Оттепель на ватных ногах
Кадры решают не все. Оттепели предшествует политический замысел, еще не вполне ясный самому перестройщику. Какая-то невнятная, раздражающая мысль типа "так жить нельзя". Старые соратники, подуставшие от массовых нарушений соцзаконности или бесконечной гонки на лафетах, поначалу дисциплинированно соглашаются с новым вождем. А уж потом, когда в соответствии с исторической логикой приходит пора обновлять кадры, протестовать поздно. Против весны не попрешь.
И тогда изгоняется из Кремля свора с примкнувшим к ней Шепиловым - и эта новость столь же значительна, как секретный доклад на прошедшем ХХ съезде и грядущая публикация повести безвестного зека. Или же отправляется на покой экс-преемник по фамилии Романов, и это тоже знаковое событие, вслед за которым следует ожидать освобождения из пермских и мордовских лагерей сотен политзаключенных.
Отдельные старые кадры могут еще надолго вписаться в новую эпоху. Это не принципиально. Куда важнее другое: частичная смена элит должна сопутствовать серьезному изменению климата в обществе. Увольнение каменножопых молотовых наряду с посмертной и прижизненной реабилитацией бывших врагов народа - это уже оттепель.
Как можно понять, основываясь на историческом опыте, социум на первых порах почти не участвует в переменах. Выпустили из лагеря - счастье. Чуть ослабили цензурную удавку на шее - изумлению творческой интеллигенции нет предела.
Общество подключается чуть позже. Когда предшествующий ужас сменяется обычным страхом перед властью, страх вытесняется надеждой, надежда умирает последней. Тут общество просыпается окончательно и бодрствует до тех пор, пока новая власть, согласно теории отечественного маятника, снова не загонит его в стойло.
Такова схема.
Если говорить о современной России, то вроде бы мы стоим на пороге весны. Невнятная, раздражающая мысль "так жить нельзя" беспокоит элиты и не чужда президенту. Как обычно, есть кого освобождать - из мест заключения и от занимаемой должности, причем первых, вопреки традиции, меньше чем вторых. Сделать все это, на первый взгляд, довольно легко. Убрать Путина, снять Сечина, назначить Никиту, к примеру, Белых премьером, вернуть губернаторские выборы, дать сигнал сообразительным ребятам на гостелеканалах: свободны! Конституция позволяет.
Проблема, однако, в том, что нынешняя Россия, нынешняя власть, нынешнее общество никак не вписываются в прежние схемы. Это какая-то небывалая страна, живущая по совершенно немыслимым законам. Она выламывается из самой себя и из собственной истории.
Прежняя власть и прежнее государство были насквозь идеологичны. Поэтому самые принципиальные споры велись на темы, которые сегодня невозможно вспоминать без смеха и какой-то ностальгической слезы. Типа возвращения к ленинским нормам и границах свободы для нарождающегося класса кооператоров.
Ленинские нормы канули в вечность. Идею демократии страна отринула, натерпевшись в 90-е годы и не осознав, что эта идея не исчерпывается бритоголовыми правильными пацанами и массовым ограблением трудящихся. Напротив, путинизм как идеология был хорошо воспринят в годы нулевые, но сформулировать его основные тезисы мы так и не успели. Эпоха вставания с колен и победоносного гламура кончилась осенью прошлого года.
Что осталось? Обыкновенное при капитализме общество потребления, только почему-то очень несвободное, стремительно беднеющее и лишенное каких бы то ни было ясно выраженных общественных желаний. Безыдейное, как декоративное искусство. Покорно, хотя и без удовольствия голосующее за кого скажут. Ненавидящее начальников, которые уже не стесняются называть народ "быдлом", но чуждое и оппозиционным вождям. Растерянное, запуганное, замороченное, неглупое, не верящее ни во что.
Оттого никто начиная с президента не понимает, что делать. И так называемая оттепель, которая могла бы стать спасительной для России, происходит как во сне. Мелкими шажками на ватных ногах. Чтобы не дай бог не освободить кого-нибудь лишнего и не обидеть соратников. Слабая, трусливая оттепель, заметаемая снежком.
Самая громкая отставка - столичного милицейского начальника, который казался незаменимым и после "Норд-Оста", и после взрывов в московском метро. Самое таинственное увольнение - начальника ГРУ, но это явно прошло по ведомству Путина, чей министр обороны не сработался с главным военным разведчиком РФ. Самое сенсационное, единственное и неповторимое освобождение - Светланы Бахминой, виновной лишь в том, что отказывалась свидетельствовать против Ходорковского. Самый громкий скандал - закрытие тошнотворного ток-шоу.
То ли он боится своего верного друга, назначившего его президентом, то ли сам почти такой же, то ли просто не видит смысла в том, чтобы освобождать страну. Полагая, что стране этого не нужно и спасибо ему скажут немногие, а большинство ничего не скажет. То ли замысел был совсем другим, и мы об этом скоро узнаем, увидев на троне до боли знакомого нацлидера и содрогаясь от весенних предчувствий.
И маятник никуда не качнется, намертво прибитый гвоздями к стене.
Статьи по теме
Товарищество на доверчивости
Столько неожиданных шагов со стороны президента Медведева! Тут тебе и интервью "Новой газете", и заседание в Кремле Совета по содействию развитию институтов гражданского общества, и акт о помиловании 12 человек. Из всего этого многие делают вывод о том, что власть дает сигналы о начале изменений в политике, может быть, о наступлении новой "оттепели" или даже перестройки.
Милостивый государь
Дмитрий Медведев подписал указ о помиловании. В списке из 12 человек политзаключенных не оказалось - на свободу выйдут осужденные за мелкие кражи. О том, во что превратился институт помилования в России в последние годы, говорят Александр Черкасов, Людмила Алексеева, Тамара Морщакова, Дмитрий Орешкин.
Разрешитель обратиться
Гладкий, уверенный в себе и таинственный господин Медведев самоубийственных просчетов не совершает. Он вообще ничего не совершает и ни с кем не спорит. Судя по свидетельствам очевидцев, он терпеливо выслушивает всех и доброжелательно делает пометки в блокноте. Когда считает нужным - откликается, когда считает иначе - не реагирует.
Явные советники
В новый состав президентского Совета по правам человека вошло немало открытых критиков путинского режима. Будет ли им позволено влиять на политику Кремля - или же им уготована роль декорации? О своих надеждах и опасениях говорят Кирилл Кабанов, Елена Панфилова, Дмитрий Орешкин, Ирина Ясина, Светлана Сорокина.