Александр Шумков. Фото с личной фб-страницы

Уголовные дела об участии в "Правом секторе" - отлаженный конвейер. Не такой производительный, как преследование сторонников "Хизб ут-тахрир", но технология та же: любого указания на принадлежность человека к какому угодно подразделению ПС достаточно для квалификации преступления по части 2 статьи 282.2 УК (участие в деятельности экстремистской организации). В основе дел - решение Верховного суда РФ от 17 ноября 2014 года о запрете "Правого сектора". Под каток попадают как россияне, так и украинцы, оказавшиеся в России.

В Севском районном суде, недалеко от границы с Украиной, активно развивается судебный процесс по делу украинского солдата Александра Шумкова. 5 октября он дал показания, в которых рассказал и о деятельности в составе "Правого сектора", и о том, как он оказался в России.

Чисто формально по российскому законодательству мне нечего предъявлять - я был членом "Правого сектора" только до ноября 2014 года. А главное, что меня тревожит, - это то, что Российская Федерация позволяет себе запрещать деятельность организаций, политических партий на территории всего земного шара. Мне не нравится, что Россия вмешивается во внутренние дела иных государств.

Так Александр Шумков выразил суть своего отношения к выдвинутому против него обвинению. Он утверждает, что вышел из добровольческого батальона "Правого сектора" и стал кадровым военным вооруженных сил Украины до того, как было вынесено соответствующее решение Верховного суда.

Майдан и дальнейшие события

Да, действительно, на Майдане в декабре 2013 - январе 2014 года я был командиром отряда "Правого сектора" под названием "Полтава", - рассказывает Шумков в своих показаниях. - Позже, после свержения власти Януковича, меня назначили личным охранником Дмитрия Яроша. В личной охране Яроша я пробыл до конца мая - начала июня 2014 года. До ноября 2014 года я был членом "Правого сектора", принимал участие в АТО, хотя это не касается дела. В ноябре 2014 года, выйдя из состава "Правого сектора", я вступил в ВСУ. Позже, хотя это тоже не касается дела, меня прикомандировали к военной прокуратуре Херсонской области.

Прокурор Владимир Минаков интересуется, какие существуют правила вступления и выхода из "Правого сектора". Публикуем далее выдержки из стенограммы допроса.

А.Ш.: 28 ноября 2013 года - фактически день создания "Правого сектора". Тогда не было ни устава, ни правил. Это было неформальное движение, в которое объединились члены нескольких националистических организаций ("Тризуб", УНА-УНСО, "Патриоты Украины" и другие) для противодействию разгону демонстраций. Было большое количество людей, которые имели определенную цель. Все мое участие в этой неформальной организации заключалось в участии в протестной акции на Майдане и в других регионах Украины.

В.М.: Носили ли данные акции неправительственный характер?

А.Ш.: Да, данные акции имели антиправительственный характер, так как мы были против той власти.

В.М.: Что послужило основанием для вступления в данную организацию?

А.Ш.: Мои внутренние взгляды.

В.М.: Принимали ли вы участие в захвате административных зданий на Майдане?

А.Ш.: Данный вопрос не относится к тому, что мне инкриминируют: на тот момент "Правый сектор" не был запрещен в России.

В.М.: При вступлении в "Правый сектор" вы давали присягу?

А.Ш.: Я давал присягу украинского националиста, но и это снова не относится к тому, что мне вменяют.

В.М.: Можете назвать период, когда вы были назначены командиром под названием "Полтава", и сколько входило членов в указанную группу?

А.Ш.: Декабрь 2013 - январь 2014 года. По количеству - 20-30 человек.

В.М.: Какие действия выполнял тот отряд?

А.Ш.: Разные действия, которые были направлены на свержение действующей на тот момент власти Украины.

Шумков говорит по-украински, пользуясь услугами переводчика. Это предложение дается переводчице с особенным трудом. Она подбирает слова и произносит:
- Различные действия...
- ...спрямовані на повалення діючого режиму Януковича, - повторяет Шумков.
- Действия, которые направлены...
- ...на повалення влади Януковича, - вновь упрямо диктует Шумков.
- На свержение власти Януковича, - наконец, удается сказать переводчице. Допрос продолжается.

