Ксенофобия - идеология подвижная. Неподвижна лишь ненависть, это выстраданное, святое чувство, но объект ненависти может меняться. В зависимости от исторических обстоятельств и внушенных фобий, а что касается начальства, то на него серьезное влияние оказывает и политическая конъюнктура.

Впрочем, роль личности в истории порой парадоксальна, и если краснодарскому губернатору Кондратенко постоянно мерещатся евреи, то, значит, Кубань на долгие годы обречена стать форпостом в борьбе с мировым сионизмом. Если же на смену дремучему батьке Кондрату приходит молодой, современный, прагматичный Ткачев, то модернизируется и нацизм. Духовный сын Кондратенко, он ничего не имеет против того, чтобы натравить свой электорат на чужих, но действует более реалистично. Ибо евреи как-то уже давно не попадаются на глаза прославленному кубанскому казачеству, зато понаехали люди с фамилиями, оканчивающимися на "ян", "дзе", "швили", "оглы". Указанные фамилии, как и их "носителей", Ткачев объявляет "незаконными", и это не выписка из уголовного дела по статье, карающей за разжигание розни, а просто такая цитата. Привычная в устах краснодарского губернатора.

Недавно он снова отметился, выступив по национальному вопросу. На сей раз в нем заговорил ксенофоб не мечтательный или творящий свои этнические чистки как бы исподтишка, но успешно практикующий. Ткачев призвал к созданию региональных казачьих отрядов, которые будут "выдавливать" носителей незаконных фамилий. То есть "наводить порядок, спрашивать документы, заниматься миграционной политикой (откуда прибыл, зачем и так далее). Чтобы те, кто пытается просто "на дурака" сюда приехать, застолбить, заниматься провокациями или неправомерным бизнесом, понимали, что на Кубань лучше не ехать". И тут опять конец цитаты.

Иными словами, в своей борьбе с понаехавшими губернатор дошел уже до создания зондеркоманд, или, если использовать более политкорректный язык Уголовного кодекса, до учреждения незаконных вооруженных формирований. По-своему это логично: от декларативной ксенофобии до ее самых брутальных разновидностей путь недальний. Особенно в той ситуации, в которую попал Ткачев после трагедии Крымска. Это понятный случай, и можно, перефразируя классика, заметить, что местный патриотизм - последнее прибежище краснодарского губернатора.

Ведь что выяснилось после того, как в крае начали считать погибших и слово взял Ткачев? Выяснилось, что губернатору плевать на земляков, иначе бы он, сознавшись, что власти за три часа до наводнения знали о грядущей беде, не бросил в лицо крымчанам: "А что, нужно было каждого обойти?!" Фраза сильно врезалась в память, и если бы в тот же день президент снял губернатора, региональный народ вместе со всей Россией воспринял бы это с пониманием.

Однако дело пока обошлось арестом стрелочников, и Ткачев, под которым все еще шатается кресло, решил перехватить инициативу. Теперь он стремится направить гнев кубанцев по единственно правильному руслу: против инородцев. Ну и натравить на них ряженое казачество, которое как-то затаилось, когда надо было спасать людей и помогать выжившим. Зато через пару недель после наводнения, едва казаки, приодевшись, вышли патрулировать улицы и ловить "паникеров", про них услышали все.

В современной России параллельно идут два процесса: начальственного одичания и сопротивления ему. С одной стороны, власть закручивает гайки, срывая резьбу. С другой стороны, гражданское общество понемногу самоорганизуется, в рамках тех же волонтерских отрядов пытаясь создавать параллельные структуры, независимые от начальства. С одной стороны, губернатор Ткачев собирается разорять местный бюджет, вкачивая 650 миллионов рублей на зарплаты национально ориентированным дружинникам. С другой стороны, социум протестует, и даже в Общественной палате находятся люди, которые обвиняют губернатора в стремлении, посеяв рознь, развалить страну и хотят пожаловаться на него в Генпрокуратуру.

Силы, конечно, неравны, ибо Ткачев - это человек, обеспечивающий полноценный отдых Путина в Бочаровом Ручье и подготовительные мероприятия к сочинской Олимпиаде, а так называемое общество ни чинов, ни званий, ни поручений не имеет. К тому же Александр Николаевич - человек упорный: можно вспомнить хотя бы исход из России турок-месхетинцев - первый и пока единственный случай вынужденной эмиграции (а фактически депортации) из РФ по этническим причинам. И все же скандал вокруг заявлений Ткачева разгорается нешуточный, призывы к его отставке звучат все громче, и это полезно само по себе, как полезно в эпоху одичания вспоминать о норме. Вне зависимости от того, уйдет он, сядет или, что скорее всего, получит орден за какие-нибудь немыслимые заслуги.