Понимание "свободы слова" у журналистов и цензоров никогда не совпадало. Наши времена - не исключение. Об этом свидетельствует интервью со старшим офицером Главного штаба ВМФ по информационной безопасности в СМИ капитаном 1 ранга Андреем Кучеровским.

В.К.: Мне, журналисту, попадает в руки документ без каких-либо грифов секретности. После публикации выясняется, что я разгласил некую военную тайну. Такое на практике бывало. Что вы посоветуете в таких случаях журналистам?

А.К.: Если источником информации не является грифованный документ, необходимо определить, откуда она исходит. Зачастую журналистам дают интервью военнослужащие, в том числе и те, кто связан контрактом о неразглашении сведений, составляющих государственную тайну. Однако некоторые из них забывают об этом либо хотят показать свою осведомленность, широту и глубину суждений по кругу своих обязанностей и говорят или пишут о таких фактах, которые должны были бы храниться за семью печатями и не предназначены для широкого круга лиц. Поэтому журналисту надо изучить президентский указ 1998 года " Об определении перечня сведений, составляющих государственную тайну". Он опубликован в открытой печати.

В.К.: Тайны (или то, что считает тайной цензура) раскрываются прессой, но, к счастью для нас, журналистов, судебных процессов по следам таких публикации еще не было.

А.К.: В эпоху гласности было опубликовано много лишней информации. Однако корпоративность журналистов в сокрытии ее источников, прикрываясь законом о СМИ, а также и конституционным правом граждан на получение и распространение информации, позволяет некоторым из редакционных сотрудников уходить от ответственности. Для того чтобы преодолеть эту тенденцию, нужна экономическая оценка ущерба. В настоящее время четкий механизм определения ущерба в случае распространения закрытой информации отсутствует. Поэтому мы можем вести речь только о моральном ущербе или административной ответственности. Это достаточно сложная и длительная процедура, и не всякий суд возьмется за производство такого рода дел без веских аргументов. В противном случае судьи вынуждены выносить оправдательный вердикт. К сожалению, не всегда сведения о таких публикациях своевременно попадают в органы информационной безопасности. В период информационного бума нам не хватает ни средств, ни кадров, чтобы проконтролировать все интересующие нас издания.

В.К.: Да еще Интернет...

А.К.: Да, большое беспокойство вызывает просачивание закрытых сведений в Интернет. После опубликования в СМИ закрытых сведений время работает на авторов. Чем старее информация, тем быстрее она обесценивается, изменяются характеристики вооружений и техники, после чего сведения о них уже не попадают под категорию государственной тайны, что помогает многим изданиям уходить от ответственности.

В.К.: Андрей Владиславович, а какие российские издания, с точки зрения вашего департамента, грешат нарушением российского законодательства?

А.К.: Прежде всего это "Независимое военное обозрение". Можно сказать, что журналисты этой газеты работают на грани закона, а иногда выходят за его рамки. Были достаточно серьезные нарушения у "Независимой газеты" и "Советской России".

В.К.: Вы, кажется, пишете диссертацию, в которой предлагаете механизм установления баланса между свободой слова и информационной безопасностью?

А.К.: К проблеме баланса свободы слова и информационной безопасности я предлагаю подходить не только с позиций общественной значимости и важности той или иной информации, но и с точки зрения экономической целесообразности. Что выгоднее - опубликовать или спрятать в сейф? Если раскрытие каких-либо сведений повлечет за собой значительные материальные потери (штрафы по суду), их в интересах государства и общества необходимо закрывать. Вот и все.

Государственная тайна (досье Граней.Ру)
Подлодка "Курск" (досье Граней.Ру)