В.М.:Принимали ли вы участие в столкновениях с "Беркутом"?

А.Ш.: Отказываюсь отвечать.

В.М.: Когда вам поступило предложение о том, чтобы вступить в подразделение охраны Дмитрия Яроша?

А.Ш.: Конец февраля 2014 года.

В.М.: Что входило в обязанности при вступлении в данную должность?

А.Ш.: Обеспечение охраны и безопасности Яроша и его семьи.

В.М.: Только Яроша или высшего руководства "Правого сектора"?

А.Ш.: В мои обязанности - только Яроша и его семьи.

В.М.: До какого момента?

А.Ш.: До начала июня 2014 года.

В.М.: 2 мая вы участвовали в каких-то акциях?

А.Ш.: Отказываюсь отвечать.

В.М.: Что было после того, как вы вышли из охраны Яроша?

А.Ш.: После этого я вступил в одно из подразделений Добровольческого украинского корпуса - 7-й разведывательный батальон. Это структура, созданная под эгидой "Правого сектора", но туда входили не только члены "Правого сектора", но и, например, батальон имени Шейха Мансура, в котором состояли граждане ныне оккупированной Ичкерии.

В.М.: Принимали ли вы участие в боевых действиях?

А.Ш.: Принимал участие в боевых действиях против террористических организаций "ДНР" и "ЛНР" на территории Донецкой области.

В.М.: Содействие 93-й механизированной бригаде вами оказывалось?

А.Ш.: И 93-й механизированной, и 95-й высокомобильной бригаде, и иным бригадам ВСУ.

В.М.: Взаимодействие в бригадами осуществлялось в Пескове и Карповке?

А.Ш.: Нет такого населенного пункта - Песково. А вообще я отказываюсь отвечать. Надо вам съездить самим и узнать.

В.М.: Когда вы получили контузию?

А.Ш.: Начало августа 2014 года.

В.М.: Что произошло после реабилитации?

А.Ш.: Пошел процесс оформления моего контракта с ВСУ.

В.М.: Впоследствии вы поддерживали отношения с "Правым сектором"?

А.Ш.: Уточните, что вы имеете в виду: посидеть попить кофе или пива или участие в акциях?

В.М.: Когда вы уже были военнослужащим, вы принимали участие в действиях херсонской ячейки "Правого сектора"?

А.Ш.: Нет, не принимал участия ни в данной ячейке, ни вообще в организации.

В.М.: Принял командир 7-го разведбатальона решение вас отпустить, когда вы доложили, что покидаете батальон?

А.Ш.: Он никакого решения другого принять не мог. Это добровольческий батальон.

В.М.: Вы принимали участие в сентябре 15-го года в продовольственной блокаде Крыма?

А.Ш.: Нет, никак не принимал.

В.М.: "Иванов" (секретный свидетель. - Ред.) сказал, что видел вас.

А.Ш.: Может, он меня с кем-то спутал, может, выдумал. Но меня там не было. Если объективно смотреть на эту ситуацию, я не могу подтвердить, что меня не было там, так и он не может подтвердить, что я был.


В центре - Дмитрий Ярош, справа - Александр Шумков

Допрос продолжает судья Виктор Рухмаков:

В.Р.: Вы находились на КПП "Чонгар" осенью 2015 года?

А.Ш.: Осенью 2015 года я находился один раз по войсковым обязанностям на Чонгаре и один раз на Красном Чабане.

В.Р.: Что непосредственно делали там?

А.Ш.: Там первый раз случился инцидент в погранподразделении - неосторожное обращение с оружием или утрата боеприпасов. Выехали следователь и я.

В.Р.: В это время на КПП "Чонгар" проводилась акция по блокированию проезда транспортных средств в Крым?

А.Ш.: Да, как и всем известно.

В.Р.: Были ли там представители "Правого сектора"?

А.Ш.: На КПП - нет, но недалеко были представители. Не помню, общался ли я. Кто-то мог со мной поздороваться.

В.Р.: Как вы были одеты?

А.Ш.: В военную форму ВСУ.

В.Р.: На ней была символика "Правого сектора"?

А.Ш.: Нет.

