На днях в богохранимой державе нашей российской состоялось широко анонсированное событие: на государственном телевидении был показан фильм "Гибель империи: уроки Византии" (в эту субботу состоится его повторная демонстрация). Несмотря на броскую рекламную формулировку, отсылающую скорее к голливудским космическим сагам, само стремление извлечь из истории уроки можно только приветствовать. Только вот, к сожалению, фильм, автором и ведущим которого является архимандрит Тихон (Шевкунов), фигура известная в современной РПЦ, скорее говорит об обратном - о неумении и нежелании этой самой церкви извлекать какие бы то ни было уроки.

"Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше" (Мф 6:21). Так в чем же, по версии о. Тихона, сокровище Византии, и к чему должно стремиться наше сердце? Собственно, ответ дает название фильма - это сама империя, ее огромные пространства и многочисленные народы, сильная верховная власть в союзе с православной церковью. Фраза о "государстве как высшей ценности" несколько раз повторяется автором и звучит как-то странно в устах христианина, да еще и священника. Как странно и неумеренное воспевание всей той "славы, купленной кровью", и "полного гордого доверия покоя", от которых в свое время отрекался Лермонтов.

Хочется напомнить пастырю - Иисус Христос не для основания империи приходил на землю. И по сути дела имперская сакрализация государства и власти монарха - идея совершенно языческая, чуждая духу первоначального христианства с его удалением от кесаря в попытке приблизиться к Богу.

Да, Византия начала так называемый константиновский (по имени императора Константина, установившего христианство в качестве государственной религии) период в истории христианской церкви - эпоху союза государства с церковью и оправдания последней практически всего, чего бы ни вытворяло первое. Исповедание христианства из дела порой смертельно опасного стало нередко весьма прибыльным и практически обязательным. Церковь вольно и невольно устремилась к стяжанию - власти, собственности, авторитета. А как писал Максим Грек, "ничто не делает нас столь зверскими, сколь стремление владеть имением".

Бесславный и кровавый финал константиновского периода наступил в XX веке, после краха империй Романовых, Габсбургов и Гогенцоллернов. Но рецидивы церковно-государственной "симфонии" (существовавшей только в теории) дают себя знать до сих пор. Один из них, довольно-таки смехотворный, - это "фильма" о. Тихона.

В этой псевдоисторической агитке мало правды и много лукавства. Назовем, по ограниченности места, лишь три главных обманки. Во-первых, Византию все-таки завоевали не "варвары из Брюсселя, Лондона, Дюссельдорфа и Парижа", а турки-османы. Многочисленные обличения варварского, завистливого и алчного "Запада" несостоятельны и бьют мимо цели. Если таковой, конечно, считать не наведение тени на плетень, а поиск правды.

Ислам, а не католицизм, должны мы огорчить о. Тихона, привел к крушению империи, столь дорогой его сердцу. Автор же фильма солидаризируется с точкой зрения русских средневековых книжников, полагавших причиной падения Византии ее унию с еретиками-католиками. Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе? И якобы роковая внеположенность церковного сознания светскому тут ни при чем - есть различие способов познания мира, а есть банальное мракобесие и невежество. Пример чего, увы, подает фильм. В сочетании с привычным поклонением перед светской властью и стремлением оправдать все ее художества.

И тут надо прямо указать на вторую и главную обманку - честной отец, побойтесь Бога, нету в вашей "фильме" ничего про Византию. Не было у ромеев олигархов, стабфонда, сменявшихся каждые четыре года властителей и их преемников, перебежчиков-шпионов, осевших на Западе, и многого другого. Все это бесстыдно выдумано для проведения лживых параллелей с жизнью современной России и внушения ей "уроков" политической стабильности, опоры на свои внутренние силы и противостояния безбожному Западу.

Если уж приходится прибегать к таким средствам, то у их авторов определенно плохи дела как с совестью, так и с ментальной оснасткой. У Герберта Уэллса есть статья под названием "Яд, именуемый историей". В фильме о. Тихона вместо истории нам предлагают именно отраву - ксенофобскую, государственническую и по сути своей антихристианскую. "Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? И когда попросит рыбы, подал бы ему змею?" (Мф 7:9-10). Да, такой человек есть, и мы знаем его имя.

Наконец, третья обманка связана с российским контекстом византийских экзерсисов о. Тихона. "Гибель империи" закольцована российской темой - в самом начале и конце фильма дается образ "святой Руси" как духовной преемницы Византии, сумевшей сохранить главное сокровище империи - Бога (то есть православную веру). Вот здесь хотелось бы уточнить, какими критериями пользуется автор. Ведь для верующего такое мерило только одно - Библия. А тогда возникает целый ряд закономерных вопросов. Ибо "не всякий, говорящий Мне: "Господи! Господи!", войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного" (Мф 7:21).

Посмотрим на современную Русскую православную церковь Московского патриархата, представителем которой является автор фильма архимандрит Тихон. Эта церковь все свои службы ведет на красивом, но мертвом и малопонятном как мирянам, так и самим священникам церковнославянском языке. Это и есть исполнение воли Отца нашего небесного? Эта церковь насмерть воюет с католиками и протестантами, игнорируя слова Евангелия "по тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою" (Ин 13:35). Эта церковь, едва оправившись от гнета безбожного большевистского государства, снова кидается в объятия его ни в чем не раскаявшихся наследников и преемников, в полной готовности услужить и оправдать. Ее представители громят выставки современного искусства, запугивают галереи и суды, выселяют на улицу музеи. И так далее, и тому подобное. Это и есть исполнение воли Отца небесного? По-моему, здесь исполняется совсем другая воля.

Тогда к чему истерический плач по исчезнувшей пять столетий назад империи? И к чему ее безграмотная, политически конъюнктурная критика? Трудно удержаться от искушения напомнить пастырю евангельское вопрошание: "Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?" (Лк 6:41).