Вот и закончились последние, по-видимому, выборы политической эпохи Путина. Они ознаменовались его возвращением в Кремль, увы, далеко не столь триумфальным, каковым это виделось ему еще в прошлом сентябре. Да и самому Кремлю отнюдь не сулят безоблачного существования даже на ближайшую перспективу.

С кем и за что боролся каждый из кандидатов? Сам Путин, подобравший удобных для себя соперников, боролся не столько с ними, сколько с собственным негативным имиджем в глазах значительной части российского электората. Свою чрезвычайно активную и в целом успешную кампанию он провел главным образом на посту премьера, лишь на три дня за все это время оформив отпуск.

Удивительно пассивно вели себя перед выборами все остальные кандидаты. Они не только не позволяли себе острой критики главного соперника, но и выглядели крайне скованно - мало ездили, не демонстрировали ярких инициатив. Владимир Жириновский, вопреки обыкновению, не улучшил, а ухудшил свой рейтинг в результате кампании - иногда казалось, что он сознательно работает на снижение результата. Не состоялся как самостоятельный и сильный политик Сергей Миронов: его результат оказался не просто наихудшим, но и продемонстрировал наибольшее падение в сравнении с показателем его партии на декабрьских выборах в Думу. Михаил Прохоров, хотя и съездил в пяток регионов (а Путин посетил 18!), но даже в родном для него Красноярском крае резко недорабатывал. Он скорее вел кампанию в Сети. Ему удалось собрать протестные голоса в столицах, хотя трудно отнести это на счет собственно его кампании. Конвертировать электоральный успех в партийный капитал - задача отнюдь не тривиальная. Расчет Кремля на то, что, придав своим участием некую новизну и дополнительную легитимность кампании, Прохоров при этом никогда не сможет выйти за пределы некоего праволиберального электорального гетто, в целом подтвердился.

Что касается фальсификаций, то, похоже, в ряде случаев они видоизменились: вместо приписок на этапе составления итоговых протоколов по регионам мы увидели более трудоемкие и менее "эффективные" вбросы и карусели, повышенное использование административного ресурса - когда на грани фола, а когда и за гранью.

Особенно ярко это проявилось в Москве и Питере, где Кремль решал чрезвычайно сложную задачу: сокращение разрыва с общенациональной поддержкой Путина при минимизации скандалов по поводу фальсификаций. В Москве поэтому голосовало огромное количество свезенных из разных регионов "правильных" избирателей, включая, кстати, и колоссальные дополнительные силы полиции и внутренних войск. Эти выборы вообще стали, по-видимому, чемпионом по голосованию по открепительным талонам. Должны проявиться и "карусели", когда по одному талону человек мог голосовать несколько раз: в этом случае общее число избирателей согласно Центризбиркому должно заметно вырасти по сравнению с прошлым декабрем.

Увидели ли мы нового Путина? Нового в смысле чрезвычайно активного, вложившегося в эту кампанию так, как он никогда не вкладывался ранее, - да. Нового в смысле готового стать политиком, договаривающимся с другими, - пока нет.

Сейчас много говорится о возможности и даже необходимости для Путина измениться - о "версии Путин 2.0". Я бы заметил, что впору говорить о "Путине 4.0" и что здесь есть как минимум две серьезные проблемы. Во-первых, это трудности превращения из "царя", каковым Путин был до недавнего времени, в политика, пусть и самого сильного; во-вторых, это проблемы, связанные с тем, что Путин, по крайне мере отчасти, стал заложником имиджа и тактических решений, реализованных в ходе президентской кампании. Это и обещания стабильности, сохранения статус-кво, способствовавшие формированию нового путинского большинства, но одновременно затрудняющие проведение необходимых и уже отчасти даже назначенных социально-экономических реформ. Во-вторых, это жесткая риторика в отношении Запада и связанных с ним врагов, отказ от которой с точки зрения Путина может быть воспринят как проявление слабости.

Похоже, выборы стали не столько началом новой политической эпохи, сколько завершением старой. Представляется, что и сам Путин, и большинство других участников выборов 2012 года - уходящая натура. На следующих выборах, которые могут состояться и раньше, чем в 2018 году, мы уже их не увидим.

Сами выборы закончились, но импульс, который они придали политическому развитию, будет ощущаться еще долго. Это и непосредственное их послевкусие в виде волны общественных протестов, скандалов, связанных с нарушениями и т.д. Это и отдаленные и главным образом негативные последствия избранной Кремлем на выборах тактики. С одной стороны, это раскручивание "митинговой войны" и использование конфронтационной риторики, с другой - упор на консервацию ситуации и отсутствие перемен. Последнее, сослужив службу Кремлю на выборах, будет теперь тяжелым бременем лежать на самом Путине и новом правительстве.

Что же будет дальше? Многое, конечно, будет зависеть от того, какую линию в отношении неизбежных политических протестов будет проводить власть, насколько содержательными и последовательными будут заявленные политические реформы. В любом случае имеющиеся у многих обитателей Кремля надежды на то, что с выборами политические протесты и проблемы, с ними связанные, уходят в прошлое, абсолютно беспочвенны. Мало того, что масштабы политического протеста, на который власть пока никак содержательно не ответила, наверняка будут возрастать, так еще очень скоро к ним добавятся и протесты социально-экономические, связанные с ростом замороженных на время выборов цен и коммунальных тарифов, реформированием бюджетной сферы и предстоящей пенсионной реформой. Победа Путина на выборах дает Кремлю возможность как-то смягчить этот политический кризис, но не позволяет избежать его.