В.Р.: Участвовали ли вы в октябре 2015 года в акциях в городе Херсоне по устрашению жителей, которые против блокады Крыма?

А.Ш.: Таких акций не было.

В.Р.: Участвовали ли вы в акции по препятствованию акции 7 ноября?

А.Ш.: Таких акций на территории Херсона не было.

Загадочная предыстория

Дело Шумкова могло бы быть обычным в ряду репрессий российских властей против граждан Украины за действия, совершенные на территории Украины. Но есть еще таинственная история того, как Шумков оказался в России, а также события, происходившие в Херсоне в период, когда он работал дознавателем в военной прокуратуре. Эти обстоятельства так и остались не до конца ясными.

Во многом они связаны с ключевым свидетелем по делу Шумкова, его бывшим сослуживцем Михаилом Алланазаровым, заявившим в суде, что Шумков активно участвовал в деятельности "Правого сектора" вплоть до 2017 года. Согласно приобщенным к делу в суде документам из украинского посольства, Алланазаров преследуется по ч. 1 ст. 263 (ношение, хранение, приобретение, изготовление, ремонт, передача либо сбыт огнестрельного оружия, боевых припасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств без предусмотренного законом разрешения), ч. 3 ст. 309 (незаконное производство, изготовление, приобретение, хранение, перевозка или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов без цели сбыта в особо крупном размере), ч. 4 ст. 407 (самовольное оставление воинской части или места службы, а также неявка в срок на службу без уважительных причин, совершенные в условиях особого периода, кроме военного положения) Уголовного кодекса Украины.

Первые две статьи ему вменили, когда 17 мая 2017 года у него дома прошел обыск и были изъяты боеприпасы, части боевого оружия, пакеты с амфетамином. Его поместили под домашний арест, он бежал по поддельным документам в Россию, после чего ему вменили и дезертирство. Ранее ему уже вынесли приговор за оставление воинской части - три года лишения свободы с отсрочкой исполнения наказания.

В сентябре 2017 года Алланазаров стал свидетелем обвинения по делу Шумкова, который к тому времени оказался в руках российских следователей. Летом 2018 года стало известно, что Алланазаров получил временное убежище в России сроком на год: он сообщил российскому МВД, что его принуждают воевать в АТО.

В прошлый раз я обещала опубликовать то, что Алланазаров рассказал мне в переписке и по телефону. С его версии и начну.

Подстава и блаблакар: версия Алланазарова

В мае 2017 года Шумков был у него в гостях, они выпивали. Вечером Шумков ушел, а утром Алланазаров обнаружил у себя дома пистолеты и пакеты с амфетамином. Он позвонил Шумкову и "спросил, что за херня". Тот ответил, "что приедет, заберет". Через 4-5 часов после звонка у Алланазарова был обыск. В это время пришел Шумков - забирать то, что оставил. В результате на обоих завели дело о хранении оружия и наркотиков. Правоохранительные органы, по словам Алланазарова, насчитали восемь единиц оружия.

- Вы уехали в Россию из-за этого преследования?

- Я в любом случае уехал бы. Я с зимы пытался уволиться с воинской части. Я не вышел из отпуска по причине ротации на Восток (АТО). Меня осудили на три года... это не совсем условный срок (но что-то вроде). Далее я просто нарушал распорядок дня, не ходил в наряды, симулировал болезни. Это для того чтобы не завели уголовное дело, а просто уволили по служебному несоответствию.

- Это из-за того, что вы принципиально не хотели воевать в АТО?

- Да. Я не хочу воевать против своих братьев.

Алланазаров говорит, что избежал СИЗО, потому что был осведомлен о преступной деятельности военной прокуратуры Херсона и предупредил об этом дознавателя. По его словам, Шумков под алкоголем и легкими наркотиками ему "много рассказывал, чего не надо". Он уверен, что прокуратура не боролась с распространением наркотиков в Херсоне, а фактически создавала монополию в этой сфере: силовики совместно с гражданскими отнимали у сбытчиков деньги и товар, иногда били и заставляли работать на себя, и Шумков участвовал в этом. При этом "часть денег уходила на финансирование Правого сектора".

