Открытые письма и другие обращения Геннадия Гудкова читать тяжело. Видно, как он растерян, изумлен, обозлен, напуган. Его можно понять: бизнес потерян, завтра отнимут депутатский мандат, послезавтра могут посадить, и Геннадий Владимирович уже примеривает на себя судьбу Ходорковского. Более того, он вспоминает про 1937 год и прокурора Вышинского, и это, конечно, явный перебор, но спорить почему-то не хочется. Пафосные речи обычно неумны, но каждый по себе знает, что бывают в жизни минуты, когда трудно удержаться от пафоса.

Спорить хочется с теми, кто сегодня добивает отставного полковника КГБ-ФСБ.

Это довольно пестрая компания. Тут и лидеры партии, клеветнически названной кем-то партией жуликов и воров, и знаменитые оппозиционеры, и православный батюшка-эмигрант, опознавший в Гудкове того офицера КГБ, который проводил у него обыск. Правда, депутат считает батюшку лжецом, утверждая, что никогда не работал по православной линии, и презумпцию невиновности никто не отменял, и вся история попахивает какой-то гнилью, но этот камень тоже запущен в огород Гудкова. Вот они, мол, какие, системные оппозиционеры: копни поглубже - и наткнешься на кровавого палача.

С единоросами полемизировать бессмысленно. Ясно, что если завтра из их так называемой партии зачем-то попрут Дмитрия Анатольевича или, страшно сказать, Исаева с Яровой, они снова найдут незатертые слова, чтобы рассказать всю правду про бывших товарищей. С диссидентами сложнее.

У Лимонова с Гудковым старые счеты, и если вспоминать их давнюю дискуссию на НТВ, то Эдуарда Вениаминовича можно понять. Полковник тогда выступил в качестве столпа режима, позже был среди тех, кто увел демонстрантов на Болотную площадь, оставив Лимонова почти в полном одиночестве на площади Революции, а великодушная забывчивость не входит в число тех добродетелей, которым поклоняется автор "Прекрасной эпохи". Оттого лидер "Другой России" ныне честно не скрывает "злорадства", наблюдая метания Гудкова. С ним, с Лимоновым, тоже незачем спорить, ибо по-своему, по-лимоновски, он безусловно прав.

По-своему прав и Александр Подрабинек с его диссидентским кодексом чести. Собственно, он прав почти во всем. И можно не сомневаться, что если бы автор "Мандательного падежа" каким-то чудом попал в эту Думу, то он поступил бы так, как советует Геннадию Гудкову. "Тьфу на вас на всех, - сказал бы он, возвращая творцу билет, то есть Нарышкину мандат, - шестеренки взбесившегося принтера!". И вернулся бы в "сообщество честных людей", откуда, впрочем, и не отлучался.

Проблема, однако, в том, что дорога в это замечательное сообщество у разных людей разная. Изредка бывает, что и прямая - через "Карательную медицину", через ссылки и лагеря. Гораздо чаще сей путь не столь прям, сопряжен с остановками и ошибками, честными заблуждениями и позорными проступками. Отдельными независимыми наблюдателями замечено также, что из таких организаций, как КГБ, вообще мало кто возвращается к людям. И в этом смысле казус Гудкова уникален и достоин самого пристального изучения, не говоря о простом человеческом сочувствии.

Ведь что получается? Бывший полковник КГБ, который мог бы до конца дней своих жить в шоколаде, голосуя как положено, вдруг испытал чувство глубочайшего отвращения к этой жизни и к этой власти. Стал выступать с невосторженными речами в Охотном Ряду и на Болотной площади. Конечно, он мог не ожидать таких бед, которые обрушились на него, хотя скорее всего, прекрасно зная круг, в котором вращался долгие десятилетия, о последствиях догадывался. То есть он сознательно растоптал свою карьеру, выйдя на площадь и присоединившись к бунтующему "сообществу". А в итоге его бьют со всех сторон, и если поношения, доносящиеся из кремлевских башен и из уст бывших партайгеноссен, понятны, то презрительные речи несогласных вызывают некоторую оторопь.

Эти речи как минимум нерасчетливы.

Дело в том, что бунт Гудкова для власти куда опасней, чем бунт Лимонова, бунт Подрабинека или, к примеру, все мои статьи на "Гранях", вместе взятые. За Лимоновым - его карликовая партия, за Сашей Подрабинеком - сам Саша Подрабинек, обо мне и говорить нечего, я и в себе-то сомневаюсь, а за отставным штандартенфюрером КГБ могут оказаться сотни, если не тысячи так называемых силовиков, то есть людей, на которых уже двенадцать лет подряд держится власть Владимира Владимировича. В стране победившего чекизма эти люди, при всей их внешней незамысловатости, составляют прослойку новой аристократии. И если маразм текущей эпохи становится невыносим и для этих людей, то Путину и впрямь приходит время курлыкать.

За это сегодня и бьют его, Геннадия Владимировича Гудкова, - беспощадно, больно, с оттяжечкой. Ему страшно, но им еще страшней. И лучшее, что может ныне сделать для власти оппозиционная общественность, - это поучаствовать в травле Гудкова. Демонстрируя его коллегам, которые, быть может, думают то же самое, что и он, что произойдет, если у них окончательно проснется совесть. Оказывается, их будут метелить со всех рук: и за "предательство", и за то, что, переходя в лагерь оппозиции, они еще ностальгически хватаются за прежние цацки.

Между тем все удавшиеся бескровные революции у нас, от александровских реформ до горбачевской перестройки, - только сверху. Из той среды, где служат истосковавшиеся по воле царские чиновники, офицеры и партократы или обкомовские секретари, вдруг ощутившие в себе былинный порыв к свободе. Удавшиеся бескровные революции случаются у нас, когда мысль о том, что так жить нельзя, овладевает не только диссидентами, но и столпами режима. По этому поводу можно долго сетовать, справедливо указывая, что оттого и свобода к нам приходит такая кривая, что дарят ее с царского плеча, а реформы проводят бывшие коммунисты. Однако с кривой судьбой, как и с единоросами, спорить незачем: это историческая данность, до сих пор никак не опровергнутая. Другой путь и другая судьба - направо и за углом: разины, пугачевы, макашовы и анпиловы, кровь и почва. Или вон другой полковник - Квачков с его арбалетами. Он не рефлексирует и писем единоросам не пишет, можно пойти и за ним.

На днях толпа народных избранников солидарно накинется на Гудкова и, с присвистом оттоптавшись на перебежчике, выбросит его из Госдумы. Якобы за то, что он незаконно занимался бизнесом, его будут клеймить, если использовать оценочное суждение, патентованные жулики и воры. Изменить тут ничего нельзя. Однако несогласным следует, на мой взгляд, поддержать Геннадия Гудкова. Хотя бы из чувства самосохранения.