От политзаключенных осталась только память. По крайней мере, судя по мероприятиям, прошедшим в Москве 30 октября, можно сделать вывод, что память о политзаключенных есть, а самих их нет. Зато какая память, какие мероприятия!

С 1974 года 30 октября отмечался в нашей стране как День политзаключенного. Прежде всего именно того политзаключенного, который сидел тогда, хотя вспоминали и погибших. Отмечали памятный день главным образом сами политзэки в лагерях и их друзья на воле. Это был день объявленного сопротивления тоталитарному режиму.

В 1991 году ельцинская власть, кое-как закамуфлированная под демократическую, хитро переименовала День политзаключенных в День памяти жертв политических репрессий. Дала ему официальный государственный статус. К Соловецкому камню на Лубянке зачастили чиновники разных рангов, действующие и бывшие, в том числе и сами принимавшие участие в репрессиях. Казенщина вытравила из события его суть, заменив солидарность с политзаключенными политически безопасным ритуалом памяти.

А уж как у нас любят ритуалы - и говорить нечего. Да так, чтобы выдавить слезу или чтоб охватил патриотический восторг. Особенно любят погоревать на публике президенты, премьеры, депутаты и прочая государственная нечисть. Как любят они постоять перед телекамерами с постными лицами, торжественно возложить цветы, где надо преклонить колено, задумчиво перекреститься, тяжело вздохнуть и картинно посочувствовать. Как любят они парады и торжественные церемонии, знаки отличия и ордена, штандарты и символы власти. Как обожают пустую многозначительность и запредельный пафос. Уж если начинать зимнюю Олимпиаду в 2014 году, так непременно в 20 часов 14 минут! Уж если принять олимпийский огонь, так не отнести его в столицу Игр, а непременно послать в броуновское движение по всей России, и чтобы на Северном полюсе побывал и в космосе, пусть и не горящий. Чему там гореть в безвоздушном пространстве, когда он и на земле-то постоянно гаснет! Потушенный факел в открытом космосе – это символ безумия российской власти.

Казалось бы, и черт с ними и с их ритуалами, посмеемся да пройдем мимо. Однако получается так, что ритуалы вытесняют подлинную жизнь. В 2007 году общество "Мемориал", прежде проводившее акции у Соловецкого камня каждое 30 октября, не выдержало административного наплыва и пошлой подмены смысла отмечаемой даты. Они придумали новую акцию - "Возвращение имен", - которая проводилась там же, но накануне, 29 октября. Сотни людей вспоминают в этот день погибших в сталинские годы. Тоже ритуал, но хотя бы искренний, без официозной лжи и натянутости.

А что же с политзаключенными? Да ничего. Их будто и нет никого - ни Алехиной и Толоконниковой, ни "болотных" узников, ни Бориса Стомахина, ни Ходорковского и Лебедева, ни многих других. 30 октября, в День политзаключенного, о них дружно промолчали. Нет, конечно, их помнят, за них переживают, но не звучали их имена на улицах и площадях российских городов именно в тот день, который принадлежит им по праву.

Обошлись ритуальными действиями. Открыли мемориальную доску на доме, где жил когда-то Варлам Шаламов. Поговорили на пресс-конференции о том, кого считать политзаключенным. Отслужили панихиду по расстрелянным на Бутовском полигоне. Постояли в пикете за открытие музея-мемориала в "Расстрельном доме" на Никольской. Все это само по себе неплохо, но где же день сегодняшний?

Может быть, ничего не происходит? Так ведь нет. На сегодняшний день неизвестно местонахождение Надежды Толоконниковой, которую из одной зоны увезли, а в другую не привезли. Сегодня же в московских судах слушаются дела о продлении предварительного заключения Алексею Гаскарову и Леониду Развозжаеву, рассматривается апелляция на заочный арест Анастасии Рыбаченко.

Жизнь идет своим чередом, политзаключенные сидят, а лукавая власть и сервильные общественники увлекают общество воспоминаниями о репрессиях сталинских времен. И я заметил: чем настоятельнее необходимость защищать сегодняшних политзаключенных, тем с большим жаром они вспоминают события далеких лет. Они думают, что компенсируют этим свое молчание о сегодняшнем дне. В результате 30 октября только и разговоров, что о 37-м годе. А о 2013-м новая власть и новые общественники будут скорбеть лет через тридцать. Безо всякого риска, опасных аналогий и рискованных сравнений. И конечно, с маской самой искренней скорби на честных лицах. Замечательная эстафета!