А все-таки не очень убедительно ("они никому не лизали") местоблюститель Дмитрий Медведев объяснил, почему он дал право первого интервью с собой Дмитрию Муратову и "Новой газете", а не, скажем, Александру Будбергу и "МК".

Ну понятно, что не Леонтьеву и не журналу "Профиль". Когда лет десять назад Леонтьева в первый и, кажется, последний раз допустили к телу молодого новоиспеченного премьера, он немедленно вылизал в прямом эфире задницу подвернувшегося ему пуделя Путина. Такое поведение сочли весьма похвальным, но все же несколько простоватым. Но Будберг-то не таков. Вот послушайте его глубоко личное, я бы даже сказал, интимное признание:

"У известного российского фотографа Сергея Берменьева есть мой любимый портрет Дмитрия Медведева. Очень серьезный, очень задумчивый человек стоит, ограниченный расплывчатыми и потому невидимыми препятствиями. Стоит между светом и тенью..."

Сколько такта, внутреннего достоинства, тонкого эстетического чувства, возвышенного духовного эротизма в этих словах заслуженного мэтра одной из двух древнейших профессий.

Густав Малер, Лукино Висконти, Сергей Берменьев, Александр Будберг - такой ассоциативный ряд имен мастеров мировой культуры ненавязчиво возникает в сознании завороженного читателя.

Будберг наряду с Хинштейном и восходящей звездой российской слИвистики Перекрестом прочно входит в список обязательного чтения наблюдателей российской политической сцены. Но если два последних - это рядовые ассенизаторы, через которых периодически опорожняются конкурирующие силовые структуры, то Будберг принадлежит к тому избранному кругу пифий, устами которых вещают вершители российской политики.

Годовщину тандема влиятельная кремлевская "партия бабла" отметила дуплетом юбилейных статей своих золотых перьев в "МК".

В первой рисуется портрет любимого руководителя, доказавшего своим ежедневным подвижничеством, что у России есть президент, непохожий на своего предшественника и готовый принимать ответственные решения.

Второй же текст посвящен как раз предшественнику и посылает ему вполне определенный, как сейчас модно говорить в "элитах", сигнал:

"Дорогой Владимир Владимирович! Путин Вы наш Российской Федерации! Слезали бы Вы с премьерских галер. И поскорее. Пока еще можем предложить Вам сравнительно безопасный пост председателя Конституционного суда".

Десять лет подряд те же самые будберги и ростовские рассказывали нам, рядовым обывателям, как замечательно мы все встаем с колен. А теперь выясняется, что итоги славного десятилетия, пройденного "партией бабла" рука об руку со своим национальным лидером, сводятся в основном к следующему:

"отсталая политическая система, откатившаяся при Путине еще на несколько шагов назад"; "декоративность формальных государственных институтов"; "отсутствие экономической стратегии"; "заоблачные зарплаты для собственного менеджмента в путинских госкорпорациях"; "для остального бизнеса - перспектива в любой момент быть отобранным силовиками"; "о процессах, происходящих внутри силовых структур, страшно даже задуматься".

Под градом таких разящих обвинений не от каких-нибудь шакалящих у посольств маргиналов, а от близких соратников по административной вертикали и по совместному бизнесу человеку даже не робкого десятка мантия с золоченой цепью могла бы показаться весьма удачной сделкой с правосудием.

Но Владимир Владимирович не читает "МК", не заходит в Интернет, незнаком с шедеврами известного российского фотографа Сергея Берменьева. И пока он очень органично и комфортно чувствует себя в роли "хозяина земли Русской", а там, глядишь, и государя Евразии.

С какой обезоруживающей непосредственностью поведал он намедни заезжим японцам, как в 2012 году сядут они с Медведевым и решат, что им делать дальше с нами, людишками российскими. А "Медведев - человек очень порядочный", продолжил он, что в контексте нашей отсталой политической системы, означает в переводе только одно:

"Димон - пацан правильный, чисто конкретный, и вести себя будет по понятиям".