Благодарю Тебя, Создатель,
Что я в житейской кутерьме
Не депутат и не издатель
И не сижу еще в тюрьме.

Саша Черный

Князь Серпуховской, эпизодический персонаж "Анны Карениной", зовет графа Вронского потрудиться на благо отечества: "Такие люди, как ты, нужны". "Кому?" - поражается Вронский. "Обществу, - уверенно отвечает князь. - России нужны люди, нужна партия, иначе все идет и пойдет к собакам". А на дальнейшие расспросы Вронского говорит: "Никаких коммунистов нет... все это направление есть только средство иметь казенный дом и столько-то жалованья... Нет, нужна партия власти людей независимых, как ты и я". "Может быть, я хуже, глупее их... - рассуждает вслух Серпуховской. - Но у меня есть уже наверное одно важное преимущество, то, что нас труднее купить. И такие люди более чем когда-нибудь нужны".

Да когда же они были не нужны обществу - люди, которых нельзя купить? И когда же во власти не было людей, которые превратили свой пост в источник дохода? Коррупция стара как мир. Где власть, там и деньги.

До парламентских и губернаторских выборов в США осталось три недели, и перспективы республиканцев выглядят невесело. Страшная напасть сродни моровой язве обрушилась на партию. Ее члены один за другим покидают насиженные места в Конгрессе перед лицом уголовного преследования. Почин положил в прошлом году член Палаты представителей Рэнди Каннигэм. Знаменитый ас вьетнамской войны, сбивший в одном бою три "МиГа", он буквально давился слезами, признаваясь во взяточничестве на глазах миллионов телезрителей. Вся жизнь пошла прахом из-за проклятой жадности. Ныне Каннингэм отбывает по приговору суда сто месяцев лишения свободы - для американского законодателя это рекордный срок.

В апреле этого года о своей досрочной отставке объявил бывший лидер фракции республиканцев в нижней палате Том Дилэй - он попался на незаконных финансовых схемах и в настоящее время находится под судом. Две недели назад его примеру последовал конгрессмен Марк Фоли, уличенный в попытке совращения несовершеннолетнего. А на прошлой неделе признал себя виновным в получении неправедной мзды член нижней палаты Боб Нэй, которому грозит теперь 10 лет за решеткой.

Благодаря этим скандальным сюжетам демократы рассчитывают вернуть себе в ноябре контроль над Конгрессом. Они без устали твердят, что их растленные конкуренты необратимо коррумпированы и думают лишь о собственном кармане, а не о насущных нуждах народа. Эти народные печальники забыли, что в 1994 году они потеряли большинство в обеих палатах Конгресса именно вследствие обвинений в коррупции, которым заслуженно подвергли их оппоненты.

Вот и сейчас ФБР расследует коррупционное дело конгрессмена-демократа Уильяма Джефферсона. Когда вымогательство законодателя зашкалило все мыслимые пределы, взяткодатели донесли куда следует и подсунули Джефферсону 100 тысяч меченых долларов, которые затем при обыске в его доме были обнаружены в морозильнике аккуратно упакованными в пищевую фольгу пачками по 10 тысяч и засунутыми между съестными припасами. Демократ ли, республиканец - деньги и для тех и для других пахнут одинаково.

На первый взгляд, у демократов и впрямь хорошие шансы выиграть нынешние выборы. По опросам они далеко опережают правящую партию. Проблема в том, что это так называемые generic polls, когда опрашиваются избиратели по всей стране без учета местной специфики и спрашивают у них только лишь, предпочитают они демократов или республиканцев. Но не все опрошенные будут голосовать за того или иного конкретного кандидата. Не факт, что они вообще придут голосовать.

Опросы, проводимые в штатах, дают гораздо более сложную картину. В каждом штате свои предвыборные темы. В ходе нынешней кампании вдруг выяснилось: даже в штате, который традиционно голосует, например, за демократов, недостаточно просто быть демократом, чтобы избраться. И наоборот. В Коннектикуте - штате, который никогда не избирает республиканцев, - центрист Джо Либерман, проиграв номинацию от Демократической партии левому Неду Ламонту, тотчас заявил, что пойдет на выборы как независимый кандидат и сейчас лидирует в гонке - коннектикутские избиратели оказались не такими уж левыми. А в Мичигане умеренный республиканец Джо Шварц, которого активно поддерживал президент Буш, уступил твердокаменному Тиму Уолбергу. Дело в том, что избиратели по краям политического спектра всегда наиболее активны на primaries (первичных выборах). Но голосуют-то в итоге не только они.

На самом деле партийная принадлежность кандидата определяющего значения не имеет - избирателям жить не с партией, а с человеком. Американцы зачастую диверсифицируют свое избирательное право: на выборах в Конгресс голосуют за демократов, а в губернаторы избирают республиканца. Они ценят независимость позиции своего избранника, а не верность предначертаниям партии. Тот же Толстой в "Войне и мире" пишет о людях, "которые выбирают направление как платье - по моде, но которые поэтому-то кажутся самыми горячими партизанами направлений". Избиратели этих модников не привечают. Поэтому в Коннектикуте популярен умеренный демократ Либерман, а в Род-Айленде - республиканец Линкольн Чейфи, блокирующийся с демократами по ключевым вопросам. Похоже, эпоха партийной поляризации отходит в безвозвратное прошлое.

Было время, когда партийные боссы определяли кандидатов на закрытых совещаниях (при этом они нещадно дымили сигарами - отсюда в американском политическом лексиконе выражение "прокуренная комната", означающее закулисную политическую сделку). Но кандидаты, которых всей партийной машиной тянули за уши, стали сплошь проигрывать, и тогда появилась система primaries, придуманная ради трезвой оценки шансов. А теперь получается, что партийная бирка не столько помогает, сколько мешает кандидату, стесняет его. Но, само собой разумеется, это правило действует лишь тогда, когда перед избирателем личность, а не безликий партийный список, предполагающий выбор между шилом и мылом.