В марте Главная военная прокуратура России закрыла катынское дело. Это произошло через 65 лет после того, как 5 марта 1940 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение об уничтожении 22 тысяч поляков. Массовое убийство польских граждан было объявлено военным преступлением, на которое, в отличие от геноцида и преступлений против человечества, распространяется срок давности.

Когда глава Польского института памяти, занимающегося проблемой Катыни, напомнил нашему главному военному прокурору Александру Савенкову, что на Нюрнбергском процессе, когда катынские расстрелы пытались приписать немцам, советский обвинитель как раз и доказывал, что это есть вопиющее преступление против человечества (термин "геноцид" в правовом смысле появился только в 1948 году), г-н Савенков только заметил: "Не заставляйте нас показывать когти". Ну конечно, тогда ведь вроде считалось, что тех поляков нацисты убили, а раз это мы сделали, то это совсем другое дело.

Публично же главный военный прокурор заявил, что из 14 540 польских военнопленных, содержавшихся в трех лагерях на территории СССР, установлена гибель 1803, из которых тела 22 идентифицированы. О судьбе остальных ничего сказано не было. То ли их расстреляли советские "органы", то ли немцы, то ли они бродили-бродили по смоленским лесам да так и померли от голода. Во всяком случае, такое впечатление могло сложиться у неосведомленной публики. К тому же некоторые российские историки и политики "патриотической" ориентации до сих пор уверяют, что поляков в Катыни расстреливало не только НКВД, но и гестапо.

И еще российская сторона согласилась передать полякам только 67 из 183 томов законченного расследованием дела. В остальных, мол, содержатся материалы, представляющие государственную тайну. Но какие тут могут быть секреты, если имена едва ли не всех "героев" Катыни, вплоть до рядовых исполнителей, были обнародованы еще в 90-е годы.

Ответ не замедлил последовать. Польская прокуратура решила начать самостоятельное расследование катынского расстрела именно как преступления против человечества и акта геноцида. А обе палаты польского парламента - Сейм и Сенат - обратились к российским властям с требованием дать должную правовую оценку катынских событий. В постановлении Сената, принятом 1 апреля, говорится: "Это жестокое убийство, совершенное с попранием элементарных принципов права народов и общечеловеческих норм морали, стало началом реализации преступного плана двух союзных тоталитарных режимов - германского Третьего рейха и Советского Союза - плана, направленного на ликвидацию Польши путем истребления наиболее ценных ее граждан".

Позиция польской стороны представляется достаточно обоснованной, хотя некоторые вроде бы искушенные наблюдатели придерживаются иной точки зрения. Так, крупный американский историк и политолог Ричард Пайпс, никогда не замеченный в симпатиях к СССР и Сталину, недавно заявил в интервью польскому журналу "Пшегленд": "Катынское преступление, заслуживающее самого решительного осуждения, нельзя подогнать под критерии геноцида... Трудно доказать тезис о том, что на территории России убивали каждого поляка, попавшего в руки советских властей, только потому, что он был поляком или был такой план. Зато так можно сказать о действиях гитлеровцев в отношении евреев, цыган... поэтому совершенные против них преступления в ходе Второй мировой войны считаются геноцидом". Но на самом деле в постановлении Политбюро от 5 марта 1940 года говорилось не только о расстреле пленных польских офицеров, но и об уничтожении польских гражданских заключенных в тюрьмах Западной Белоруссии и Западной Украины:
"Дела о находящихся в лагерях военнопленных 14.700 человек бывших польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, жандармов, осадников (польских крестьян, поселённых на украинских и белорусских землях после 1920 года. – Б.С.), а также дела об арестованных и находящихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в количестве 11.000 человек членов различных к-р шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов, бывших польских офицеров, чиновников и перебежчиков – рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания – расстрела. Рассмотрение дел провести без вызова арестованных и без предъявления обвинения, постановления об окончании следствия и обвинительного заключения..."