Алланазаров бежал из-под ареста в Россию тогда же - в мае. Он жил в Москве у родственников и ждал, когда ему привезут его настоящие документы, чтобы попросить убежища.

В августе с ним связался Шумков.

- Он начал объяснять, что он ни при чем, что не хотел меня подставлять, а его самого подставили, что начальство решило скинуть все на него. Спрашивал, смогу ли помочь с работой и жильем в Москве. Дал координаты станции техобслуживания, на которой я сам раньше работал. Я уже там не работал, но мог устроить его.

Шумков нашел машину до Москвы на блаблакаре (сайт для поиска попутчиков и попутных машин). По дороге он переписывался с Алланазаровым, а потом пришло последнее сообщение: "Сдаюсь ФСБ". Телефон Шумкова больше не отвечал, зато позднее позвонил водитель и спрашивал, почему он вместе с попутчиками стоит 12 часов на границе.

Кстати, оперативник погранслужбы ФСБ Руслан Кокулов, фактически начавший преследование Шумкова в России, также говорил о том, что Шумков приехал "на блаблакаре", когда давал показания на суде второй раз (его вызывали дважды), но сказал, что почти сразу отпустил водителя и остальных пассажиров. Однако в первый раз Кокулов не помнил ничего о машине, в которой ехал Шумков, и даже затруднился сказать, был ли тот водителем или пассажиром.

В начале сентября к Алланазарову пришли с обыском: Шумков рассказал о нем следователям и назвал его, как и себя, членом "Правого сектора". В первоначальных показаниях Михаила говорится, что он подавал анкету на вступление в "Правый сектор", но впоследствии он объяснил, что это была всего лишь анкета для получения новостной рассылки от организации.

Впоследствии, утверждает Алланазаров, Шумков угрожал ему и на очной ставке, и в суде - в суде он жестами показывал, что отрежет голову.

- Алланазаров на момент моего назначения руководителем организации в Херсонской области уже определенное время был в "Правом секторе", - рассказывает "Граням" Наталья Вотеичкина, руководитель структурного подразделения "Правого сектора" в Херсонской области. - Это был 2015 год. Моей задачей было почистить ряды от маргинально-криминальных элементов, а также от разного рода агентов. Алланазаров ("Люмен") сразу попал в поле зрения. Он подстрекал к разного рода провокациям и откровенно преступным действиям. Как-то "гопнуть" наркоточку. Не закрыть, если что. А именно гопнуть. Предлагал переделывать оружие. Из организации был исключен.

Вотеичкина отправила об этом справку в суд, бумага приобщена к материалам дела.

Алланазарова не заставляли воевать в АТО, считает она:
- Насколько мне известно, в той части, где служат Шумков и Алланазаров, ротации на Восток были в 2014-2015 годах. Позднее нет. Алланазаров не является великим специалистом, чтобы была в нем потребность на войне. Одно время направляли механиков, и то добровольно, у кого было желание. И летчиков. Но это был 2014 год. И в боях они участия не принимали, выполняли транспортные функции.Никто его [Алланазарова] в шею не гнал. Та часть вообще наполовину сепарская, много кто вообще не понимает, что идет война. Никто никого из той части насильно не мобилизует.

Роковой косяк: версия Шумкова

- В конце 2015 - начале 2016 года в воинской части А1604 я познакомился с Алланазаровым Михаилом Юлдашевичем. Инициативу по знакомству проявил он. Ему кто-то сказал, что я был в личной охране Яроша, и поэтому он заинтересовался моей личностью. Уже с первых минут нашего общения он стал рассказывать о том, что является активистом херсонской команды "Правого сектора", и даже сообщил о том, что он возглавляет одно из структурных подразделений "Правого сектора". С его слов это было подразделение по противодействию распространению наркотиков в Херсоне. Он рассказал, что это подразделение занимается поиском и последующей передачей правоохранительным органам лиц, которые распространяют наркотики.

