учился в Пензе. У нас были дальние родственники на Украине, у них была возможность поселить бесплатно, и мы переехали в Николаев. Там я закончил школу с золотой медалью, университет с красным дипломом и стал айтишником. Как бизнесмен я работал в основном на западные компании.

От Николаева до крымской границы примерно 140 километров, полтора часа езды. Когда в прошлом году произошла аннексия Крыма, мы со моим тренером из спортзала из чистого любопытства поехали на границу где стояли наши десантники. Мы их обнаружили в полностью разобранном состоянии. У них не было никакого обеспечения - ни бензина, ни формы. И мы решили показать государству пример, как нужно экипировать бойцов, чтобы они отстаивали нашу родину.

Мы сделали такой проект, который назывался "Первый народный десантный батальон". Нашли поставщиков, которые продают экипировку, провели кампанию по сбору средств, в онлайне показывали, сколько денег собрано. Это вызвало интерес прессы, привлекло людей. Таким образом мы довольно быстро собрали 150-160 тысяч долларов. Мы одели один батальон - и тут началась АТО. И мы поняли, что наша помощь недостаточна в конфликте такого масштаба.Тогда мы решили сделать платформу для работы волонтеров "Народный проект". На данный момент мы собрали больше четырех с половиной миллионов долларов на различные проекты, связанные с армией, медициной, реабилитацией и так далее.

Я в армии не служил и совершенно не военный человек. Я начал изучать, каким еще образом кроме денег, экипировки, трусов, носков и ботинок можно помогать. Из фильмов мы знали, что где-то там есть такие дроны. Что война XXI века вся строится на дронах. С их помощью собирается вся развединформация.

Сначала к нам пришел один сумасшедший изобретатель и сказал: "Я буду делать дроны, мне нужны деньги". Мы под него собрали около 30 тысяч долларов. К сожалению, этот человек оказался таким писателем-фантастом - "освоил" эти деньги, ничего не сделав. Нам с партнерами - а мы бизнесмены среднего уровня - среднего класса пришлось вернуть в фонд свои деньги. Мы были ответственны за управление народными деньгами, за ошибки нужно было платить.

Начали сборку из всяких китайских компонентов у себя. Затем мы стали собирать таланты, искали по всей стране инженеров, конструкторов, авиаторов. На сегодняшний день без ложной скромности могу сказать, что мы первые в стране, кто производит дроны военного назначения, которые могут находиться в воздухе, по семь часов, залетать на территорию противника, облетать территорию АТО, снимать военные цели и т.д. То есть сделали продукт на уровне европейских стандартов.

Поскольку мы не хотим зарабатывать на собственной стране и на собственном народе, мы отдаем наши дроны по себестоимости, то есть по цене комплектующих. Все остальное делается за счет волонтерских ресурсов. Так что украинская армия получает наши дроны в пять раз дешевле, чем польские или эстонские аналоги.

- То есть армия оплачивает какую-то часть?

- Сейчас это полностью подарки армии, которые профинансированы народом Украины. Но поскольку нам необходимо увеличивать количество дронов, мы ведем переговоры о том, чтобы государство закупало комплектующие, отдавало нам, мы делали сборку и отдавали назад уже готовые дроны. Всего в стране подобных инициатив (речь идет не о таких машинах, как у нас, а о дронах поменьше, полулюбительских) около тридцати. Собирают квадрокоптеры, самолетики, электрические модели, модели с моторами внутреннего сгорания и т.д.

Вообще волонтерское движение насчитывает свыше миллиона человек. Волонтеры помогают армии, выступают эффективными посредниками по сбору средств и по их распределению. Из них около десяти тысяч человек профессионально занимаются помощью армии. Люди жертвуют своим собственным временем и на регулярной основе помогают. Этот факт во многом опровергает разговоры российской пропаганды о хунте и прочем. Во всей стране не существует ни одной организации, куда я не могу как волонтер просто прийти и попросить помощи. Я могу прийти в супердорогую юридическую компанию, попросить консультацию о каком-то аспекте помощи армии, и я получу эту консультацию бесплатно.

