Вопрос "А судьи кто?" во все времена российской истории звучал остро и вызывающе. Потому что с судьями всегда была проблема. Если бы они были такими, как Анатолий Кони, а то ведь всё как Ульрих и Лубенцова или Сырова да Сташина. Кризис правосудия в России – явление хроническое, и нет особых надежд, что в ближайшем будущем положение изменится к лучшему.

Между тем независимое правосудие необходимо гражданскому обществу ничуть не меньше, чем свобода манифестаций, реальная многопартийность или свободная пресса. Создать его независимо от государственной власти, конечно, намного труднее, но необходимость этого очевидна.

Задача всякого правосудия состоит не только в том, чтобы покарать преступников, но и в том, чтобы продемонстрировать обществу способность судебной власти беспристрастно и объективно разграничить действия нарушителей закона и законопослушных граждан. С этой задачей нынешнее российское правосудие не справляется совершенно.

Процесс по делу Pussy Riot ясно показал, что суд не является арбитром между гражданами и исполнительной властью. То же самое было видно в последние годы и на многих других судебных процессах. Между тем обществу необходимо иметь ясное представление о вине или невиновности подсудимых и обоснованности вынесенного решения. Репутация российского правосудия сегодня такова, что нигилистическое отношение к суду ("раз судят, значит, невиновен") становится все более популярным. Хотя на самом деле это не всегда верно. Однако репутация – дело тонкое: теряется легко, а завоевывается трудно.

Состояние правовой неопределенности губительно для общественной морали. В том же деле Pussy Riot многие очень долго не понимали: как расценить действия трех девушек, есть ли на них уголовная вина? Карикатурный Хамовнический суд под председательством Марины Сыровой на эти вопросы по существу не ответил. Вынесенный приговор юридически ничтожен.

В этой ситуации гражданскому обществу было бы полезно обзавестись собственной институцией, способной выполнять общественно значимую функцию суда – представить общественности заключение, основанное на добросовестном и объективном рассмотрении дела, на внимательной и непредвзятой оценке всех аргументов обвинения и защиты. Это не должно превратиться в процедуру с заранее готовым решением. Процесс должен быть в максимальной степени состязательным.

Скоро начнется большой судебный процесс по "Болотному делу". Судя по всему, объективности от суда ожидать не приходится. Тем очевиднее, что проведение параллельных судебных слушаний позволило бы представить обществу ясную картину того, что происходило на Болотной площади 6 мая 2012 года. С этой задачей справится сегодня только общественное правосудие. Казенный суд эту задачу не выполнит, его цель – не устанавливать истину, а репрессировать оппозиционеров.

Альтернативный суд мог бы заняться и такими делами, которые вызывают неоднозначные оценки даже в оппозиционной среде: например, делами Таисии Осиповой, Бориса Стомахина или Даниила Константинова. Кроме того, он мог бы решать и споры, возникающие как внутри оппозиционного движения (например, конфликт Екатерины Самуцевич с адвокатами), так и вне его – среди тех, кто доверяет альтернативному правосудию. Он мог бы исполнять функции третейского суда по гражданско-правовым спорам, что вписывается даже в рамки нынешнего российского законодательства.

Параллельные судебные процессы придумали не сегодня. Их проводили, например, силами западного юридического и правозащитного сообществ по делам советских диссидентов. На этих параллельных процессах были представлены доказательства защиты, которые замалчивались официальным советским правосудием.

Сегодня в оппозиционных и правозащитных кругах обсуждается идея проведения общественных слушаний по делу 6 мая. Предполагается огласить показания свидетелей защиты, которые игнорирует Следственный комитет. Это хорошее начинание, но оно не заменяет альтернативный суд. На общественных слушаниях будет представлена позиция защиты подсудимых, а задача альтернативного суда – установить истину с учетом доказательств и защиты, и обвинения. К неангажированному суду будет гораздо выше уровень общественного доверия.

Идея создания альтернативного суда обсуждается кулуарно в течение последних нескольких месяцев. Дело пока не сдвинулось с мертвой точки. Слово за юристами, способными написать регламент и процедуру суда, а также за организациями гражданского общества, готовыми предложить процедуру избрания ответственных и авторитетных судей.

Государство неспособно обеспечить гражданам правосудие. Это не означает, однако, что мы должны пребывать в варварском состоянии. Общество должно само учредить институты правосудия, которым можно будет доверять.