Шумков продолжил общаться с Алланазаровым:
- У меня был служебный интерес, я был дознавателем военной прокуратуры, и в круг моих обязанностей входил поиск оперативной информации о возможных правонарушениях военнослужащих и работников правоохранительных органов. Алланазаров не один раз сообщал мне о коррупционных действиях в военной части, а также среди сотрудников военкомата. Благодаря его информации был задержан один сотрудник правоохранительных органов, который организовал схему сбыта наркотиков через третьих лиц. Дальше в ходе встреч с Алланазаровым я заметил, что он сам плотно сидит на психотропных средствах. Впоследствии пошла информация от третьих лиц, что Алланазаров стал в открытую употреблять наркотики на территории воинской части и предлагать их другим людям. Я решил провести с ним беседу, чтобы он одумался, но, видя, что человек не справится, плотные контакты с ним прекратил.

Однажды в мае 2017 года, рассказывает Шумков, Алланазаров позвонил, сказал, что у него есть интересная информация, и предложил заехать к нему домой. Шумков смог приехать через два часа:

- Приехав, я увидел, что у него на квартире проводится обыск. Сотрудники СБУ предложили мне присутствовать - не в качестве понятого, а просто поприсутствовать. Я согласился, и сотрудники СБУ нашли у него в квартире большой объем амфетамина и несколько единиц огнестрельного оружия.

Шумков говорит, что его самого привлекли к административной ответственности и позже оштрафовали за то, что у него был пистолет, но не было при себе разрешения на его ношение.

- Я продолжил заниматься своими делами, через две недели во "Вконтакте", у своих знакомых, не помню у кого, я увидел в друзьях Алланазарова, одетого в форму российского военнослужащего с сержантскими погонами. Видно было, что страница недавно создана. Буквально на следующий день мои коллеги из военной прокуратуры сообщили, что Алланазаров исчез из-под домашнего ареста и в данный момент находится в розыске. Я ради интереса решил написать на этот аккаунт, он назывался "Михаил Иванов". И действительно, написав: "Миша, где ты, чем занимаешься, ты понимаешь, что тебя ищут?", - я получил ответ: "Коротки руки у вас, я служу России, Херсон ждет та же участь, что и Донецк, и Крым". Я ответил: "Ну ждем вас", - и прекратил с ним общение.

Спустя неделю-полторы, утверждает Шумков, ему пришло на электронную почту письмо от Алланазарова, который предлагал "сдержать эмоции" и сообщал, что у него есть информация о поставщике наркотиков. Он передал Шумкову контакты некоего мужчины и организовал возможность договориться о встрече и сделать контрольную закупку.

- В середине августа я созвонился с этим человеком, сказал, что я от Миши Люмена (у Алланазарова такой псевдоним) и что интересуюсь одним интересным делом. Человек предложил перенести наши разговоры в Телеграм, там он сообщил, что ему надо время, чтобы подготовиться. Через некоторое время он написал, что готов со мной встретиться, что мне нужно подъехать в город Бровары Киевской области. Выбрав определенный день, я выехал в город Бровары, мы с данным лицом обговорили детали встречи, встретились и поехали на машине кататься, по ходу обговаривая все детали. Мы договорились, чтобы этот человек изготовил мне амфетамин, торговались о цене и сошлись на 30 или 40 тысячах гривен. В конце нашей встречи он предложил мне попробовать амфетамин, я отказался, потому что химические наркотики не принимаю. Тогда он спросил, употребляю ли я марихуану, и мы раскурили небольшой косяк. Первый закурил я, почувствовал себя плохо и потерял сознание. Когда я пришел в себя, увидел, что нахожусь в машине не один, а были и другие люди, затем снова потерял сознание. В следующий раз я пришел в себя на территории РФ.

Признательные показания, по словам Шумкова, уже подготовили сотрудники ФСБ:
- Это была полная прострация, абсолютный стресс и шок, когда я понял, что нахожусь в руках ФСБ. Мне давали подписывать какие-то документы под предлогом, что если быстрее подпишу, то меня быстрее обменяют на военнопленных, которые находятся в Украине, а если не подпишу, то живым не вернусь. Я в тот момент не до конца в себя пришел. Была приглашена адвокат Иванцова (возможно, речь идет об Инне Иванцовой, адвокатский кабинет которой зарегистрирован в Брянске. - Д.К.), которая повторила мне те же слова.

