Время бежит быстро, и уже немцам надо объяснять, кто такой Куррас и в чем заключается его выдающаяся историческая роль. В эти дни все немецкие газеты о нем и пишут, а репортеры караулят Курраса у дверей его дома. Он требует оставить его в покое. Прошло 42 года, он выиграл три процесса, он отрицает свою старую вину и новые обвинения. Он не желает ни о чем вспоминать.

Поэтому вспоминают другие. Старики из поколения шестидесятников и политики разных возрастов. Свежую новость они комментируют с гневом, изумлением, растерянностью, недоверием. Потрясение велико.

Тогда, 42 года назад, Западная Германия тоже была в шоке. 2 июня 1967 года в Берлине во время студенческой демонстрации протеста против иранского шаха полицейский убил молодого человека. Просто так убил, выпустив ему в затылок пулю калибра 7,65. За несколько минут до убийства другие полицейские жестоко избили его, и он неподвижно лежал на асфальте. "Ты с ума сошел?!" - крикнул стрелку сослуживец, а тот ответил: "Да я не нарочно".

Погибшего звали Бенно Онезорг, он учился в университете на отделении романистики, ему было 26 лет. Убийцей оказался Карл-Хайнц Куррас. Допрошенный в судах по этому делу, он стойко держался первоначальной версии и был отпущен на свободу.

С убийства Онезорга все и началось. Холодная гражданская война левых немцев против "фашистской" власти. Уход самых безумных из них в террор под лозунгом "менты - не люди", брошенным в массы журналисткой и террористкой Ульрикой Майнхоф. Создание RAF - одной из самых жестоких и эффективных террористических организаций, действовавшей в Европе много лет подряд. Череда похищений, поджогов, взрывов, убийств. Трагедия целого поколения, сочувствовавшего террористам и в ужасе отшатывавшегося от них. Трагедия убитых и убийц, покончивших с собой в тюрьме в октябре 1977 года, когда немецкий спецназ штурмом освободил заложников в Могадишо, которых террористы намеревались обменять на своих заключенных товарищей. Трагедия расколотой страны.

Крот истории роет медленно, тем более в многотонных архивах "Штази", но вот дошла очередь и до Карла-Хайнца. Из документов, обнародованных на днях, следует, что Куррас был агентом восточногерманской разведки под кличкой "Отто Боль" и даже членом СЕПГ. Сразу после убийства он получил приказ из Центра: "Документы немедленно уничтожить. Работу пока прекратить. Рассматривать происшедшее как весьма досадный несчастный случай". Прочитывать его можно по-всякому, в том числе и в качестве адвокатской рекомендации.

Такие дела. Четыре с лишним десятилетия подряд вся мыслящая Германия знала, кто несет немалую часть ответственности за террор. В течение многих лет публиковались книги и статьи, посвященные "манипуляторам" из западногерманских спецслужб и их покровителям в бундестаге и ведомстве федерального канцлера. Отсидев пожизненное заключение, выходили на свободу бывшие террористы - здесь такое бывает, если приговоренные более или менее прилично ведут себя за решеткой.

При этом нельзя сказать, что о вмешательстве ГДР в жизнь соседнего государства никто в ФРГ не догадывался. Разумеется, известно было многое. О том, например, что самого знаменитого из левых отморозков, Андреаса Баадера, снабжали оружием восточногерманские спецслужбы. И о том, как легко находили террористы убежище в ГДР. И о том, как тов. Хонеккер успешно внедрил своего агента в ближайшее окружение Вилли Брандта. Тем не менее новость про Курраса стала ледяным душем для всех, кто точно знал, с какого дня ФРГ погрузилась в пучину террора. Со 2 июня 1967 года, когда поганый мент застрелил студента Онезорга. Однако поправочка: он был агентом "Штази".

Надо пересматривать историю.

Впрочем, переоценивая роль "Штази", которая вместе со старшим лубянским братцем гадила на планете как могла и поддерживала все террористические движения, сколько их было в мире, недооценивать своих провокаторов немцы тоже не будут. Ибо RAF, как всякая организация подобного рода, изобиловала провокаторами сверху донизу, и бывало, что внутренняя политика в стране строилась с поправкой на террор. Тут, чтобы далеко не ходить, можно вспомнить и нашу "Народную волю", и Азефа, и отдельных покойных чеченских деятелей с корочками ФСБ.

Чрезвычайно важным для немецкого общества станет и новое следствие по делу данного Карла-Хайнца. Этого требует не только сын покойного Онезорга, для которого смерть отца, которого он никогда не видел (его покойная ныне мать в момент убийства была на пятом месяце беременности), стала пожизненной травмой. Необходимость расследования диктуется здравым смыслом. Надо попытаться выяснить, совершил ли он убийство по прямому приказу "Штази" или согласился сотрудничать с этой организацией, поскольку по сути своей был убийцей и негодяем. Надо поговорить с ним и еще покопаться в старых бумагах, если будет молчать.

А еще важнее урок, связанный с оправданием Курраса четыре десятилетия назад. В конце концов, его безнаказанность поразила немецкую интеллигенцию и молодежь не меньше, чем само преступление. Тогда эти мальчики и девочки и заговорили о "фашизме" в своей стране, понятия не имея о том, что такое фашизм на самом деле. Размахивая книжками Мао, портретами Че Гевары и борясь за свободу в ФРГ на деньги тов. Ульбрихта и тов. Хонеккера.

Такое часто случается с людьми, живущими в черно-белом мире. Когда силы тьмы определены, силы света находятся по ту сторону баррикады. Была бы баррикада, а пистолет всегда выстрелит в нужный день и час.

Работа с документами "Штази" продолжается, и можно лишь гадать о том, сколько чудных открытий еще ожидает Германию, которая борется с фальсификацией истории единственно возможным способом - в архивах.