Еще один юбилей, еще одно разбитое корыто. Что-то все наши начинания в последние 9 лет этим корытом заканчиваются. Танцуем от разбитого корыта и к нему же в танце возвращаемся. Танец маленьких нелюдей. Все же от этого - от отказа жить по-людски, согласно европейским ценностям, по-западному, по-человечески, свободно...

Наше очередное разбитое корыто - это юбилей российского неопарламентаризма, 20-летие первых после советской ядерной зимы выборов на Съезд народных депутатов в марте 1989 года. Танцевали мы от разбитого корыта, от Учредительного собрания 1918 года. Этот блин вышел комом, даже если не принимать во внимание большевистское вмешательство, уставший караул, матроса Железняка и пудовый замок на дверях Таврического дворца.

Что дали свободные выборы с "четыреххвосткой"? 25 процентов - большевикам, значительное большинство - эсерам, то есть в целом левым, и те же наши классические 5 процентов - либералам, то есть кадетам. Это был крах теории "правил игры". Свободные выборы привели к победе общественного безумия, то есть утопизма и экстремизма.

Но хуже того: когда эсеры с большевиками начали первое заседание, кадеты были уже запрещены, поставлены вне закона и частично убиты или растерзаны охлосом и "матросиками", этими палачами в тельняшках. И эсеры не потребовали их в зал заседаний, не попытались спасти, не заметили, что 5 процентов коллег уже нет, а спокойно пропели "Интернационал" и запретили свободную продажу земли. Не сомневаюсь, что Лимонов, Прилепин, Удальцов и Ко поступят так же по отношению к Гарри Каспарову, Льву Пономареву и Виктору Шендеровичу. Займут их места и не поперхнутся.

От этого корыта мы перекинем мостик в 1989 год. Несчастные демократы жадно накинулись на выборы, не обратив внимания на нелегитимность строя, режима, КПСС, Горбачева, на отсутствие Конституции... Особенно дико было видеть на этом Съезде Империи делегатов от колоний, и даже от Литвы. Единственный, кто бойкотировал нелегитимные выборы, это все тот же Демократический союз. А остальные кинулись на них, как будто боялись, что больше не дадут. И этот компромисс не пошел впрок.

В 1992 году такие же по месту в спектре депутаты выгнали из правительства Гайдара и через год начали красно-коричневый мятеж, так что пришлось стрелять по "парламенту" из танков. Эти же депутаты бросали ваучерами в Чубайса.

И далее с каждыми "свободными" выборами несвободный народ выбирал несвободу. В 1993 году успеха добилась ЛДПР, так что захлебнулась встреча "политического Нового года" в прямом эфире. В 1995 году выиграли коммунисты. И так до 1999 года, когда рыжая тина ржавого конформизма сомкнулась над головами. Победила в конце концов "Единая Россия", оплот бездарности, советскости и "одобрямса".

Но еще доживали свои политические дни жалкие остатки отвергнутых демократов. Они ничего не могли изменить, но могли хотя бы публично возроптать. Однако и это не продлилось. Лишенные думской почвы под ногами, либералы из СПС заметались между Кремлем и популизмом, стали лгать электорату и обещать двойную порцию овса. А когда и это не помогло, они пошли сдаваться в полон чекистам. А те ускорили ликвидацию парламентаризма, упразднив выборы по одномандатным округам, запретив блоки и баллотировку от общественных организаций. А чисто партийные выборы были железно предопределены квотой в 50 тысяч членов партии для ее регистрации.

Все это лишило демократов хоть каких-нибудь гипотетических шансов. Наши кадеты пошли в утильсырье, по ходу дела переквалифицировавшись в коврики "Правого дела" и улегшись у медвежьих и путинских ног.

"Яблоко" - это те же эсеры, только без бомб, и даже хуже: они участвовали в выборах Лужкова в городской Думе, вернее, его назначении, то есть сами отказались от федерализма и губернаторских выборов.

Так что на следующих выборах народу просто не за кого будет голосовать. В Думе остались одни советские руководители среднего звена. Четыре ипостаси скудоумия, конформизма, сервильности, азиатчины и левизны: "Единая Россия", ЛДПР, КПРФ и "Справедливая Россия". Конечно, все они не осьминоги, а оглоеды, по терминологии Юрия Трифонова. Парламентаризм провалился в болото.