Что не так

Ранее адвокат Фарит Муртазин, в настоящее время вышедший из дела, пересказывал Центру журналистских расследований версию Шумкова иначе. Шумков должен был встретиться неподалеку от российско-украинской границы с информатором по имени Михаил, у которого якобы были сведения о распространении наркотиков в зоне АТО. По словам Муртазина, когда солдат в дороге остановил машину и задремал, не доехав до границы, к нему заскочили несколько неизвестных и оглушили Шумкова ударами и электрошокерами, а очнулся он уже в России на допросе в ФСБ. Из цитаты в материале ЦЖР, правда, непонятно, ехал ли Шумков на своей машине и был ли он водителем.

К сожалению, возможность задать вопросы Шумкову есть только у участников процесса. Целый ряд моментов остались для меня неясными. По какой причине изменилась версия о попадании в Россию. Какого числа Шумков поехал в Бровары и что происходило с 17 августа, когда, по словам как семьи, так и военной прокуратуры, с ним прервалась связь, и 23 августа, когда было оформлено его задержание в России. Почему он доверял Алланазарову уже после того, как тот бежал в Россию и заявил о пророссийских взглядах. Входили ли в его полномочия расследования только в Херсонской области и только преступлений, в которых замешаны силовики, и если да, почему он поехал в Киевскую. Как дым от предположительно отравленного косяка не подействовал на другого человека, находившегося в машине.

Еще больше странного в рассказе Алланазарова. На суде он говорил, что Шумков оставил у него только один пистолет, а мне - что среди найденного оружия был один пневмат Алланазарова, остальное принес Шумков. Как именно Шумков занес такое количество оружия, в отдельном пакете или достал из рюкзака, Алланазаров не рассказал. "Вы знакомых досматриваете при входе?" - задал он встречный вопрос. Он утверждал, что, когда он находился под домашним арестом, его сторожили "бойцы Шумкова", - но зачем, если они вдвоем проходят по одному делу? И после этого он все же согласился помочь с работой человеку, доставившему столько неприятностей, - Алланазаров объяснил, что Шумков ехал с большой суммой денег (и сказал ему об этом), а он рассчитывал убедить его поделиться, чтобы компенсировать моральный ущерб. Водитель блаблакара позвонил лично Алланазарову, чтобы узнать, почему его держат пограничники. На очной ставке Шумков угрожал прямо в присутствии следователя, будто бы бравируя связями в "Правом секторе" и "Азове".

Более или менее очевидным мне кажется одно: вряд ли Шумков в здравом уме поехал бы в Россию добровольно, даже спасаясь от преследования, - вот уж спасение так спасение.

- Я с 2014 года знал, что нахожусь в списках ФСБ, в списках врагов так называемой Новороссии. Я знал, что мне дорога в Россию закрыта.

Напомним, что по версии погранслужбы ФСБ, Шумков въезжал в Россию в ясном сознании, а внимание пограничников привлек тем, что отказался показать багаж. Подъехавшему на место инцидента оперативнику Кокулову он якобы сам рассказал, что состоял в "Правом секторе" и был охранником Яроша, а сейчас бежит из Украины, потому что СБУ нашла у него дома во время обыска огнестрельное оружие.

Военная прокуратура Херсона 20 октября 2017 года публиковала релиз о том, что еще в июне 2017 года в Херсонский горсуд были переданы обвинительные акты по делам о незаконном хранении пистолета и психотропных веществ в отношении Шумкова, а после его исчезновения 17 августа заведено также дело о дезертирстве. Родственники и сторонники Шумкова, в свою очередь, утверждают, что он не знал о преследованиях за хранение оружие и наркотиков до того, как оказался в России. На суде вопрос об уголовном преследовании Шумкова на Украине не поднимался, поэтому его позиция неизвестна.

В начале судебного процесса мне казалось, что постепенно многое прояснится. Но это возможно лишь в результате гораздо более глубокого расследования. Необходим интерес к этому делу со стороны украинских властей: ведь основная часть детективной истории происходила на территории Украины.

Но в любом случае глубоко ненормально положение дел, при котором Россия присвоила себе право "расследовать", кто и чем занимался на Майдане или как проводятся акции по блокаде транспорта в другой суверенной стране.