1 + 1 = 1?

В повестке дня российско-белорусской банковской встречи на высшем уровне – вопрос о создании единого эмиссионного центра. Как известно, Минск считает, что у создаваемого Союза таких центров должно быть два (в мировой практике такое случается; скажем, в Великобритании функции эмиссионных центров выполняют Банк Англии и Банк Шотландии). Москва же считает, что печатать рубли будут, как и сейчас, только в России. Во всяком случае, на первом этапе, то есть до 2005 года. А вот на втором этапе, заканчивающемся в 2008 году, когда рубль станет единой валютой нового государственного образования, нынешнему белорусскому Нацбанку, может быть, что-то и перепадет (это самое "что-то" и обсуждают в Полоцке).

Как утверждают источники в Минске, сторонами затронут и вопрос о переходе к рублю как к единой валюте в безналичных расчетах. Эта модель походит на ту, что применялась при переходе к евро: с 1 января 1999 года в "еврозоне" новую валюту стали использовать в безналичной форме, а с 1 января 2002-го перешли и на наличность. "До многого все равно не договорятся", – посетовал "Граням" источник в Банке России. И то правда: о финансовых и банковских аспектах объединения России и Белоруссии говорят уже лет шесть или семь. На разных этапах вопросами перехода к единой валюте занимались и Виктор Геращенко, и Сергей Дубинин, и опять Геращенко, и вот теперь – Сергей Игнатьев. А воз....

Действительно: союзное строительство – предмет очень большой политики, а если на и этом уровне много недосказанностей, что ж тогда от "исполнителей" требовать.

Тонкий хозяйственный расчет

"Пробуксовки" в строительстве союзного государства возникли по хорошо известным причинам. В середине 90-х локомотивом всего этого процесса выступал амбициозный белорусский президент, явно рассчитывавший, что нового "союзного" лидера будут выбирать из двоих: его и явно уступавшего Лукашенко и по темпераменту, и по годам, и по здоровью Бориса Ельцина. Смена первого лица в Кремле, случившаяся в самом конце 1999-го, на время поставила Лукашенко в тупик. Выдержав паузу, он перешел к заявлениям в духе "когда же Москва перейдет к делам", "не передумали ли в России объединяться" и так далее. Последовавшие из Москвы предложения (выборы в союзный парламент в 2003 году, общего президента – в 2004-м и т.д.) инициативу у Лукашенко перехватили. И он вновь затаился...

Очевидно, что с Белоруссией, руководимой Александром Лукашенко, России дело иметь непросто: приплюсуем к вышесказанному неважную, мягко говоря, репутацию белорусского лидера на Западе; особые отношения, существовавшие до последнего времени между Минском и Багдадом, и уже "постиракские" заявления США о том, что "Белоруссия – последняя из оставшихся в Европе диктатур". Заметим, что при возникновении у президента Белоруссии международных проблем – взять ту же недавно завершившуюся историю с объявлением Александра Лукашенко persona non grata в странах ЕС и США – Москва не лезла из кожи вон для того, чтобы белорусского лидера выручить. Может, России нужна Белоруссия, но вовсе не дорог ее нынешний лидер?..

Возможно, этим и объясняется взятая теперь уже Москвой пауза. Неслучайно же срок введения рубля в качестве единой валюты России и Белоруссии отнесен аж на 2008 год. Правда, сидеть сложа руки и ждать ухода белорусского лидера Москве не пристало. Прежде всего потому, что сменить Александра Лукашенко может кто-то еще менее удобный для Москвы. К тому же полезно держать руку на пульсе белорусской экономики, которая рано или поздно "дозреет" до приватизации: по слухам, высокопоставленные белорусские чиновники уже готовятся к тому, чтобы не остаться от этого процесса в стороне.

По "латвийскому" варианту

Дабы минимизировать политические и экономические риски в Белоруссии, России предстоит решить одну вполне посильную задачу: "завязать" белорусскую экономику на российском капитале, прежде всего банковском.

Недавно "Грани" писали о новом центробанковском положении, поощряющем покупку российскими банками банков белорусских (раньше для этого требовалось разрешение российского ЦБ, а теперь делать такие покупки можно в уведомительном порядке). Представляется, что вкупе с присоединением Белоруссии к рублевой зоне этот шаг обеспечит едва ли не полный контроль России за финансовыми потоками в Белоруссии.

В этом контексте некоторые эксперты вспомнили кризисную ситуацию, сложившуюся весной и летом 1995 года в другой бывшей советской республике – Латвии. Все началось с проблем возникших у крупнейшего на тот момент Baltija Banka, счета в котором – хотя бы один – держала каждая латвийская семья. Естественно, что Baltija в своем падении потянул за собой других. В результате к лету 1995-го платежная система республики практически остановилась.

Тогда и в Риге, и в Москве заговорили о возможности "банковского аншлюса" Латвии Россией. Дело в том, что основным кредитором латышей выступал российский бизнес. И если бы он грамотно повел себя в той ситуации, переведя долги латвийских банков в их же акции, банковская система страны могла бы стать подконтрольной российским банкам, имевшим в Латвии свои интересы. То есть любые платежи, система кредитования, все финансовые потоки, все бы ушло из-под контроля Риги.

Тогда, в 1995 году, схема эта не сработала. Зато сейчас вариант с банковским аншлюсом – по иной схеме, но с теми же последствиями – вполне может быть реализован в отношении Белоруссии. И тогда уже Москва не рискует получить "после Лукашенко" малосимпатичный для себя режим. Точнее: если такое и случится, у российской стороны будет достаточно рычагов для того, чтобы сделать этот режим себе симпатичным.