Появилась долгожданная информация о том, что Маргариту Чарыкову могут перевести из СИЗО в нормальную больницу, оставив там под охраной. История эта задела многих, и я натыкался на самые различные варианты призывов помочь угодившей в застенок. Среди прочего попадалось что-то вроде: "Давайте спасем девушку, не совершавшую преступлений". Здесь надо четко расставить все точки над "ё". У Маргариты нашли сколько-то там граммов какого-то там запрещенного вещества. По российским меркам преступление - будь то хотя бы хранение - она все-таки совершила. Но для меня лично это только повод еще яростнее выступать в ее поддержку.

Тот, кто отказывается рассматривать дело Чарыковой в наркополитическом контексте, слеп как крот, ему следует дать пинка, чтобы долетел до самого Чаринг-Кросса. Ибо совершенно неважно, совершала Чарыкова вменяемое ей преступление или нет. Само это так называемое преступление не должно являться поводом для лишения свободы.

Чарыкова страдает редким недугом, и это привлекло внимание к ее конкретному случаю. Возможно, благодаря общественной поддержке и шуму в сетях и в медиа ее участь удастся облегчить. Но все же будет суд, и ее вполне могут приговорить к большому сроку. И это будет приговор за наркопотребление.

Преследование наркопотребителей - это нонсенс с точки зрения современной наркополитики. Концепция "социального прессинга", на которую любят у нас ссылаться наркоястребы от Евгения Ройзмана до Евгения Брюна, на практике не приводит к снижению спроса на запрещенные психоактивные вещества, а лишь понижает уровень здоровья наркопотребителей, а тем самым и всего общества. Именно репрессивной наркополитике в нашей стране мы обязаны рекордным ростом распространения ВИЧ, гепатита С, туберкулеза, а вдобавок еще и совсем уже смертельного сочетания этой троицы (так называемый турбович и т.п.).

Общественная наркофобия, подзуживаемая сверху и поддерживаемая снизу, приводит к тому, что само понятие "наркоман" или "наркопотребитель" становится синонимом слов "изверг", "животное", "монстр". Какие права человека у монстра? Да никаких. Смерть ему! Результат: очередной "наркоман" и "барыга", а именно Маргарита Чарыкова, оказывается на нарах без необходимой медицинской помощи.

Но какой вопрос мы слышим? Тот же, что и в случае с Таисией Осиповой: "А что если она и вправду торговала?". Мой ответ в лицо всем наркофобам: даже если бы она торговала, это не повод пытать и унижать ее. Даже если Таисии Осиповой и вправду принадлежало то количество синтетического опиата (триметилфентанила), что осталось в одном эпизоде ее дела, после того как обвинение было вынуждено вычеркнуть три(!) других, с точки зрения актуального тренда мировой наркополитики и просто по логике вещей это требовало рассматривать ее как мелкого дилера, что, учитывая смягчающие обстоятельства (состояние здоровья, наличие ребенка), вполне могло обеспечить условное наказание. Вместо этого суд впаял ей чудовищную "восьмерочку".

А сколько грозит теперь Маргарите Чарыковой? Домой-то ее вряд ли отпустят. Как и в деле Осиповой, фигурирует здесь печально известная 30-я статья - о приготовлении к преступлению, к наркосбыту в крупном размере (который по амфетамину у нас начинается от 1 грамма). Между тем научно доказано - увы, в Европе и США, не в России, - что преследование так называемых мелких дилеров столь же бессмысленно с точки зрения борьбы с оптовым наркотрафиком, как и массовая посадка за решетку простых уличных торчков. Вы хоть все тюрьмы забейте - если героиновый трафик в страну обеспечивают крупные шишки из "нацэлиты", которых никто никогда не тронет, то ситуация в целом не изменится. Хотя торчать у нас стали меньше, но и это не результат репрессий ФСКН - тренд на понижение инъекционного использования нелегальных опиатов был отмечен специалистами аж в далеком 1997 году!

И таких, как Чарыкова, десятки тысяч. На начало этого года, по данным ФСКН, в заключении по 228-й статье находятся 147 тысяч человек. Сколько из них наркобаронов, а сколько простых наркопотребителей, из которых сделали "наркобаронов" путем нехитрого жульничества? Как в деле Чарыковой, когда смесь пирацетама с амфетамином весом в 20,47 граммов оценивают как чистый амфетамин. Следователь разведет руками: а все по закону! И правда, в отношении запрещенных веществ из так называемого первого списка, если вещество обнаруживается в смеси, значительное, крупное или особо крупное количества исчисляются исходя из общего веса смеси. И так же было в деле Конышева. Вы забыли про него? Ах, вы и не знали. А между тем эта - законная, заметьте! - деталь позволяет при желании шантажировать задержанных по принципу "щас всыпем в твои полграмма килограмм щебенки - и будет особо крупный размер!". Вы думаете, так не делают? Делают. А еще так делают хорошую статистику раскрываемости.

Так вот, дамы и господа, дело Чарыковой - это дело судьбоносное, и когда страдает эта молодая девушка, знайте, что вместе с ней страдает еще толком не подсчитанное количество живых людей в нашей сказочной стране - по воле ФСКН и иже с ней. Требуя изменения меры пресечения Маргарите Чарыковой, требуя внесения ее заболевания в особый реестр, когда пациентов нельзя лишать свободы без специального медицинского сервиса, требуя, в конце концов, справедливого и гуманного суда для нее, мы не должны забывать про Таисию Осипову, которая так и сидит со своим диабетом в колонии, и про Евгения Конышева, который так и сидит со своим ВИЧ-статусом в колонии, и про других людей, зачастую остающихся безымянными. Верните им имена, надежду и свободу.

Наркопотребление - это не преступление. Вот почему мы требуем реформы всей российской наркополитики, отказа от бессмысленной "антинаркотической борьбы" в пользу разумного, научно обоснованного социально-психологического подхода. Тогда дела, подобные делу Маргариты Чарыковой, просто не будут возникать.