Уже в тот день, когда Владимир Путин обратился к стране со своими демографическими инициативами, в "Живом журнале" радетели отечества написали, что критиковать предложенные меры не за что - так они прекрасны: возражений не может быть, потому что их не может быть никогда. Чуть позже Александр Проханов в газете "Завтра" высказался в том смысле, что революция, о которой давно говорили националисты, совершилась.

Немногочисленные критические отклики сводились к тому, что недифференцированное поощрение рождаемости может привести к появлению лишнего потомства совсем не у тех групп населения, что более всего любимы теми, кто любит родину. В этой связи упоминался, в частности, Северный Кавказ. К "Воскресному вечеру" у Владимира Соловьева 21 мая свет окончательно решил, что предложенный план учен и очень мил, и один из участников обсуждения демографической проблемы подытожил дискуссию так: "Нашим президентом дан посыл застимулировать женщину родить еще одного ребенка".

Как писал когда-то Виктор Некрасов, "Тургенев таких слов не знал", но форма речи не должна заслонять ее содержание. А речь тут идет о принципах социальной политики государства, в соответствии с которыми распределяются ресурсы. В России, как и во всем мире, проблема социального распределения становится полем споров и политической борьбы вокруг таких понятий, как семья, государство, материнство, отцовство, социальная защита, рынок и его "пределы", гражданство, сексуальность и контроль над ней, самосознание, гендерное равенство; в конце концов, смысл жизни. То есть по ключевым проблемам современности.

Заявленные ныне президентом меры стимулирования рождаемости походят на те, что были осуществлены в СССР в начале 1980-х. Обращение к ним сейчас говорит о стремлении по-прежнему осмысливать российское общество как немодернизированное и строить управление на административных распределительных принципах. Современной концепции социального государства в условиях рыночной экономики при наличии образованных, профессионально ориентированных женщин и активных, ответственных граждан в России нет. Ведущие новостной программы НТВ в день оглашения президентского послания с гордостью доложили, что в документе чаще всего встречаются слова "демография", "женщины", "дети". Однако в послании ни разу не упомянуты "мужчины", "отцы", "родительство", "новая модель семьи", "гибкий рабочий график", позволяющий мужчинам и женщинам совмещать семейные и трудовые обязанности. Ориентация на систему "женщины, дети и государство" означает по сути половую сегрегацию и отстранение мужчин от активного участия в воспитании детей и прочих семейных дел. Что, кстати, пагубно сказывается на самих мужчинах.

В свое время советские меры (увеличение детских пособий, отпусков по уходу за ребенком и т.д.) не изменили ситуацию с рождаемостью кардинально. Хотя формально этими льготами мог пользоваться любой из ролителей, в качестве основного "выгодополучателя" предполагалась женщина. Однако тогда все предприятия были государственные: они не могли отказаться выполнять закон, хотя многие так или иначе стремились избавиться от сотрудниц в детородном возрасте.

Сейчас совсем другое тысячелетье на дворе: в рыночной экономике компании ориентированы на прибыль, а значит, на "эффективных" работников - энергичных, постоянно совершенствующихся, готовых идти на риск и постоянно предлагать себя нанимателям.

Какое рыночное предприятие будет заинтересовано в сотруднике, чье место надо искусственно сохранять? В создаваемой в России системе женщина предстает преимущественно как пассивный потребитель социальных услуг. Женщины выводятся с конкурентного поля, в глазах руководства, они превращаются в нежелательных сотрудников и "непрофессионалов". В какой-то мере депрофессионализация будет не только мнимая, но и реальная: что такое уйти на пару лет из такой профессии, как, допустим, программирование? Гендерная сегрегация в сфере занятости станет еще более явной: женщины будут сконцентрированы в государственном секторе, где зарплаты относительно невелики, мужчины - в рыночном. Так углубляются неравенство и социальная зависимость женщин - от государства или от мужчины, который поставлен перед необходимостью всегда зарабатывать больше

Россия - не первая страна, столкнувшаяся с подобными проблемами. Но ее лидеры, похоже, не заинтересованы в поиске иных моделей соотношения рынка и социального государства. Например, в скандинавских проводится политика стимулирования более эгалитарных отношений в семье, идет поиск тем форм помощи, которые не превращали бы их получателей в социальных изгоев. Например, оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком может быть предоставлен как отцу, так и матери, но наибольшая сумма будет выплачена в том случае, если в течение года его будут попеременно брать оба родителя.

Государство стимулирует большее вовлечение мужчин в "работу по воспроизводству", и в результате оба родителя оказываются для работодателя приблизительно в одинаковом положении. Подобные меры существенно изменяют жизненные позиции: современная женщина более склонна родить ребенка, если это не приводит к многолетней социальной изоляции и не мешает продолжению активной профессиональной жизни.

Демографическое воспроизводство - это социальный комплекс, в который вовлечено все общество. Рождаемость зависит не только от женщины, которую надо "застимулировать", но и от того, как работает система дошкольных учреждений и распределяются обязанности в семье, какие мужские и женские образы конструируют СМИ, как организовано здравоохранение, есть ли места, где родители и дети могут вместе заниматься спортом, готовы ли предприятия интегрировать "работников с семейными обязанностями", как преодолевается социальная изоляция ролителя в отпуске по уходу за ребенком, как сформирована городская среда и даже от того, запрещено ли курение в посещаемых детьми местах. Российское же государство, не желая учиться новой социологии, воспроизводит консервативную семейную модель: один зарабатывает деньги и живет публичной жизнью, другая занимается детьми; в случае необходимости государство обеспечит ее самые элементарные нужды.

В этом смысле уже упоминавшаяся программа Владимира Соловьева весьма показательна. В качестве экспертов в студии находились трое "статусных" мужчин, сказавших, что "ребенок - это достояние страны" (то же самое в свое время говорили Гитлер и Чаушеску), что ранее "женщины были психологически к этому не готовы" и что надо вернуть "культ семьи" и "сделать все, чтобы женщине было комфортно". Ни одна женщина не была приглашена участвовать в обсуждении проблем, непосредственно к ней относящихся; никто не поинтересовался мнением тех, кому должно быть "комфортно". Между тем демократия состоит как раз в том, чтобы дать голос тем, ради кого все якобы делается, то есть превратить граждан в субъектов политического процесса. В российском же случае граждане предстают как объекты благодеяний власти. "Женщиныидети" подходят для этого как нельзя лучше: они призваны исполнять роль безмолвствующего народа.