Согласимся, что расстрел помещиков, чиновников и фабрикантов под категорию военных преступлений подвести довольно трудно, а о них-то российская прокуратура предпочитает помалкивать. Правда, гражданских заключенных расстреляли не 11 тысяч, а только 7305, о чем и сообщил тогдашний председатель КГБ СССР Александр Шелепин Хрущеву 3 марта 1959 года. Да и из 14 854 военнопленных в лагерях в Осташкове, Старобельске и Козельске уцелело около 400 человек. Но что это меняет? Кстати, правительство Украины еще при Кучме предоставило польскому правительству список на 3,8 тыс. мирных польских граждан, расстрелянных в украинских тюрьмах весной 1940 года, так что в их гибели сомневаться не приходится. А вот белорусские власти во главе с президентом Лукашенко отказались давать полякам какую-либо информацию. Теперь и наша прокуратура пошла по следам одиозного белорусского батьки.

Я уж не говорю о депортации в восточные районы СССР почти 2 млн поляков из Западной Украины и Западной Белоруссии. С этих территорий депортировали также белорусов, украинцев и евреев, но в значительно меньшем масштабе. А поляков депортировали прежде всего как определенную этническую группу, чтобы изменить существовавший демографический баланс и не допустить, чтобы местные поляки в дальнейшем выступали бы за возвращение данных территорий в состав Польского государства, - ведь до 1939 года поляки составляли почти половину населения Западной Белоруссии и Западной Украины. Так что эта политика имеет явные признаки геноцида, под которым, как известно, понимается, не только прямое уничтожение людей, принадлежащих к той иной национальной, этнической, расовой либо религиозной группе, но и "сознательное создание условий, которые ведут к физическому исчезновению такой группы".

Что же касается аргумента о том, что отнюдь не каждый поляк в СССР подвергся истреблению и поэтому нельзя говорить о геноциде, то он не выдерживает критики. Ведь и цыгане, например, истреблялись нацистами отнюдь не все, а только те, что вели кочевой образ жизни. Оседлые же цыгане могли вполне легально проживать на оккупированной немцами территории. Также и подавляющему большинству поляков не грозила смерть от рук немцев, тем не менее и в Польше, и во всем мире справедливо говорят о геноциде нацистов в отношении поляков, который выразился в сознательном истреблении польской интеллигенции, в депортациях, в принудительном онемечивании.

Почему же российская власть в последнее время так ужесточила свою позицию по катынскому вопросу? Думаю, что причин две. Одна – это реакция на "оранжевую революцию" на Украине и позицию Польши по отношению к эим событиям. Напакостить Германии или Франции, не говоря уж о США, за поддержку Ющенко Россия, конечно, не могла – себе дороже. А вот объявить главным виновником российского провала на Украине и еще раз наступить полякам на больную катынскую мозоль – самое милое дело. Но эта причина не главная. Гораздо важнее, что нынешний год – год 60-летия Победы, которое Кремль готовится отметить во всем имперском великолепии, воздав должное Сталину как полководцу и архитектору победы. На этом фоне совсем неуместно выглядело бы расследование одного из самых чудовищных сталинских преступлений, совершенных в начальный период Второй мировой войны, во времена фактического союза между советским и гитлеровским режимами. Гораздо лучше показать, что Россия всех и всегда спасала, а соседи ей только гадили.

Вот и про поляков звучат обвинения, что в 1920 году они истребили огромное число советских пленных. Говорят о 60 тысяч и даже о 180 тысяч погибших - едва ли не больше, чем вообще было солдат у Тухачевского под Варшавой. Никакого документального обоснования этих цифр никогда не приводилось. На самом деле, по польским данным, в плену в 1920-1921 годах умерло 18-20 тыс. пленных красноармейцев из 115-120 тыс., главным образом от тифа. Расстреляно было лишь несколько десятков человек, которые перед этим сами расстреливали польских пленных. Но историческая истина мало интересует большинство российских политиков и историков, не говоря уж о широкой публике. Главное – доказать, что твоя страна всегда права.