- До того как вы начали заниматься поставками дронов, на вооружении украинской армии хотя бы одна такая машина была?

- Нет, не было. Были только какие-то переговоры... Я так понимаю, что во времена Януковича модернизация армии целенаправленно спускалась на тормозах. Наш оборонный потенциал уменьшался, и это были скоординированные действия. Но в нашем ВПК работают сильные мозги, а в такие кризисные моменты происходит мобилизация всех ресурсов, в том числе и мозгов. И при должном менеджерском подходе можно генерировать очень серьезные решения.

- Волонтеры, которые делают дроны, - за счет чего они живут?

- Сначала они приходили и говорили: "Мы будем собирать бесплатно". Потом мы поняли, что это полная занятость, а у ребят есть семьи, всякие обязательства и так далее. Мы рассказали знакомым бизнесменам, которые помогают армии, о нашем проекте, и они его поддержали. Таким образом, за счет частных пожертвований мы им платим зарплату.

А поскольку дроны получаются хорошего качества, мы хотим сделать из этого коммерческое предприятие, которое будет заниматься экспортом этой продукции на рынки Европы, Азии и США.

- Насколько я поняла, западные инвесторы еще не очень готовы вкладываться в украинское производство дронов.

- Да. Проблема в том, что это производство не сертифицировано по европейским стандартам. По комплектующим есть вопросы. Например, некоторые китайские комплектующие тоже не сертифицированы. Но у нас есть неоспоримое конкурентное преимущество. Наши дроны действуют в войне против серьезно вооруженной армии. Что бы ни говорила российская власть, у нас есть многочисленные свидетельства (в том числе и видео) присутствия российских военных частей на территории Украины. Наш маркетинговый месседж на Запад - "Дроны, которые показали себя в войне против российской армии". Они умеют противостоять российским системам обнаружения и радиоподавления.

Военный музей в Киеве. Фото Юрия Тимофеева:

- Как вы приняли решение о переходе в Министерство обороны?

- Когда это все началось, первая мысль у меня была собрать вещи и переехать в какую-нибудь Хорватию. Второй раз в жизни повторялась история, когда я мог потерять все, что у меня есть, по внешнеполитическим причинам, скажем так. Но потом я задал себе вопрос: "А что бы ты мог изменить?". И решил для себя, что сделаю все, что от меня зависит, для того чтобы это остановить, а если у меня не получится, тогда со спокойной совестью смогу уехать. К счастью, получилось больше, чем я ожидал. Я еще в Николаеве объединял патриотически настроенные движения, мы тут строили блокпосты, организовывали защиту города. Когда наша эффективность стала заметна, министр обороны пригласил меня к себе и предложил стать его советником.

Мы создали при Министерстве обороны совет волонтеров и пытаемся координировать волонтерские усилия, которые разрознены и децентрализованы.

- Получается?

- Получается, и довольно неплохо. Сначала, естественно, была некоторая конфронтация, потому что волонтеры обижались, что министерство не выполняет своих прямых обязанностей по поставкам в армию. Это связано с тем, что министерство как систему разваливали довольно долгое время. Сейчас, спустя год, сдвиги очень серьезные - даже международные эксперты, которые изучали результаты нашей работы, говорят о них как о феноменальных. Такого не случалось ни в одном военном конфликте на протяжении последних двадцати лет.

- А с коррупцией сталкивались?

- Это очень серьезная проблема. По нашей инициативе заведен такой порядок, что каждый, кто приходит работать в министерство, должен пройти проверку на полиграфе. Проверяются возможные связи с коррупционерами, а также с иностранными спецслужбами. Сначала мы проверили всех волонтеров, а теперь создали специальный департамент, который проверяет чиновников министерства.

Кроме того, мы инициировали внедрение первой в стране системы электронных закупок. Специалисты Всемирного банка оценили ее как одну из лучших разработок в этой области в Европе. Мы перевели Министерство обороны на электронные закупки. Это такие онлайн-аукционы на понижение. Анонимные участники соревнуются, кто дешевле продаст армии оборудование, амуницию и т.д. В результате аукционов мы, как правило, достигаем 20-25-процентного уменьшения цены.