Не спрашивай, по ком звонит колокол.

Понимаешь, о чем я?

Не отворачивайся - в глаза гляди. Ты знаешь, что в твоем городе творится неслыханное, чудовищное зло. Переключая кнопки телевизора, ты видишь, какие потоки грязи и клеветы обрушиваются на маленького человека в кепке. Безжалостная эта травля не щадит никого из его близких - ни жены, ни друзей, ни соратников.

А ты молчишь.

Он кормил тебя медом - из своего улья. Он платил тебе пенсию - из своего кармана. Своими руками он сносил ветхое, архаичное, бесполезное жилье, чтобы ты жил в новом, светлом, просторном, благоустроенном, с башенками. Ради тебя он готов был свернуть горы и повернуть реки. Он обещал тебе рассказать, кто в далеком 1812 году сжег Белокаменную. Теперь не расскажет.

Ибо жестокая машина уничтожения уже запущена в Кремле. С невыносимым скрежетом вращаются ее шестеренки. Живая кровь вот-вот заструится на дымящийся асфальт.

Ну ладно, спроси, и я отвечу: колокол в эти трагические дни звонит по Лужкову Юрию Михайловичу. По его жене. По их бизнесу - такому теплому, домашнему, семейному. По депутатам городской думы - последнему оплоту демократии и свободомыслия в России.

Горстка храбрецов, они не молчат, но принимают резолюцию в защиту оболганного крепкого хозяйственника. С ними солидарны ветераны во главе с Долгих Владимиром Ивановичем - помнишь, тем самым, который не позволил всяким подрабинекам глумиться над нашим светлым советским прошлым? Ничего ты не помнишь, урод. В глаза смотри! Их голоса сливаются со стройным хором русских буддистов: выйдя из астрала, они подметили несправедливость и вступились за градоначальника. А им, в свою очередь, вторит одинокий голос раввина Шаевича, рассказывающего про твой город, который при Юрии Михайловиче стал "примером межнационального и межрелигиозного согласия и гармонии". Еврей прав, киваешь ты, соглашаясь, только чурки заколебали, и все равно - молчишь.

Потому что боишься?

Тогда ты не одинок. Тихо, неуверенно, боязливо поднимаются на защиту мэра даже лучшие люди страны. Совесть нашей журналистики - Андрей Караулов - сумел или рискнул вчера показать свое документальное кино, разоблачающее врагов Юрия Михайловича и их прислужников, только жителям Дальнего Востока. А Митрохин из "Яблока" робко сравнил дело Лужкова с делом Ходорковского. Спрашивается, почему он не вспомнил о миллионах, замученных в ГУЛАГе? О стрельцах, запытанных Петром? О жертвах опричнины? Аналогии-то напрашивались... В отличие от них правозащитник Бабушкин сходу нашел незатертые слова в поддержку мэра. "Сегодня Лужков, завтра Матвиенко, потом - Путин", - сказал он, содрогаясь, и кем надо быть, чтобы не ужаснуться, услышав такие пророчества?

А ты не протестуешь и даже хихикаешь, сидя перед своим телевизором, и запасы попкорна в твоем буфете могут довести до отчаяния независимого эксперта. Особенно если он прислушается к твоим тайным думам. И заглянет в твои глаза.

Оказывается, ты даже не боишься. Вор, думаешь ты, должен сидеть в тюрьме вместе с женой и подельниками. Чума, шепчешь ты про себя, на оба ихних дома. Пускай, тихо произносишь в одиночестве, перегрызутся, псы шелудивые. Пусть хоть поубивают друг дружку - осточертели все со своими рожами. И тебе не стыдно?

Москва! Звонят колокола.